Республиканские Коммандо: Огневой контакт
Шрифт:
Найнер спрятал груз в зарослях и запомнил место. За Фаем и Атином могли следить; они могли вообще сюда не выйти. Могла быть засада. Нет, точно не стоило рисковать.
Последние двести метров он прополз.
Но они там были – в одиночестве.
Найнер поглядел на луч нашлемного фонаря Фая; он знал, что инфракрасный прицел высветил бы точку между фильтром и верхушкой нагрудника. Это была уязвимая точка – для того, кто подобрался бы близко, и имел с собой нужный калибр. Конечно, не так уж много врагов могли подобраться на нужное расстояние.
– Ты мне
Доспех Фая тоже не отличался чистотой. Найнер не понял, что именно по нему было размазано, но оно отменно скрывало контуры. Похоже, им в голову пришли одинаковые мысли – Атин тоже был покрыт чем-то темным.
– Скольжение, свет, сокрытие, силуэт, след, свист, и движение, – сказал Найнер, цитируя базовые правила камуфляжа. Если бы тут был Дарман, он бы счел ситуацию смешной. Сержант попробовал. – Жаль, что они не нашли чего-нибудь на ту же букву, чтобы завершить ряд.
– Я бы мог, – заметил Атин. – Контакты с Дарманом?
Они сейчас находились в сорока километрах от места, где приземлился Найнер.
– Я видел взрыв. Он был последним.
– Ты видел, как он прыгал?
– Нет. Он пытался захватить столько снаряжения, сколько мог, – Найнер почувствовал, что должен объяснить. – Он меня вышвырнул через люк. Я не должен был этого позволять. Но я его не оставлял.
Атин пожал плечами.
– И что мы теперь имеем?
– Пропавшего брата.
– Я о снаряжении. У него – большая часть взрывчатки.
– Я знаю, что ты об этом, но я этого не хочу слышать, – если он чувствовал сожаление… даже горечь от потери Дармана, то почему не может Атин? Но сейчас не время затевать ссору. Сейчас надо было держаться вместе. Миссия для четверых, проводимая троими; их шансы на успех уже уменьшились. – Теперь мы – взвод. Привыкайте.
Вмешался Фай; он явно умел язвить в непростых ситуациях.
– Все снаряжение-то цело. Мы все еще можем устроить много проблем, если понадобится.
А что за проблемы они должны были устроить, а? У них была прекрасная техника, чтобы разведать здание… но они понятия не имели – сложены ли стены из пластитовых блоков или же покрыты амортизирующим слоем. Там могло быть десятка три охранников по периметру или несколько сотен в подземных казармах. Без разведки нельзя узнать, сколько оборудования вообще понадобится для работы.
Найнеру подумалось, что к шести "П" следует добавить еще и "полный".
– И сколько времени мы должны потратить на его поиски? – поинтересовался Атин. – Они знают, что мы здесь. Посадка была не самой тихой.
– СОПы, – сообщил Найнер. Стандартные оперативные процедуры – вот как следовало работать. Вот, что ожидалось от коммандос. – Мы отправимся к каждой ТВ в оговоренное время, и если он не появится, то вернемся к месту взрыва и посмотрим, что осталось. Тогда решим – считать его ПБВ [8] или нет.
– Ты бы хотел, чтобы тебя искали, если бы сам пропал? – сказал Фай Атину. – Он
– Я не ждал бы, что вы из-за меня станете рисковать операцией, – ядовито ответил Атин.
8
ПБВ – "пропавший без вести" (прим. V-Z).
– Файрфек, он один. Один!
– Да заткнись ты, ладно? – отрезал Найнер. Ультракороткие комлинки были хороши тем, внутри шлема могла бушевать настоящая перепалка, и никто снаружи бы не услышал. – Поиск Дармана – не просто верное дело, но и здравое. Обнаружим его – и найдем снаряжение. Ясно?
– Да, серж, – кивнул Фай.
– Понял, – отозвался Атин. – Но должна быть граница, после которой его можно счесть мертвым.
– Если не найдем тела – то сочтем, когда Геонозис замерзнет, – без видимой для себя причины разозлился Найнер. – До этого – надорвемся, но найдем, если это не будет угрожать миссии. А теперь посмотрим, сможем ли мы прицепить снаряжение к каким-нибудь палкам или чему-то подобному. Мы не протащим его десятки километров, если не найдем толковый способ транспортировки.
Найнер все равно переключил комлинк шлема на длинные волны. Слушать – не опасно. Если Дарман был где-то рядом, Найнер не собирался бросать его.
* * *
Этой прогалины вчера не было.
Следуя точно за Бирханом, Этейн пробралась через поваленый куваровый подлесок к кругу почерневшей стерни. В воздухе витал запах дыма и поджаренного барка.
Фермер постоянно ругался; Этейн скверно знала квиилурийский, но опознать ругательство она могла.
– Опять все из-за тебя, – сказал Бирхан. Он осмотрел поле, приставив ладонь козырьком к бровям. Сейчас был день – и они могли видеть весь ущерб от взрыва прошлой ночью. – И что мне делать? Что с нашим договором?
Вопрос был риторическим. Неймодианцы не сочувствовали пострадавшим от стихийных бедствий, всегда угрожающим шаткому бытию фермеров. Но это стихийным не было.
Зона поражения от взрыва была метров пятьсот в диаметре; кратер в центре – не менее двенадцати-пятнадцати. Этейн не определила глубину, но трандошан и убезиец, стоявшие на краю, пялились вниз, сжимая бластеры, словно искали что-то на земле. Ее с Бирханом они даже не заметили. Наверное, она выглядела достаточно голодной и изможденной, чтобы сойти за фермерскую дочку.
Было явно поздно убеждать их, что кратер остался от упавшего метеора. Но сейчас Этейн знала не больше, чем они.
– Почему ты решил, что это из-за меня? – спросила она.
– Да ясно все, – кисло ответил Бирхан. – Я видел спидеры, грузовики, опрыскиватели… видел, как они падают. От них не бывает кратеров. Они разваливаются и горят, но не взрывают полдеревни. Это инопланетная штука. Это солдаты, – он пнул несколько сморщившихся и обгоревших колосьев. – Вы что, не можете подраться на другой планете? У меня, что, без вас мало проблем?