Решимость: почти святой Брайан
Шрифт:
– Ну, это – ты. Тебя душа интересует.
– Хорошо подметила.
– Я же говорю: я – умная.
– Ты – дура.
– Нет.
– Да. Но может быть ты в чём-то права, женщина. Был бы я настоящим другом – помог бы тебе вырваться на свободу. Считай, что я тебя перехитрил и заставил зашить мне одежду.
– Эй! Так не пойдёт!.. А что же с моей казнью? Всё остаётся по-прежнему?
– Да. До тех пор, пока мы не подружимся по-настоящему.
Женщина негромко и коротко выругалась.
Брайан не прилагал особенных усилий, чтобы подружиться, но молитвы
Это случилось утром, на смене стражи. Она уже сломала одно из звеньев своего ошейника и разобрала деревянную часть своей двери, чтобы разогнуть затем прутья, которыми была окована дверь снаружи и, оставив часть одежды, пролезла в коридор. Когда охранник вошёл за вторую дверь с её завтраком – она оглушила его и, прячась, перебежками, достигла ближайшего окна, чтобы разогнуть прутья и вылезти. Самым интересным (кроме того, что эскортесс показала немалую силу), из всего этого было то, что звенья ошейника она сломала очень давно, и Брайан несколько дней молился рядом с ней совершенно никак не защищённый от внезапного нападения с её стороны, если бы такое пришло Аргиад в голову.
Брайан был уверен: раньше, до начала его отчитки, эскортесс просто не смогла бы выбраться таким образом. Ума и сдержанности не хватило бы. Каково же было искушение вонзить зубы в священника, не ожидающего подвоха? И каково было справляться со своей природой кровожадной убийцы, с ненавистью, и каково ей было пренебрегать возможностью отомстить ради свободы? Разве это не прогресс?
Он вернулся в Деферран, чтобы встретиться с отцом-предводителем и племянником-главнокомандующим.
– Что ты хочешь сказать? – Сильвертон ходил по кабинету, нервничал.
– Кто занимается поисками эскортесс?
– Вся поднебесная армия, расквартированная рядом, – отозвался Джулиан. Он погладил пальцем красную узорную метку магической системы, змеящуюся из внешнего уголка левого глаза вниз, на скулу и влево, к уху, – псы взяли её след. Можешь быть спокоен.
– Она поумнела за последние недели особенно. То, как она выбралась из тюрьмы, говорит об умении выжидать и принимать взвешенные решения в цейтноте.
– Звери тоже способны на это, – парировал племянник. – Псы найдут её и растащат на куски, не беспокойся.
Возникла небольшая пауза.
– Брайан, ты не смыслишь в таких вещах, – резко сказал Сильвертон.
– Ты прав и я не спорю. Я лишь хотел предупредить, что следует ожидать сложностей и просто собаками тут будет не обойтись.
– Хорошая гончая выследит даже Красную Кэс, окажись она на месте Аргиад, – спокойно говорил Джулиан, разглядывая чуть светящиеся красные линии и знаки перед собой на столе. – И ни та, ни другая летать не умеет.
Опять пауза. Джулиан увидел что-то на столе и прибавил, не глядя на Брайана:
– К тому же за ней идёт Роджер. Один раз привёз её – привезёт и во второй.
– Но она поклялась убить его несмотря ни на что. Не думаю, что эта женщина достигла такого уровня, чтобы понимать, к чему это может привести.
– Скажи, она пыталась убить тебя?
Брайану не хотелось признаваться, но пришлось:
– Да, я был на пороге.
– И ты отбился, насколько я вижу. Уж если лучший мечник Юга не выживет… тогда Сапфир бы сейчас…
Ровно в этот момент вошёл пышущий здоровьем, жизнерадостный и энергичный Сапфир:
– Пусть вместо Роджера её вернёт Брайан.
Джулиан нахмурился. Он уже было стал поднимать руку к метке, чтобы связаться с подчинённым и отдать приказ о срочной замене, но Сапфир, тут же, жестом, его остановил:
– Нет, подожди. Я передумал, – ясновидящий помедлил. – Нет, да, пусть заменит… Или нет? Я не знаю. Да, нет. Нет. Пусть Роджер… так, э-э-э… любопытнее. Решено, Роджер. Всё будет так, как будет. Никаких замен.
Сапфир развернулся и пошёл к двери.
– Никакой угрозы Роджеру, если вы об этом, – обернувшись, сказал Сапфир и вышел, не прикрыв за собой двери.
– Так, значит, она пыталась тебя убить, – переведя дух, сказал Сильвертон. – За что же?
– Мне чудится сарказм? – поинтересовался Брайан.
– Просто расскажи.
– Тут нечего рассказывать. Улучила момент, набросилась, вцепилась зубами. Я ударил мечом всего раз. Всё. Ах, да, она сделала это потому, что воспринимала меня как врага. На тот момент она ещё не знала о мире.
– Думаешь, знание о мире что-то изменило бы?
– Она разорвала звенья цепи и несколько дней, пока готовила побег, сидела напротив меня спокойно – выжидала. Хотела бы убить – убила бы.
– Так во-о-о-от почему… Считаешь, это всё твои молитвы? – в голосе сиятельного герцога чувствовалась-таки насмешка.
– Божья воля, – строго ответил Брайан.
Ричард Сильвертон проглотил ругательство. Он был верующим крылатым, но ненавидел, когда родной сын начинал надевать безличную маску приходящего духовника.
– Когда Роджер вернёт её, – сказал, чуть успокоившись, герцог, – мы усилим охрану, а ты…
– …А я должен быть вхож к ней как прежде.
– Пожалуйста, раз ты так хочешь. Проверяй себя сколько угодно. Давай, усложняй себе жизнь.
– Ну, раз ты не против этого… – Брайан предпочёл исчезнуть с глаз отца, пока тот не передумал. Джулиан, всё присматривая за своими линиями и знаками, ни к кому, казалось бы, не обращаясь, спросил:
– Думаешь, уже влюбился?
Сильвертон видел, что Брайан ещё не ушёл и сын, закрывая дверь в кабинет, на мгновение встретился с глазами отца. Тот выглядел серьёзным.
Послушать ответ Брайан не вернулся.
Прошло всего два дня, и вот – снова тюрьма Синеренесси. Другая камера: ниже, холоднее, чуть более влажная. В ней немного дурно пахло. Видимо раньше здесь держали человека или нескольких шипастых перевёртышей. Моргана Аргиад дышала через накинутый на нос воротник рубашки. Её руки и ноги были прикованы к стене цепями, в два раза толще той, единственной, предыдущей. Она лежала на полу под стеной, свернувшись в клубочек. Похоже, это единственная поза для сна, которую могли позволить цепи.