Решето над бездной
Шрифт:
Лера решила отметить второй день работы: взяла 0.25 литра «Монопольки», был салат из помидор и копченая кура. Да еще были крабовые палочки.
Сегодня в 4 часа дня умер 92 летний отец Бирюковой. Вот пожил! А толк? И зачем? Но это дело вкуса.
6 сентября 2001. Четверг. Выбросил из левой антресоли кучу старых журналов, набрал два по 0.5 мешка из-под сахара.
7 сентября 2001. Пятница. Сегодня пришел к 10 часам Завгар с … (ну когда я буду знать всех писателей-фантастов?) товарищем из Перми, который жил по легенде в трансформаторной подстанции, и они забрали для чего-то всю макулатуру. А взамен Борис мне принес
Завгар еще принес письмо от Субботина от редактора F-хобби, на которое я ответил своей библиографией и перенес на дискету. Пытался перенести и ВОЛГАКОН из дневника, но пришлось просить Леру, которая вечером была у адвокатов и пришла веселая.
Подписал двухтомник Лободиным: «Дружной семье Лободиных, которые не пострадали в Коматозе потому, что ездили в этот день в Палласовку. С уважением ме-Ге. 7.09.01. Волгоград».
8 сентября 2001. Суббота. Просмотрел свое «Избранное» и решил, что пока, до возвращения Завгара из всех поездок: Харьков–Москва–Питер, своих «девушек» терзать исправлениями текста не буду. Пусть занимаются лучше составлением справок для пенсий и Жиляевой.
9 сентября 2001. Воскресенье. Около девяти позвонил Завгар и сказал, что ему сегодня некогда, а придет Дима Скирюк из Перми.
Светлана у меня в комнате навела марафет, а вскоре и Дима пришел с пустыми мешками из-под сахара, в которых они уносили макулатуру (Борис обнаружил журналы с моими рассказами и забрал их). Пермяк принес еще мой двухтомник, чтобы я подписал нашему переплетчику, и я сделал это: «Алексею Макшатову за то, что он возил мое бренное тело на Волгакон и обратно, ме-Ге.» Затем тридцатилетний Дима автор кажется пяти сборников фентези начал рассказывать о себе и продолжил о своих поездках по автостопу уже на кухне, куда Светлана пригласила нас к ромштексам с гарниром из риса с лечо и под кофе, который Дима не может пить с молоком по болезни. «Ты как тот африканец, которому молоко смертельно»– заметил я. Когда он ушел, Завгар позвонил и поблагодарил меня.
Затем, когда Лера в 14 часов ушла на свою бывшую работу к новой бухгалтерше, Светлана, ругаясь, резала и отваривала синенькие для понравившегося нам в прошлом году салату, и плакала, когда сводило пальцы, а потом поехала в ночную. Лера приехала уже темно, а затем с Ритой к кому-то ездила, и приехали уже к полночи с пивом, но я уже ложился спать и пиво мне оставили на утро.
Днем Элла с Игорем привозили что-то с яблоками, и Светлана дала ей мой двухтомник в целлофане с моим автографом: «Искренко Элле, у которой дед Леня – Рамзаев А.В. Я рыбалил с ним на 22 узле (А где это?- спросила Элла – У танка – ошибочно ответила Светлана) Искренко Игорю, который по делу службы был знаком с одноногой стюардессой (А что это за одноногая? – Роман такой) с уважением и любовью ме-Ге. 9.09.01. Волгоград.»
Чтобы не подозревали меня в неправильной ориентации считать, что «уважение» относится к Игорю, а «любовь» к Элле.
10 сентября 2001. Понедельник.
НАКОНЕЦ ОПРЕДЕЛИЛ ПО ЭНЦИКЛОПЕДИЯМ, что у меня АТЕРОСКЛЕРОЗ НИЖНИХ КОНЕЧНОСТЕЙ – НАРУШЕНИЕ ПОХОДКИ, или по-гречески – ЭНДАРТЕРМИТ ОБЛИТЕРИРУЮЩИЙ (ПМЭ страницы 59, 1010) первой СПАСТИЧЕСКОЙ стадии. Теперь ясно, с чем лежали в палате №8 12 больницы тот однофамилец
Теперь ясен план действия – у Лободиной узнать: у какого врача взять направление к ее бывшему однокласснику Николаю Васильевичу, если он там же работает. Но это, когда Светлана уйдет на пенсию.
