Реверс
Шрифт:
Гена, мучимый похмельем, как на раскалённую каменку плеснул. Всю неделю он поддавал, оправдываясь отпуском. Потому и не мог разделаться с долгами. Потчевал Кораблёва завтраками, только сосед по кабинету – за порог, укладывал изнурённое градусами тело на составленных в рядок стульях. Утешался лентяйским заклинанием: «Отпуск длинный, успею».
Не делая паузы, повторил, объясняя уважительность поступка:
– Одна пена у меня!
Пшеничный отхлёбывал осторожно, чутко прислушивался к организму. Он начал причащаться, не дожидаясь конца срока кодировки. На День Победы выпил в гостях стакан сухого винца, теперь вот вспоминал горьковатый вкус пива. Трезвым быть хорошо, но угнетал постоянный напряг.
Мужики собрались курящие. Промочив горло, задымили. Сутулов с Пшеничным раскулачили Каблукова, неосмотрительно выложившего на капот синий «LM».
– В п-п-п… п-прокурату-уре за…зарплата б-большая! – убойщик дурашливо отталкивал Гену в грудь, мешая вернуть право собственности на сигареты.
Разговор носил характер грубоватой трепотни. Пшеничный направлял её в нужное русло.
Многоопытный оперативник Сутулов, конечно, видел интерес бывшего напарника. Понимал, что сливает служебную информацию налево. Знал, что Катаев стоит на рубоповском учёте, как лидер ОПГ [94] . Оправдывал себя большой политикой: «Если он – бандит, почему тогда депутатствует? С губернатором за ручку здоровается. То и дело его по телеку кажут. Каток давно в коммерсанты перекрасился. А с коммерсов полментуры живые бабки стрижёт».
94
ОПГ – организованная преступная группировка.
Убойщик работал на ближнюю перспективу. Перед уходом на пенсию искал трубу, к которой присосаться.
Утром ему позвонил Пшеничный, попросил узнать про архитектора Левандовского. Сутулов, не откладывая в долгий ящик, добежал до милиции. Визит в ИВС замотивировал встречей с одним кляузным злодеем. Разрешение прокурорского следака имелось. Пока заполнял бумажку на вывод, подглядел в журнал, лежавший открытым на столе дежурного.
Левандовский В.Ю. значился в камере «один-два» [95] за Самандаровым. Там же сидел некий Брыкин Л.П., статья 159 УК РФ [96] , числившийся за судом.
95
«Один-два» – принятое в ИВС и СИЗО разговорное обозначение нумерации камер, в данном случае – 12.
96
Статья 159 УК РФ предусматривает ответственность за мошенничество.
Дежурившего прапорщика Сутулов знал шапочно. Спросить напрямую остерёгся. Пришлось распылять дымовую завесу из отвлекающих вопросов. Язык утруждал не зря, выудил – была команда в первой половине дня везти архитектора в суд на арест, но перед обедом следователь неожиданно дал отбой. А ещё – ночью у архитектора случился приступ астмы, к нему вызывали «скорую».
Под исцарапанным оргстеклом белел отпечатанный на принтере сторожок: «Подозреваемого Левандовского не выдавать НИКОМУ! В т. ч., руководству УВД. Ст. следователь Самандаров».
Пока Сутулов, запинаясь, выкладывал результаты самодеятельной установки, Каблуков пританцовывал от нетерпения. У него собственная информашка имелась, нарытая инициативно.
– Там чёй-то не срослось! – выпалил он, едва дождавшись своей очереди. – Вечером Самандаров взад-вперёд носился по этажу. Зенки выпученные, морда красная. По ходу архитектор не взял деньги! Облажались фейсы!
И эту живую детальку намотал на ус Пшеничный.
«Есть, что в клюве боссу принести».
Каблуков от души потешался над заморочками коллеги не потому, что хороводился с Левандовским. Просто знал – ему такое серьёзное дело не доверят никогда. Его удел – криво-косо клепать бытовые убийства да примитивные триста восемнадцатые [97] . Гнать валовку.
97
Статья 318 УК РФ предусматривает ответственность за применение насилия в отношении представителя власти.
Профессиональному болтуну только дай волю. Завладев вниманием, Гена, захлёбываясь от возбуждения, начал живописать, что творится у них в прокуратуре в связи с заданием Генеральной по борьбе с укрывательством преступлений. Следователи, помощники, замы, канцелярия, все поголовно собирают материалы на руководителей УВД, утверждавших «отказники», из которых впоследствии родились уголовные дела.
– Своими глазами факс читал – к понедельнику возбудить дела на начальника и всех его замов! – реготал Каблуков. – Во умора! Геннадий Викторович знает, когда свалить в отпуск! Как в лужу глядел!
Пшеничный услышал эту новость впервые. Подумал – тема будет интересна боссу, у которого давно разладились отношения с полковником Сомовым. В кресле начмила Катаев хотел видеть своего человека. В последнее время он корешился с начальником МОБ Коробовым.
Безопасник попытал Каблукова насчёт подробностей, спросил, на сколько процентов тот преувеличивает. Следователь мамой поклялся, что говорит чистейшую правду. Якобы кампания против милиции развернулась по всей стране.
На полуслове Гена осёкся, выразительно зашевелил ноздрями:
– У-у, как шашлычком наносит! Когда уже мы по-людски выедем? С мангальчиком, с мяском, с водочкой?
– Н-не знаю, ч… ч-чего ты п-п-п… пра-аставу за отпуск з-зажал?! – зубасто оскалился Сутулов.
– А ты день рождения зажал! – огрызнулся Каблуков, выливая из бутылки остатки пива.
Опьянение, исподволь накрывавшее Пшеничного, выглядело чудным. Мозг недоумевал, на каком основании хозяин пичкает себя запрещённым продуктом. Следом желудок расстроился, забурлил на два возмущённых голоса. Безопасник незаметно огляделся, намечая пути отхода в кусты на случай приступа диареи. Чёртова поездка в Мордовию не выходила у него из головы.
Сутулов, как все люди холерического темперамента, подвыпив, сделался суетливым. Задирал Каблукова, обидно докапывался до Ковальчука, предлагал обоим бороться.
Потом в башку ему втемяшилось искупаться. Компаньонов себе он не нашёл. Скинул ветровку, разулся, залихватски стащил линялую футболку и камуфляжные штаны. Цепляясь за кусты, спустился к воде. Сперва ногой проверил температуру, потом с воплем «Открываю, бляха, сезон» забежал в озеро, вздыбив фонтан брызг.
– За буйки не заплывай, дельфин! – Пшеничный осторожными приставными шажками сошёл к водоёму.
По роду былой деятельности он знал, сколь опасна невинная забава на хмельном кураже. Не раз и не два выезжал на утопленников.
Сутулов, впрочем, контроля над собой не потерял. Окунулся и, подсмыкивая отяжелевшие от воды полосатые семейники, посеменил на бережок. Едва не загремел на глинистом откосе. Раздетый, убойщик походил на подростка-акселерата. Плоская грудь без растительности, выступающие ключицы, острые лопатки, тонкие голенастые ноги. Несмотря на слабо выраженную мускулатуру, в потасовках и задержаниях он не сбоил. Был жилист, вязок и резок. Как былинный богатырь Алёша Попович – не силой силён, а напуском смел.