Реванш Сталина. Вернуть русские земли!
Шрифт:
Впрочем, Ф.Ф. Вигель утверждает, будто Роберт Генрих Ребиндер (или, как его называли на русский манер, Роберт Иванович) тайно симпатизировал России, однако был вынужден тщательно скрывать свои взгляды:
«Лет через двадцать после соединения двух Финляндий был я очень коротко знаком с министром статс-секретарём Великого Княжества Финляндского графом Ребиндером и могу сказать, что пользовался приязнью этого почтенного человека, искренно, но тайно любящего Россию, которой он всем был обязан. Нередко посещал он меня, я его тоже, но всегда принят был у него только что в кабинете. Раз пришло мне в голову спросить его: зачем не представляет он меня своей графине и почему считает недостойным быть в его гостиной? Он вздохнул и, пожав мне руку, сказал, что он почёл бы себя счастливым, если б мог он сие сделать, но что знакомство наше принуждён выдавать он за официальное: ибо по известному моему патриотизму, всякая связь между нами могла бы навлечь на него подозрение в любви к русским, сделать его ненавистным для финляндцев, возбудить их интриги против него и нанести ему великий вред. Всё это просил он меня сохранить в тайне, и его смерть дала мне право нарушить мой обет» [1108] .
1108
Записки
Рассказ Ф.Ф. Вигеля выглядит вполне правдоподобным. Как известно, националистические элиты строго следят за поведением своих членов, беспощадно карая «отступников».
Увы, Николай I не проявил должной воли, каковая должна быть присуща самодержцу. Проект Ребиндера поступил на рассмотрение финляндского сената, который высказался против, после чего был отклонён.
Разумеется, советские историки, исходившие из постулата, будто Российская Империя являлась «тюрьмой народов», просто обязаны были отыскивать факты угнетения самодержавием несчастных финнов: «Царские власти систематически нарушали конституцию; в 1-й половине 19 в. сейм ни разу не был созван» [1109] . Действительно, с 1809 по 1863 год финляндский сейм не собирался ни разу. Однако дело в том, что согласно той самой «конституции» созывать его было вовсе не обязательно. Форма правления 1772 года давала русским императорам на это полное право:
1109
Большая Советская Энциклопедия. 2-е издание. Т.45. М., 1956. С.183.
«Это не составляло нарушения финских законов, так как периодичность сейма была установлена только сеймовым уставом 1869 года. Избегая крупных реформ, правительство могло управлять без сейма, пользуясь предоставленными короне весьма широкими правами в области так называемого экономического законодательства» [1110] .
Швеция начала XIX века, чьё законодательство унаследовало Великое Княжество, хотя и являлась конституционной монархией, однако её король имел весьма значительные полномочия. Ни Александр I, ни Николай I старались не принимать мер, на которые «по основным законам» требовалось согласие сейма. Или же обходили финляндское законодательство с помощью казуистических уловок. Например, в Высочайшем повелении от 21 апреля (3 мая) 1826 года замена смертной казни финляндским гражданам ссылкой в Сибирь мотивировалась принадлежащим монарху правом помилования [1111] .
1110
Энциклопедический словарь. T.XXXVI. СПб.: Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1902. С.4.
1111
Энциклопедический словарь. T.XXXVa. СПб.: Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1902. С.934.
Впрочем, иногда конституция всё же нарушалась. Так, 2(14) августа 1827 года Николай I, с подачи финляндского генерал-губернатора А.А. Закревского, издал манифест, в котором, обратив «с прискорбием внимание Наше на то, что натурализованные в Великом Княжестве Финляндском лица той веры, которую Мы сами исповедуем, не имеют права вступать в службу оного края, хотя переменившиеся политические его отношения, равно как истинная и с просвещением века сообразная, терпимость требует изменения в древних законоположениях», повелел, что «лица греко-российского исповедания, приобретшие уже в Великом Княжестве Финляндском гражданское право или впредь оное приобретающие, могут поступать в гражданскую и военную службу того края» [1112] .
1112
Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. С. 548–549.
Не правда ли, возмутительный пример самодержавного произвола? Как посмел император устранить дискриминацию православных жителей Финляндии, не испросив на то согласия местного сейма? Ведь глядя на него, кто-нибудь из политиков нынешней РФ, чего доброго, может додуматься потребовать от «государств» Прибалтики прекратить притеснения русскоязычного населения.