11 сентября 2001. Вторник. Позвонил Субботин по моему интервью. Просил добавить о фантастике: маловато. И попросил телефон Завгара. Я позвонил ему, а тот уезжает в Харьков. Я сказал, что отвечу Субботину и подготовил письмо, а тут…
ГЛОБАЛЬНЫЙ ТЕРАКТ В НЬЮ-ИЙОРКЕ, КОТОРЫЙ ДОЛЖЕН ИЗМЕНИТЬ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ МИРОВЫХ ДЕРЖАМ, ИЗМЕНИТЬ МИР.
Вечером выпили по не понятному поводу кагор, который купила Светлана, а днем я начал заполнять выборки Вагановой, Кабановой и еще двоим.
12 сентября 2001. Среда. Закончил выборку шестерым бывшим работника «Краснодарсельхозтехпроекта» и отрабатывал ответ Субботину. Нужно будет его перенести в «Дневник».
Все новости целый день о теракте в Нью-Йорке. Начинаем привыкать и потихоньку думать, что России он даже на пользу…
13 сентября 2001. Четверг. Переношу оба письма редактору фензина «F-хобби» Валентину Субботину.
ФОКУС НЕ УДАЛСЯ: ПИСЬМО ПЕРЕДАЛОСЬ ВПЕРЕД И ТЕПЕРЬ ЕГО НУЖНО ВЫВОДИТЬ.
Закончил письмо Субботину, перенес на последнюю дискету и Лера взяла ее, чтобы отослать возле «Юности» или у своей клиентки по шитью, откуда они еще с Ритой не пришли в 21.20.
Светлана, ругаясь, ушла в ночное по своей вине: рассчитываться нужно.
Звонила Клочкова Екатерина Васильевна: волнуется, якобы, о справках по зарплате за себя и Балакшину. А ей еще три года до пенсии. Я успокоил. Она работает на той же канализационной станции и пашет на даче. Сыну уже двадцать лет, у дочки уже давно дочка. Поинтересовалась моим творчеством. Я пообещал ей, как и Черных, дать свои книги.
14 сентября 2001. Пятница. Светлана пришла с ночного и начала ругать Риту за то, что она не выучила уроки, плохо написала и не занималась на пиано. В музыкальную школу они не пошли (якобы сопливится), зато подготовились по математике.
ЛЕРА ВСТАВИЛА ЛИНЗЫ. После родительского собрания (Рита ревела: хотела с ней идти) попала под дождь и хотела не идти на двойные именины к адвокатам, но кто-то позвонил и уговорил. Поехала часов в 20. А мы с Ритой поели кое-что: она доела супчик, а я свой постный плов, и занимаемся каждый своим делом, не мешая друг другу. Недавно звонила баба, будет звонить, ей сказали, через каждые два часа. Это плохо, скорей бы расчет.
А у меня «Мотылек» в 21.50. О побегах заключенных с острова.
15 сентября 2001. Суббота. Сумрачный день, как раз под стать книге Лорда «Последняя ночь «Титаника», которую я неоднократно просматриваю, как только попадается мне под руку. Многие места подчеркнуты вроде: «И все же один человек, плывший в море, остался живым благодаря поразительному сочетанию проявленной им инициативы и воздействия алкоголя».
Вечером «девушки» принесли по бутылке пива.
16 сентября 2001. Воскресенье. Сумрачно, да и к тому же кое-кто мотает мне нервы: не идут к Лободиной, чтобы узнать фамилию Николая Васильевича, не звонят Жиляевой, не составляют справки на пять человек, которым обещали. Есть от чего запить, если бы здоровье и финансы позволяли.