Ретроспект: Витки Спирали
Шрифт:
– Шуня, Наташа, синхронизирована, а это… - попробовал пояснить путник.
– То, что она помнит две вероятности, сделало ее другой? Мне на это глубоко наплевать, веришь?
– А про вероятности откуда знаешь? С твоим языком это очень опасно.
– Кены народ хороший, а в рейдах есть время научится: синхронизированный сияет как солнце. Вы оба - светитесь.
– Это от другого, Саша - засмеялась Наташа – Брама не только жизнь, но и вас мне вернул. В моей реальности вы погибли. Родители в аварии, а ты в зоне. Только не аномальной как у вас, а в обычной, для зеков, связался не с теми.
– Эээ – замялся Шуня – тут я тоже, знаешь,
– 07 -
Вскинувшись рыба хватанула воздух и одурев плеснула хвостом, оставив играющие бликами круги. Путник, закатывая рукава клетчатой рубахи, проводил ее завистливым взглядом. Над плесом со звоном толклась мошкара, раздающийся среди палаток смех отскакивая от глади уносился на другую сторону заросшего сочными камышами озера. Шуня сопел, тщательно оттирая закопченный котел. Идиллия. Смотреть как горит огонь течет вода и кто-то работает можно до бесконечности.
– Удочку бы, спиннинг.
– Разве это ловля – хмыкнул путник – дерево должно быть живое, а не всякий там полимер. Три, я сейчас.
Оставив молодое поколение работать, направился в сторону небольшого лещинника, и через минут десять вернулся, неся на плече длинные прямые удилища. Опустив наземь, сноровливо выстругал из акациевой коры поплавки и подмигнул:
– Свинец найдется?
– Откуда – вытаращил глаза Шуня – разве аккумулятор раздолбать.
– Не юли, у тебя в нагрудном кармане дробь. На уток что ли собрался? Явно не сезон.
Шуня достал пару горошин дроби и вынул из-под подкладки берета скрученную леску. Быстро приладив грузики Брама привязал леску, порывшись пальцами в рыхлой земле поймал жирных червей и закинул удочки.
Подошедшая Полина уселась в прибрежную траву, присматриваясь к бликам заходящего солнца. Ирис и остальные хлопотали по хозяйству, присматривая краем глаза за спящей Наташей. Спать она будет долго, до вечера. Давало знать обилие впечатлений. Шуня тараторил без умолку, не давая Браме вставить слова, рассказывал, как изменился мир, как появилась Зона, разворачивал картины голема, демонстрируя мерцающие аномалиями пейзажи, и в конце ее нервная система не выдержала. Это безобразие пресекла появившаяся у детсадика Полина, задав Шуне так, что тот еще долго чесал голову. Едва они выбрались за привычный и вместе с тем незнакомый Киев, как Наталья уснула на полуслове, едва не выпустив Вереса из рук. Проснувшись, голова будет ясной, словно и не было информационного перегруза, а мир глубже и понятнее. Браму в произошедшем не винили: он затыкал Шуне рот как мог, но того развезло от неожиданного счастья, за что и получил два честных наряда вне очереди, драя под бдительным присмотром путника закопченный котел.
– Не верится, будто сто лет прошло – посмотрела в сторону Экс-один с высившейся антенной дальней связи Полина.
– И воду пить можно, а как вспомнишь, что тут раньше водилось – начал Шуня и осекся, начав драить еще усерднее.
– Нас хватило лишь восстановить пространство и природу - кивнул огорченно путник – дальше отпущенная сила словно иссякла, а так хотелось изменить мир в лучшую сторону. Счастья всем, по совести.
– Такого не будет – хмыкнула Полина – счастье у каждого разное, свое собственное, часто мелкое и сиюминутное.
– Но и того что сделали хватит с лихвой – встрял Шуня – раньше от аномалий не пробиться было, железо и бетон торчало на каждом шагу, только и смотри чтобы не попасть. Чего? Да не смотрите вы так. Знаю, дурак, не рассчитал.
Полина смерила его взглядом и примирительно махнула: дуракам наука, но хуже всего если она бьет по самим близким.
– Железо, да… сколько его было здесь, а помнишь, как отбивались от зомбей, вон на том пригорочке?
– Иногда снится. Вскакиваю среди ночи с дикими глазами, автомат ищу, а Уголек успокаивает. Лист еще с нами был.
– Лист – потянула Полина, вертя в руках стебелек – кто знает, где они теперь, в каких небесах. Звездочет тоже ушел, помог сообща навести порядок и ушел, передав все дела Вересу. Словно часть души ушла вместе с ними и не вернулась.
Тут поплавок дернулся, и Брама сделав подсечку начал тянуть здоровенную рыбину. Она взлетела на воздух, трепаясь зеркальными отблесками, леска натянулась, гудела и вибрировала словно тетива. Путник сделав отчаянный рывок взметнул коропа на берег, прямо в лицо Полине. Та ушла перекатом вбок, поскользнулась на скользкой земле и приземлилась пятой точкой в воду. Шуня дернулся следом, протягивая руку, но Полина неожиданно дернула на себя и он свалился рядом, отфыркиваясь от воды. Выбравшись на берег она отбросила бьющуюся рыбину подальше и отжимая волосы торжествующе посматривала на отплевывающегося лесника. Шуня прытко выскочил наружу, хотев было брызнуть водой на хохочущего Браму, но предпочел не рисковать. Вода была теплая, пахла тиной и ряской, встревоженные стайки мальков метались вдоль берега. Вышедший на плеск Ирис, прикидывая, с чего рыбалка превратилась в купание, забрал рыбину и пошел чистить.
– Продолжим? – скосил на Полину глаза взбалмошный лесник – Вон с того пригорка были видны затопленные машины…
Закончить он не успел, Северова молнией рванула вперед, он растеряно хлопал глазами, а потом поддал ходу. Из лагеря выскочил Уголек и с лаем устремился следом. Во всеобщей кутерьме смешались кены, люди, выполз даже Эксик, брезгливо отряхивая с лап воду, постоял какой-то миг, а затем, вздыхая, устроился возле Брамы, не сводя глаз с поплавка.
Из лагеря вышел Журбин потирая руки:
– Дай посидеть старику с удочкой, сто лет не рыбачил, а ты иди, окунись с ребятами.
Брама благодарно кивнул и устремился сквозь камыши к высокому глинистому обрыву, от которого слышалось плеск. Разбежавшись вместе с одеждой ухнул в прозрачную, изумрудного отлива воду, взметнувши фонтан брызг. Выбравшись на берег отряхнулся как здоровенный кен, вызвав одобрительный лай Уголька, и рухнул на песок. Над головой с шелестом носились стрекозы, где-то высоко гудел самолет, а он лежал, думая как хорошо быть просто человеком. Быть счастливым от разделенной дружбы и любви, и весь путь горечи и утрат стоит не затянутого Зоной неба. Полина и Шуня переговаривались, он шевельнулся и тут же был вылизан любвеобильным Угольком:
– О чем секретничаете?
– Да особо ни о чем: рассказываю, как вернулись из «погружения» доставляя Мак-Грегора. Верес и Самум из-за него были вызваны в Москву, обсуждают что-то в Минобороны. Жаль, пропустят хороший вечер. В кои то веки можно собраться всем вместе у костра, да еще и в таких памятных местах. Полина, а что, Митош все так же на Экс-один сидит?
– Сидит. Наружу он не особенно ходит, хотя может. Предпочитает сторожить свой огород.
– Какой это?
– А что, кены не рассказывали?
– открыла глаз Полина, став похожа на зеленую саламандру.