Ревизор 007
Шрифт:
— На какую Красную?! У меня рабочий день два часа назад кончился! — возмутился водитель.
— Ничего, перетопчешься. Ты и так за баранкой только и делаешь, что спишь. А мы как борзые!
— У вас работа такая…
Водитель включил мигалку и тронулся с места.
— А мигалка зачем?
— Чтобы домой быстрее.
Доехали действительно быстро.
— Вы давайте шустрее, а то мне ждать некогда, — предупредил водитель.
— А ты, чтобы быстрее, с нами пойди.
— Счас! Я деньги
Оперативники, посмеиваясь, вошли в подъезд, поднялись на нужный этаж.
— Здесь.
— Стой!
— Что такое?
— Дверь-то открыта!
Дверь была действительно открыта.
— Может, это ты ее оставил? — спросили у практиканта,
— Да вы что! Слесарь ее при мне на два оборота закрыл.
— Закрыл, говоришь…
Оперативники потянули из карманов пистолеты.
— Готов?
— Готов.
— Тогда — с богом.
Разом ввалились в коридор. Увидели мотнувшуюся в комнаты фигуру.
— Тут кто-то есть!
— Стоять!
Прыгнули к двери, ведущей в комнаты.
— Стоять, гад!
Из комнаты сквозь дверь бухнул выстрел! И тут же второй! Пули ударили в стену и срикошетили в другую, выбивая штукатурку, обсыпавшую оперативников.
— Ни хрена себе!..
Милиционеры отпрянули в стороны, за косяки.
— Вызывай подмогу!..
Две фигуры, проскочив в комнату, запрыгнули на подоконник.
— Теперь они не уйдут! Там решетки! — горячо зашептал практикант. — Надо всем вместе, только быстро…
— Стой, дурак! У них пушка! Пристрелят к чертовой матери!
Вскочившие на подоконник фигуры разом ударили ногами, в решетку, вышибли ее, отбросили, прыгнули вниз.
Водитель милицейского «УАЗа» заметил два упавших на газон тела.
— Эй! Вы там чего?! А ну — стой! — крикнул он, приоткрыв дверцу. — Стой, стрелять буду!
Фигуры шарахнулись в сторону.
— Стой! Я сказал! — заорал водитель, высунувшись наружу.
Коротко хлопнул выстрел. Пуля, пробив стекло дверцы, Ударила водителя в плечо.
— Сто… — прошептал он и сполз вниз.
— Убили! — заголосила, высунувшись в окно, женщина. — Милиционера убили!..
— Что там? — прислушался один из оперативников.
— Черт его знает.
— …милиционера убили…
— Какого милиционера? Мы все здесь!
— Может, водилу?
Оперативники сбежали вниз. На земле, возле левой передней дверцы, корчился от боли раненый водитель.
— Куда тебя?
— В плечо.
— Все! Доигрались…
Во двор, распугивая прохожих мигалками и сиренами, ворвались несколько милицейских машин.
— Что у вас?
— Хреново у нас. Водилу ранили.
— Кто?
— Двое. Вон туда побежали.
— В квартире никого не осталось?
— Вроде никого.
Машины сорвались в указанном направлении.
— Я же говорил вам, что отработал… А вы — поехали, блин, поехали!.. — орал раненый водитель. — Вот и приехали, блин…
— Да ладно ты, не убили ведь…
— А вы хотели — чтобы убили?
Майор встретил оперативников во дворе.
— Какого черта вы сюда приехали?
— А куда надо было?
— В больницу! В больницу надо было!
— К водителю?
— На хрена мне ваш водитель?! К потерпевшему! Потрясите его, если он очухался. Отпечатки пальцев снимите. Ну и вообще… Скажите, пусть там за ним присматривают. И если кто-нибудь к нему придет или его спросит, тут же сообщают нам. Непростой он, видно, мужик, раз хранит в доме удостоверение и такие тыщи долларов. И раз его убивают. И заодно наших водителей.
— Ничего, разберемся. Не впервой…
Но быстро разобраться не удалось. И вообще не удалось… Доллары пересчитали. И оказалось их не миллион, а почти два с половиной.
Подумали, что это фальшивые доллары. Но экспертиза установила, что они настоящие.
Предположили что они были украдены. Но никто об утрате валюты не заявил.
Решили, что они были украдены «своими» у «своих» в процессе криминальных разборок, о которых сообщать милиции не принято. Но оперативники, пошуровавшие по своим каналам, это предположение опровергли. О таких, и даже гораздо более мелких, суммах сексотам ничего известно не было.
Удостоверение полковника ФСБ оказалось фальшивым. Но столь хорошо исполненным, что, пожалуй, лучше настоящего. Причем с полным набором всяческих секретных премудростей, о которых, подделывая их, надо знать!
В довершение всего выяснилось, что паспорт, выданный на имя Егорова Ивана Петровича, никогда никакому Егорову не выдавался.
Егоров Иван Петрович, согласно записи в паспорте, с рождения проживавший в городе, в этом городе никогда не рождался. В школах не учился. В профсоюзах не состоял. Нигде не работал, хотя на что-то жил и имел на черный день два миллиона баксов.
По свидетельству соседей, жены, детей, друзей, сослуживцев, любовниц и приятелей у него не было. Так что никто ничего о нем рассказать не мог.
Отпечатки пальцев, снятые с раненого в больнице, ни по одним картотекам не проходили. Что свидетельствовало о его безгрешности перед органами правопорядка.
В жэке ничего определенного о непонятно каким образом завладевшем квартирой и прописавшемся в ней жильце сказать не могли.
В бюро технической инвентаризации квартира числилась за совсем другим жильцом. Который умер пять лет назад. И не имел родственников с фамилией Егоров, либо созвучных с ней.
На чем круг и замкнулся.