Республика ученых
Шрифт:
Я имею в виду складские помещения: «Разумеется. Мистер Фитцсиммонс может вас сопровождать; у нас еще целых 8 минут: прошу.» /Живой как ртуть ирландец повел меня в стоявшие поблизости гигантские склады: ящики («обитые цинком») с книгами из всех стран света (каждое издательство обязано представлять по одному экземпляру каждого нового издания. Он распахнул дверь в упаковочную: пачки газет, вплоть до самой маленькой районной газетенки, мелькали в руках людей в передниках!) /«Здесь срочные ценные «посылки»: да, да, отсылаются сейчас же. — Да, лекарства. По заказу жителей островов. От бельтана до самхайна рассылаются также свежие фрукты в ледниках…»: [91] но кто-то от дверей перебил его: «мистер Уайнер?:!» и я живенько пожал руку рыжему: ясно, они показали мне лишь то, что сочли нужным!/Потом вдоль пристани и вверх по трапу.
91
Гэльское:
На борту: мне представили моего «консультанта» (который, стало быть, будет за мной следить. А может, и вправду охранять, чтобы я не слишком часто проваливался в люки: «Лейтенант Уилмингтон»). /Краны подняли на борт какие-то стальные бочки: «Жидкое атомное горючее; для запуска нашей островной части.» (Что не делало переправу более привлекательной; я проводил мрачным взглядом покачивающиеся тумбы). / «Нет. Все посыльные суда имеют одинаковое водоизмещение: тысяча тонн. Более крупные не могут причалить к островным гаваням.»: «… гаваням»!: во множественном числе?»: «Да, конечно, их две. — Нет: Я не уполномочен показать вам карту острова.» / (и тут же смягчил свой ответ, добавив): «Вы бы в ней все равно не разобрались; мы пользуемся только морскими картами, где даны лишь внешние очертания. Но там вам непременно дадут такую карту.» (А если нет, то я ее потребую; надо сейчас же взять на заметку).
За кормой длинная полоса пены; в углублении, специально для рук, железный выступ (и еще один, на который можно было опереться кончиками пальцев): «У нас очень сильные машины, развивают максимальную скорость до 35 морских миль; обычная средняя скорость около 30 миль.» И, отвечая на мой, естественно вытекающий отсюда вопрос о длительности переезда: «Ах нет, что вы: самое большее через 12 часов мы уже будем на месте; мы только что прошли исходную точку.» /Сам он еще никогда там не бывал; только один раз видел в бинокль краешек острова с верхушки мачты. (Ах так, значит, здесь ничего интересного не узнаешь. — : «Нельзя ли здесь где-нибудь прилечь на часок? В последние ночи для сна у меня было не так уж много времени.»: Я давно уже не видел на человеческом лице такого облегчения, какое отразилось сейчас на лице лейтенанта Уилмингтона! (Ну ясно: во-первых, у него, конечно, были и какие-то служебные обязанности; никто другой его работу делать не будет. И, кроме того, назойливый наблюдатель в штатском устранился сам: очень хорошо!)).
Сначала еще в туалет (и, спуская воду, осторожно отойти от унитаза: а то в Уругвае, в одной сельской гостинице, вот так же — потянул за цепочку, а он вдруг возьми и зафонтанируй; со мной такие вещи дважды не случаются!). /Но мне и вправду надо было поспать: кости так и ломило, от зевоты я чуть не вывихнул челюсть. На борту этой маленькой керосинки смотреть было нечего (захватывающее описание переезда мне ничего не стоит выдумать: скажу без хвастовства, воображения у меня пока еще хватит, чтобы выдать без всяких усилий описание переправы на каком-то буксирчике! Я грустно ухмыльнулся, представив себе, какого голубого тумана подпущу я моему читателю: как я в волнении прохаживался по палубе, неужели я вскоре окажусь лицом к лицу с бессмертными?! С величайшими и художниками, каких сумело дать наше поколение? Настоящее путешествие в Элизиум; сплошь беседы с богами и героями! — И мои записи как исторический документ сохранят их значительность, «вечно» (неизменноследуязаними) — и я вздрогнул, охваченный тоской: если бы у меня была какая-нибудь приличная профессия!) [92] .
– .-.
– .
– .
