Реванш императора
Шрифт:
Ярослав кивнул:
– Да, Подробные исторические хроники пережили уничтожение Земли и тысячи лет освоения Облака. Сохранилось даже несколько ваших биографий той поры, лучшими из которых считаются написанные Розенбергом, Чендлером и Шнайдом.
Наполеон на мгновение нахмурил брови, видимо, тоже шокированный не совсем подходящим одеянием начальника штаба, но промолчал, решив, должно быть, отложить этот вопрос на потом. Вместо этого он жадно спросил:
– И что же они пишут о Ватерлоо?
Ярослав смущенно оглянулся на замерших в ожидании штабных офицеров.
–Все они отмечают несколько допущенных вами ошибок. Жерому не следовало занимать замок, а бой на левом фланге должен был послужить лишь акцией прикрытия для атаки на правом. Так и было задумано, но обстоятельства не позволили вам выполнить этот план до конца. Если бы союзники почуяли тогда угрозу правому крылу, им пришлось бы перебросить туда лучшие части, чтобы не оказаться отрезанными от побережья. В замке вас просто заманили в ловушку. Туда ни в коем случае нельзя было соваться.
–Продолжайте, - кивнул Наполеон, метнув многозначительный взгляд на стоявшего рядом с ним военного, чье лицо, как только сейчас осознал Ярослав, было до боли похоже на лицо Наполеона. Как же он сразу не догадался, что это и есть тот самый Жером, брат императора?! Вообще говоря, он не очень понимал смысл задаваемых ему вопросов. За долгие годы плена у Наполеона было достаточно времени, чтобы многократно проиграть в уме свое последнее сражение и сделать необходимые выводы. В конце концов, гениальным полководцем считался Наполеон Бонапарт, а вовсе нестарый ученый Ярослав.
–Зачем все это?
– прошептал он.
– Это же не настоящие люди.
– Сам знаю, кто они такие, - отрезал Наполеон.
– Но у меня нет других, и в данный момент они так же реальны, как мы с вами. Они должны понять, запомнить и действовать. Для наших целей этого должно хватить. Говорите, а они пусть слушают.
Ярослав сглотнул слюну и покосился на Жерома. Кем бы тот ни был - человеком, андроидом, роботом или фантомом, - его определенно задела за живое прозвучавшая в словах историка критика его действий, да еще в присутствии брата-императора.
–Но самое главное состоит в том,- продолжал Ярослав, пристально посмотрев сначала на Наполеона, потомна рыжего верзилу в маршальском мундире, который, без сомнения, мог быть только маршалом Неем, - что вы ни на минуту не должны были выпускать из собственных рук контроля над сражением. В тот раз вы недооценили Веллингтона, посчитав достаточным послать против него Нея, в то время как сами занимались правым флангом, но маршал, к сожалению, наделал слишком много ошибок.
–Это неслыханно!
– вскричал рыжеволосый военачальник.
– Что тут вообще делает этот старый козел в женской пижаме?
–В этом сражении он исполняет обязанности начальника моего штаба, - ответил Наполеон холодным, властным тоном.
– Но…
– Никаких но!
– отрезал император, оторвавшись от карты на столике и устремив взор на маршала.
– Может быть, ты Ней, может быть, нет, но я надеюсь, ты поведешь себя сегодня столь же доблестно, как некогда вел себя мой старый друг и соратник.
Он обошел столик, приблизился к Нею и дружески похлопал его по плечу, хотя из-за разницы в росте императору было не так просто сделать это.
– Не обижайся, прошу тебя. Прошлый раз мы проиграли. Ты действительно наделал ошибок, и я обязан был это предвидеть. Но сегодня мы деремся снова, и на этот раз должны все сделать правильно.
Он простер руку над полем будущего сражения, указывая на противоположную гряду холмов, где сосредоточилась объединенная армия союзников, состоявшая не только из англичан и пруссаков, но еще из голландцев и ганноверцев.
– Рискну предположить, что «Веллингтон» также извлек из прошлого некоторый урок, и сегодня он будет действовать по-иному, а именно - с учетом того, что я не стану совершать прежних ошибок. Отсюда следует, что и нам надлежит коренным образом изменить первоначальную диспозицию.
Он ласково улыбнулся Нею:
– Мне нужно было тогда отправить в погоню за Блюхером не Груши, этого медлительного недотепу, а тебя, мой друг. Пруссаков необходимо остановить, и лучше тебя с этим никто не справится. Я верю в тебя и верю, что ты меня не подведешь. Ней, тебе одному предстоит сковать ключ нашей победы!
Черты лица маршала разгладились и сделались мягче.
– Счастлив снова служить под вашим началом, мой император, - произнес он с чувством.
Наполеон внимательно посмотрел на Нея и перевёл взгляд на Ярослава.
– Неужели возможно достичь такой реальности во всем?
– спросил он.
– Я и предположить не мог, что все будет настолько… настолько…
– Настолько настоящим, - подсказал ученый, сам потрясенный не меньше императора, но не желавший признавать или показывать этого именно сейчас, когда он видел, как сильно нуждается в поддержке этот низенький, но мужественный человек, волей судьбы занесенный в чужой и невообразимый мир. Он интуитивно чуял, что за этим сражением кроется тайная подоплека, которая в будущем, быть может, послужит им всем на пользу. В голове у него наполовину сформировалась любопытная гипотеза насчет машины-«Веллингтона». Сейчас она была явно зациклена на игре. Отсюда и странное поведение, и не поддающаяся анализу логика. Кто знает, если им удастся победить, не станет ли поражение машины тем толчком, который сможет вытащить ее из порочного круга?
Краем глаза Ярослав заметил далеко впереди облачко дыма. Он повернулся в ту сторону, чтобы получше рассмотреть, и с удивлением обнаружил, что в восьмистах метрах от него, на передней линии вражеских позиций, уже не одно облачко, а несколько дюжин. В следующее мгновение что-то с жутким надсадным воем пролетело над его головой, и в какой-нибудь полусотне шагов за его спиной взметнулся ввысь мощный гейзер из мокрой глины и грязи. Спустя секунду-другую та же картина наблюдалась уже по всему склону холма, на котором расположился императорский штаб. В дюжине шагов от ученого ядро прямым попаданием поразило в грудь юного ординарца. Тело его отлетело далеко в сторону, а оторванная голова подкатилась прямо к ногам Ярослава.