Республиканские коммандо. Тройной ноль
Шрифт:
— Что такого? — поинтересовался Вэу, его командный голос был чуть смягчен шлемом Мэндо. — Не знала, как могут быть грязны политики? Что дипломаты не самый честнейший народ? Что они водят сомнительные знакомства?
— Думаю, я к этому уже привыкла. — Она почувствовала как стрилл потерся об ее ноги, нетерпеливо расхаживая взад-вперед по тесному карнизу. Страха высоты у него, судя по всему, не было. — Но последствия от вторжения в это здание вслед за Перривом обойдутся гораздо дороже ликвидации
— Значит, нам придется его выманить.
— Он может залечь там на несколько недель.
— Если будет прятаться — да.
— По-моему, тебя иногда трудно понять, Вэу.
— Он может забирать что-то или кого-то. Он бежал в дикой спешке.
— Я чувствую что он один. Он не сообщника забирает.
Вэу поводил прицелом верпа, наклонился примерно на тридцать градусов. Стрилл качнулся на краю карниза.
— Вижу Перрива. Да, он один. Он перед дверями на балкон; как это самонадеянно, друг мой. Думаешь, что тебя никто не увидит? Этейн, хочешь взглянуть?
Вэу передал ей верп. Она взяла его, слегка нервничая, наслушавшись постоянных напоминаний Скираты насчет заботы о оружии, и теперь была удивлена насколько легким и безобидным оно казалось. Она взглянула в прицел и почувствовала, как Вэу потянулся и что-то сделал с оптикой. В окуляре появилось другое изображение, слегка окрашенное розовым — изображение человека, который спешно рылся в столе, совал чипы данных в деку, активировал их, а затем вытаскивал их и разряжал. Бледная капля света просвечивала сквозь его грудь, а затем, когда он повернулся — и сквозь спину.
— Что видишь?
— Он сгружает данные. — ответила Этейн.
— Скажи так: он режет в лапшу чьи-то файлы.
— Что это за белый свет? ЭМ-излучение от "Праха"?
— Верно.
Этейн вернула винтовку обратно.
— Эта дека набивается какими-то интересными материалами. Как бы нам ее заполучить?
— Старым добрым способом. — Голос Вэу звучал так, словно он улыбался. Из-за шлема трудно было различить точно. — Пусть только он выйдет на балкон.
— Не уверена, что могу повлиять на его разум с такой дистанции… или вообще.
— Нет нужды, дорогуша. — Вэу одной рукой сложил кусок ткани и сунул его под приклад верпа, там, где он прилегал к его бронированному плечу. — Терпеть не могу стрелять с рук, там, где ни на что не обопрешься, но я не такой устойчивый как Мирд, а на колено вставать не собираюсь. — Он чуть привалился спиной к стене. — Но этот верп великолепен. — Он опер стрелковую руку о поднятое предплечье. — Весит почти как пистолет.
— Только скажи, что собираешься делать.
— Пошуметь на его балконе, чтобы он вылез наружу.
— А если он не вылезет?
— Тогда придется войти и вытаскивать его силой.
— Но если ты…
— Давай выманим его, если сможем. — Вэу прервался, ожидая пока мимо не пролетит айрспидер. Узкая воздушная трасса была практически безжизненной. — Большинство армий, в которых я когда-то служил, понятия не имели о долгосрочном планировании. Мне пришлось наловчиться по части нестандартных решений.
Этейн сейчас не могла не чувствовать явственные узоры в Силе. Беременность, похоже, на порядки обострила ее чувствительность к живой Силе. Вэу ощущался как омут совершенного холодного спокойствия, его отпечаток в Силе был почти таким же как у мастеров-джедай. Стрилл ощущался… чужим. В нем был непостижимый, игривый разум и в нем бурлила дикая радостная душа. Если бы не винтовка Вэу и хищные клыки стрилла — эта парочка могла бы ощущаться как мирный мужчина и его счастливое дитя.
Она чувствовала кое-что еще; теперь она это чувствовала постоянно: яркий, запутанный узор ее нерожденного ребенка.
Мальчик.
"Я стою на карнизе, и подо мной нет ничего на тысячи метров. И я не боюсь."
Она удержалась от того, чтобы потянуться сквозь Силу к Дарману. Это может отвлечь его в критический момент. Она просто чувствует, что он уверен и в безопасности — и этого достаточно.
— Ты можешь придушить его с помощью Силы? — тихо спросил Вэу.
— Что?
— Просто спросил. Очень удобно.
— Я никогда этому не училась.
— Жаль. Все нужные боевые навыки прошли мимо.
Вэу шумно выдохнул и задержал дыхание. Ее периферийное зрение отметило легчайшее движение, когда он нажал на спусковой крючок, и тихий «щелк» откликнулся эхом, когда облачко превратившегося в пыль камня ненадолго заклубилось над углом квартирной стены.
— Ииии… — протянул Вэу. Прицел винтовки все еще был прижат к глазной прорези его черного шлема. Он выглядел как воплощение самой смерти. Хотя Этейн и начинала считать броню придающей уверенности — но та не стала от этого менее пугающей. — И оказалось, что это не человек, привыкший избегать профессиональных ликвидаторов. Смотри внимательно и скажи мне — что чувствуешь.
Перрив задержался у транспаристиловых дверей, ведущих на балкон и сунул деку во внутренний карман куртки. Потом он вытащил бластер. Он открыл двери на метр, не больше, и остановился, озираясь по сторонам, с поднятым бластером, одна нога все еще в комнате, другая на самом балконе.
Этейн услышала как выдохнул Вэу, а затем голова Перрива дернулась назад, коротко плеснув темной кровью, словно его ударил невидимый кулак. Он упал, широко раскинув руки.
Мертв. Ушел. Чем бы ни был Перрив — теперь это ушло из Силы: ни боли ни удивления — и внезапно этого уже нет здесь.