92
Не говоря уже о неправомерном использовании цитаты из Гёте, в целом весь этот пассаж позволяет сделать немаловажный вывод относительно правдивости автора; что касается мелких деталей и нравственных тонкостей: сии иронически описываемые им чувства, как-то: благоговение etcetera, он, разумеется, мог проявлять, не роняя своего достоинства. Но приходится — вследствие полного отсутствия информации другого характера — извлекать все возможное и из донесений такого рода.
И я кряхтя выпрямился: моя: не хочу я больше ни о чем думать!! / Встал и трясущимися руками почистил зубы /нет; не «трясущимися», а то вся эта чушь снова полезет мне в голову!: Мне приснилось, что вхожу в деревенский дом. В коридоре вместо все еще встречающихся порой варварски-привычных оленьих и лосиных рогов на стенах висят человеческие головы!: шляпу надо было вешать прямо на них; шарф
93
Здесь: Ну и дела здесь творятся! (англ.).
Над палубой легкий бриз; мое (не «облегченное», это не пойдет; правильней будет — рассеянное): «Ах». /И я опять начал зевать. — Который теперь час?: «О, Мистер Уайнер, ваши часы показывают неправильное время! Вы забыли перевести их с поправкой на долготу: какая у вас? Центральная или восточная?» (Восточная). «Mountain» [94] совершенно выпали из сетки временных поясов, там проходила Полоса гоминидов; несколько пограничных районов были переориентированы на центральное и тихоокеанское время. Пришлось заставить свою альтистку пару раз подать голос…: вот так./ «Значит, время на острове тоже постоянно меняется?». Он только удивленно поднял брови: «Несомненно, как на любом корабле во время длительного плавания. А остров всего лишь большой корабль.» (вместо «да» он всегда говорил «несомненно»; я это уже несколько раз проверил.)
94
Здесь: горные районы (англ.).
«О, мы уже давно находимся в запретной зоне! Остров должен вот-вот показаться на горизонте.» /Зона имела 380 миль/или 660 верст [95] в поперечнике: значит, ни один чужой морской или воздушный корабль не имеет права приближаться к этому святая святых на половину этого расстояния!/ Тут с марса, с «мачтовой корзины», прозвучал сигнал — и как сочувственно ухмыльнулся он, нарочито-любезно произнеся это слово, которое в ходу у сухопутных крыс, — и всегда-то ты сознаешь свое превосходство! — : «Значит, через четверть часа мы сможем увидеть его с бака.»
95
Равняется 700 старонемецким километрам.
На баке:?
– :!/:??:!!!: и тут я тоже увидел серую массу на туманной линии горизонта (и тотчас же задумчивопроникновенно скрестил поверх своего развевающегося на ветру прорезиненного плаща; взгляд провидчески устремлен вдаль: душой взыскуя земли греков. / Он так долго не решался нарушить мое молчание, что я заскучал.)
Все ближе: уже матрос готовился нести следом за мной мой багаж (а те радостно усмехались: well, здесь другой мир, что, репортеришка; суешься со «своими законами»?! — Они еще удивятся моему репортажу! Если когда-нибудь увидят его в оригинале.)
Он уже заполнил все тридцать градусов горизонта и сделался иссиня-черным; через свой карманный бинокль я уже видел — хотя и с трудом из-за качки на палубе — башни и высокие здания./ «И деревья тоже?»; он утвердительно кивнул: «Несомненно.»
«А что они делают там, снаружи?»: человеческие фигурки карабкались по стене, похожей на крепостную; один поскользнулся и медленно пополз вниз (всё дальше; в свинцовые волны — где и исчез?!: «Водолазы: удаляют водоросли; подновляют окраску.» Он скрестил руки и властно сжал губы: «Не такая уж простая работа: недавно мы вытащили мертвого аквалангиста.» И тут же отразил мой безмолвный вопрос: «Вы всё сами узнаете. И даже больше, чем знаем мы»).
Высоко вверх уходила железная стена, вдоль которой теперь скользил наш крошечный кораблик: но не слишком близко; волны здесь с глухим рокотом бились о несокрушимый металл; поднимались вверх; и снова опадали, смущенные бесполезностью попытки: iron-bound! [96] / Из каюты радиста беспрерывно доносился бешеный стук аппарата; но хотя я, будучи газетчиком, тоже знал азбуку Морзе, разобрать нельзя было ни слова; наверное, все закодировано.
–
96
Здесь: неприступная преграда (англ.).