Реванш
Шрифт:
Я опускаю вниз вещмешок, давая Кэму знак достать еще одно оружие. Момент, которого мы оба так долго ждали, наконец настал. Джейку не следовало так долго оставаться безнаказанным за то, что он сделал с Сильвер, хотя есть что-то горько-сладкое в том факте, что так много времени прошло с той вечеринки в доме Леона Уикмена. Первые две недели после того, как Джейк изнасиловал Сильвер, он, вероятно, был на грани нервного срыва. Дерганый. Гадал, наденут ли ему на запястья пару наручников и отправят ли его в тюрьму? Наверное, он часто задерживал дыхание. Каждый раз, когда звонил телефон отца, он, вероятно, страдал от собственной паранойи, но по
Дархауэр отмахнулся от Сильвер, когда она попыталась доложить ему о случившемся. Она ничего не сказала родителям. Ее друзья активно избегали и запугивали ее в коридорах Роли Хай. Рядом с ней никого не было. Но ее никто не слушал. Никто ей не поверил, а это, в сущности, означало, что Джейкоб был чист.
Теперь, после нескольких месяцев спокойной жизни в Роли Хай, запугивания Сильвер в классах и столовой, превращения ее жизни в настоящий кошмар на каждом доступном повороте, Джейкоб, должно быть, подумал, что его преступления сошли ему с рук без всяких последствий. Что ж, сегодня вечером, здесь, в своем домике у бассейна, когда никто из его тупых, неуклюжих футбольных дружков-неандертальцев не поддержит его, Джейкоб вот-вот поймет, насколько он ошибался.
С тех пор как мы вошли в спальню Джейкоба, нервозность Кэмерона рассеялась. Она исчезла. Испарилась. Неуклюжий, паникующий парень, спотыкающийся о собственные ноги и дрожащий от неуверенности, ушел, и наконец появился Кэмерон из ночи пиццы. Его опущенный вниз рот застыл в недовольной гримасе. Он уже принял решение, принял то, что собирался сделать, и смирился с этим. Перемена в нем просто разительна.
Когда я оглядываюсь и вижу оружие, которое он вытащил из черной сумки, холодок пробегает по моей спине. Есть много инструментов, которые Кэмерон мог бы выбрать, чтобы причинить боль Джейкобу, много вещей, которые могли бы причинить ему огромную боль и растянуть его мучения на очень долгое время. Однако выбор оружия Кэмерона — это конец. Это самый последний вариант, который он мог бы выбрать. Это Дезерт Игл.
«Aiutami, Passerotto. Aiutami…a premere il...grilletto». (прим. С италь. — Помоги Мне, Воробушек. Помоги мне… нажать... спусковой крючок.)
Холодный серебристый металл в руках отца Сильвер поблескивает.
Мой сердечный ритм замедляется.
Время замедляется.
Какого хрена мне делать? Одно дело — терроризировать мерзкого засранца, который причинил боль тому, кого ты любишь. Одно дело — раздавать столь необходимое правосудие. Совсем другое дело, когда ты смотришь в дуло обвинения в убийстве и готовишься нажать на спусковой крючок. Если я позволю Кэмерону сделать это, я буду более чем причастен. Я стану соучастником. Даже если нас не поймают за это преступление, такое насилие оставляет на душе неизгладимое пятно. Как далеко я готов зайти? Сколько я готов потерять? Готов ли я заплатить самую высокую цену? Готов ли я потерять Сильвер? Действительно потерять ее навсегда?
Кэмерон поднимает оружие, и в его глазах, затвердевших до кремневого блеска, вспыхивает решимость. Теперь в нем нет ничего мягкого. Ничего комичного или неуверенного. Его палец парит над спусковым крючком, в миллиметре над сталью. Если я собираюсь остановить это, я должен сделать это сейчас. Этот момент давит на меня, давит со всех сторон. Я словно под водой, тону в глубинах океана. Давление миллиарда
Громкий храп Джейкоба резко обрывается, и парень в постели резко просыпается. Губы Кэма раздвигаются, зубы обнажаются. Он делает полшага вперед, готовый к выстрелу, но тут одеяло на кровати шевелится, и Джейкоб садится, внезапно проснувшись и насторожившись, откидываясь на подушки.
Бл*дь!
Меня охватывает шок. Это действительно происходит. Это действительно происходит. Я собираюсь посмотреть, как Кэмерон Париси всадит пулю в злобный кусок дерьма, который изнасиловал его дочь. Но…
— Эй, эй, эй! Какого хрена ты задумал, Моретти? Я знаю, что ты все еще злишься, но пристрелить меня посреди ночи, кажется немного чрезмерным, тебе не кажется?
Святое гребаное дерьмо!
Теперь мое сердце начинает бешено биться.
Теперь я чувствую, как мой пульс бьется в висках и стучит в ушах…
...потому что парень, которого Кэмерон Париси чуть не уложил во сне, как собаку — это вовсе не Джейкоб Уивинг.
Это Зандер гребаный Хокинс.
Глава 25.
Сильвер
Я принимаю душ и готовлюсь ко сну, уделяю время маски для лица. Мой телефон звенит, когда я ополаскиваю лицо, но я все еще покрыта грязью, поэтому не читаю сообщение сразу. Я никуда не тороплюсь. Наверное, это папа. Учитывая, как странно он вел себя раньше, я почти на сто процентов уверена, что он собирался встретиться с женщиной. Он может отрицать это до посинения, но та сумка, которую он унес с собой, могла быть только сумкой на ночь. Я его знаю; если он собирается ночевать у кого-то дома, то это должно быть довольно серьезно. Он серьезен с чужими чувствами. Ему, должно быть, нравится та, с кем он встречается, чтобы это зашло так далеко. Что определенно сбивает с толку.
Когда у него было время познакомиться и начать встречаться с кем-то? И кто бы это мог быть, черт возьми? Он ходит в офис на пару часов каждый день, но в остальном этот человек, похоже, решил не выходить из дома несмотря ни на что.
Сейчас уже за полночь. Он знает, что я скоро лягу спать, поэтому, вероятно, просто проверяет меня, чтобы убедиться, что все в порядке, прежде чем я отключусь на ночь. Я вытираю лицо насухо, стирая остатки густого крема с краев лица полотенцем, а затем возвращаюсь в свою спальню, поднимая телефон с края кровати.
+1(564) 987 3491: в полном одиночестве на ночь. Как грустно. Бедное Серебро за Второе Место.
Моя кровь становится холоднее, чем вода озера Кушман.
Второе Место-Серебро.
Я точно знаю, кто посылал мне все эти ненавистные сообщения. Это было очевидно, но по какой-то причине я не хотела признавать, что Джейк был бы достаточно глуп, чтобы сделать это. Эти сообщения — очень постоянный след. Это улики, а Джейк всегда старался избегать их любой ценой. Теперь их невозможно отрицать. Он единственный человек, который называл меня так. Джейк писал мне сообщения, угрожая убить, а теперь знает, что я совсем одна?