Кстати, запрет в приёме на государственную службу был далеко не единственным проявлением гонений на проживающих в Великом Княжестве православных. Так, их обязывали отмечать церковные праздники в одно время с лютеранами, невзирая на разницу между старым и новым стилем, и подвергали штрафу за неисполнение этого требования. Узнав об этом, Александр I повелел, «по состоянию Финляндии под всероссийскою державою», праздники православной церкви исполнять по её уставу и не штрафовать за это последователей греко-российского исповедания. Однако это монаршее требование было фактически проигнорировано финляндским сенатом, который разъяснил местным властям, что жителям Финляндии греко-российского исповедания позволяется отправлять свои праздники по старому летосчислению, не подвергаясь за это штрафу, «но об увольнении их от празднования дней по лютеранскому календарю умолчал». Ненормальное и унизительное положение, в котором находились православные, было исправлено только в царствование Николая I, да и то лишь благодаря вмешательству генерал- губернатора Закревского [1113] .
1113
Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. С. 543–546.
Вплоть до 1827 года православных заставляли нести, наравне с лютеранами, всякие повинности и поборы в пользу городских лютеранских пасторов. Последние, как и положено служителям церкви, так крепко держались за свои доходы, что потребовалось два указа, чтобы изменить этот несправедливый порядок [1114] .
Как мы видим, после присоединения к Российской Империи Великое Княжество Финляндское заняло в ней совершенно исключительное положение. Фактически оно было связано с Россией лишь личной унией. Даже календарь в Финляндии использовался григорианский, в отличие от юлианского календаря в остальной части Империи [1115] . Стоит ли после этого удивляться, что вскоре «в финском образованном обществе проснулось национальное самосознание»? [1116]
1114
Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. С. 542–543.
1115
Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.594.
1116
Энциклопедический словарь. T.XXXVI. СПб.: Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1902. С.4.
ГЛАВА 6. В ТЮРЬМЕ НАРОДОВ
Мы не шведы, русскими мы не желаем быть, а потому будем финнами
Что это за страна, в которой «всё русское чуждо, ко всему русскому относятся враждебно. Здесь достаточно быть русским, чтобы на каждом шагу встретить притеснения, неправду и злобу если не всего населения, то всей интеллигенции без исключения» [1117] . В этой стране «русские, подобно иностранцам, лишены прав политических, так как не могут ни избирать депутатов сейма, ни сами участвовать в нём. Русским закрыт доступ на военную, гражданскую и духовную службу. Русские, живущие в крае, облагаются налогом в пользу общины, но тем не менее лишены права голоса в городских и сельских общинных собраниях» [1118] . В этой стране русские дети не имеют возможности учиться на родном языке. Наконец, в этой стране торжественно открывают памятники, прославляющие победы местных вооружённых формирований над русскими войсками [1119] .
1117
Мессарош П.И. Финляндия — государство или русская окраина? СПб.,1897. С.2.
1118
Бородкин М.М. Краткая история Финляндии. СПб., 1911. С.161.
1119
Бородкин М.М. Краткая история Финляндии. СПб., 1911. С. 170–171.
Современный читатель может подумать, что я описываю одно из нынешних маленьких, но гордых прибалтийских «государств». Нет, это Великое Княжество Финляндское, составная часть Российской Империи. Та самая Финляндия, которая, находясь под шведской властью, не располагала ни административной, ни даже культурной автономией.
После своей смерти Александр I оставил в наследство два недоразумения в виде Королевства Польского и Великого Княжества Финляндского. Поляки отблагодарили двумя восстаниями (1830–1831 и 1863–1864 гг.) и в результате своего особого статуса лишились. В отличие от кичливой шляхты, медлительные и благоразумные финны до поры до времени не доставляли Петербургу сильных хлопот: «Жизнь в Финляндии текла мирно и тихо, почему особых мер по отношению к ней не требовалось» [1120] . Поэтому они в полной мере сохранили привилегированное положение:
1120
Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. Пг., 1915. С.68.
«Сколько похвал и благодарений неслось в своё время к трону Николая I с разных концов Финляндии! И, действительно, было за что изливать свою признательность. Горит университет, и Царь создаёт финнам ещё более великолепный храм науки. Голодают на севере, ужасная холера посетила юг, пламя пожаров испепелило целые кварталы в разных городах — и Царь широко распахивает двери русских казённых магазинов, щедрой рукой одаряет нуждающихся из собственных средств. История Финляндии не знает другого столь щедрого царствования. Николай Павлович, несомненно, являлся истинным благодетелем края» [1121] .
1121
Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. Пг., 1915. C.XVIII.
Вот такая была «российская колониальная империя» — вместо того, чтобы грабить покорённые народы, как это делали просвещённые европейцы, её правители были готовы за счёт русского населения ублажать своих новых подданных. А те воспринимали поблажки как само собой разумеющееся:
«Все льготы и привилегии, царские милости и русские ласки они принимали, как должное и заслуженное, и всё это питало их высокомерие и рождало новую требовательность» [1122] .
1122
Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. Пг., 1915. С.XVII.