Республиканские Коммандо 1: Огневой контакт
Шрифт:
А время – это то, чего нет ни у одного из клон-коммандос. И этого она стыдилась.
– Я могу чем-нибудь помочь? – спросила Этейн.
– Можешь помочь установить тут детонаторы для взрыва издали. Я сказал Дару, что закончу это за него, – Атин показал на маленькие кучки шахтерской взрывчатки и передал ей связку чего-то вроде стальных зубочисток. – Это надо ввести между лентой и главным зарядом. И на любой вечеринке будет очень шумно.
– А что это такое?
– ИВУ, – пояснил он. – Отлично подходят для дренажных систем и
– А можно без акронимов?
– Импровизированные взрывные устройства. Убедись, что все сделаешь аккуратно. Дар об этих штуках очень беспокоится.
Задание было относительно простым, но кропотливым: Этейн быстро училась. Они сидели, молча сосредоточившись, делая бомбы так обыденно, будто лущили бобы квана.
"Вот так оно и случается, – подумала она. – Вот так незаметно ты становишься из миротворца солдатом и убийцей".
– Можно попросить об услуге? – спросил Атин, не отрывая взгляда от собираемой бомбы.
– Конечно.
– Могу я взглянуть на твой световой меч.
Этейн улыбнулась.
– Ну, ты мне свой показал, так что будет честно показать мой, – она вынула рукоять и передала солдату. Он вытер ладони о костюм и осторожно взял меч. – Это – опасный конец, это – кнопки управления.
Он не намеревался его включать; казалось, что внимание было поглощено рукоятью и маркировками.
– Давай, – сказала Этейн.
Световой меч с жужжанием выбросил синий клинок. Атин даже не моргнул. Он просто провел взглядом вдоль клинка, словно проверяя, настоящий ли он.
– Он не кажется оружием, – сказал клон. – Он прекрасен.
– Я его сделала.
Вот теперь его лицо изменилась. Она ощутила родство с ним – двое, умеющие делать хитрые вещи.
– Вот теперь я впечатлен.
Этейн уважение понравилось. Уважительное обращение как с офицером заставляло ее поеживаться, но это казалось нормальным.
"Так я считаю, что я что-то хорошо умею. И кто-то другой считает, что я умею то же самое".
Такое подбодрение было ей действительно нужно.
Атин выключил клинок и передал рукоять владелице с должным уважением.
– Я все же предпочитаю побольше расстояния между мной и врагом, – заметил он. – Это оружие ближнего боя.
– Может, мне стоит отточить навыки более дальнего, – предположила Этейн. – Никогда не знаешь, когда может пригодиться телекинез.
Они продолжили связывать взрывчатку лентами-зарядами и складывать их в груду. Этейн услышала и ощутила, как Дарман сменил Найнера на посту; их присутствие угасло и появилось, один раз слившись, когда они встретились.
В течение ночи Этейн выбирала между дремой и наблюдением за Гута-Наем. Она была достаточно осторожна, чтобы он не заметил наблюдения, и сосредоточилась на том, чтобы ощущать – тут ли он еще, сидя с подветренной стороны дерева, прижав колени к груди. Иногда он засыпал: она чувствовала отсутствие разумной активности, почти как у растения. В другой раз просыпался и казался более живым и непредсказуемым, как хищник.
Уже светало. Это была долгая и бессонная ночь.
А Гута-Най все еще сидел на месте. И не делал попыток убежать.
"Конечно, он не бежит, – желудок Этейн попытался завязаться узлом. – Он боится Хокана. Он хочет остаться с нами. Мы хорошие, мы цивилизованные".
И вновь ее ужаснуло то, как она безжалостно и неосознанно рассчитывает выгоду от зла. Этейн прошла мимо навеса из листьев, брезента и камуфляжной сети (кажется, самодельной). Найнер, теперь явно спавший, все еще был в броне, лежал на боку, подложив руку под голову. Атин читал что-то с деки; Фай расправлялся с холодными остатками жаркого из мерли. Он взглянул на нее и протянул банку с месивом.
– Спасибо, не надо, – жир застыл неаппетитными желтыми шариками на поверхности. Похоже, что солдаты могут спать везде и есть что угодно.
Тут не могло быть моральной дилеммы. Все было очевидно. Она отвечала за них, как человек и как джедай: она была в долгу перед ними и должна была помочь им выжить. Они ей нравились. Она думала о том, что случится с ними и хотела, чтобы Атин прожил достаточно долго, чтобы победить своих демонов.
И она могла то, чего не могли они.
– Гута-Най, – сказала Этейн, положив руку на плечо виквая. Он открыл глаза. – Гута-Най, ты не боишься. Ты хочешь пойти к Гезу Хокану и рассказать ему то, что знаешь. Ты хочешь предложить ему сведения о республиканских войсках в обмен на свою жизнь. Ты хочешь рассказать ему, что они намереваются атаковать виллу, потому что считают, что силы в лаборатории – обманка.
Гута-Най секунду смотрел мимо нее, потом поднялся. Он пробрался сквозь кусты и направился к востоку, в сторону Имбраани.
Этейн знала, что сейчас убила во второй раз.
Она потерла переносицу, крепко зажмурившись, и подумала – что бы случилось с ней, что бы подумал мастер Фульер, будь он жив. А затем ощутила, что кто-то на нее смотрит.
Она глянула вверх. Дарман, сидевший в той же развилке, что и Найнер ранее, смотрел вниз.
– Тяжело посылать кого-то на смерть, – сказала Этейн, отвечая на невысказанный вопрос.
Выражение его лица было скрыто за визором шлема. Ей не требовалось призывать способности джедая, чтобы понять, о чем он думает: однажды она сделает то же самое с людьми вроде него.
Осознание застало ее врасплох.
– Ты к этому привыкнешь, – сказал клон.
Она сомневалась.
Глава 14
В страхе нет ничего неправильного. Вам никогда не следует его стыдиться – до тех пор, пока он не мешает вам работать. Страх – это ваша естественная сигнальная система; он сохраняет вам жизнь и вы можете сражаться дальше. Покажите мне человека, который не боится – и я покажу вам, что он дурак, который опасен для всего своего корабля.