Ревизор: возвращение в СССР 19
Шрифт:
— Правильно, дорогая. Если один Тарас, то второй только Загит, — с улыбкой сказал я.
— Ну, поэтому один Руслан, а второго ты называй.
Но в целом, назвать сына в честь отца прекрасная идея, и неважно, из какой он жизни. Почему бы не из прежней?
— А второй будет Андрей, — проговорил я.
— Андрюша… Андрюшка… — примерялась к этому имени жена.
— Андрейка… — подсказал я.
— Мне нравится, — улыбнулась жена. — Русик и Андрейка.
Мы сели ужинать. С удовольствием навернул домашней еды. Сидели потом и пили
— Сегодня врач детский участковый приходила, — сообщила мне жена. — Сказала, что в месяц нам надо будет в поликлинику детей показать. А до этого времени сестра будет приходить.
Тут зазвонил телефон, межгород. Рванул скорее к нему, чтоб детей не разбудил. Надо посмотреть, может, тут на аппарате где можно громкость звонка подкрутить? Вроде была такая функция… Звонила тёща. Ну вот, и зачем портить такой чудесный вечер?
— Здравствуй, Паша, — проговорила она. — Как у вас дела?
— Все хорошо, — ответил я, насторожившись. — Добрый вечер.
— Загит сказал, что Галия с малышами уже дома. Решили уже, как назовёте мальчиков?
— Да, Изя и Абрамчик, — зачем-то ляпнул я. Ну, не знаю, что на меня нашло…
— Но… — захлебнулась в собственной желчи тёща. Я уже ждал вселенского скандала, но тёщенька меня обломала. — Такие необычные имена… Израиль Павлович и Абрам Павлович Ивлевы?.. — потрясённо проговорила она и через секунду добавила: — Ну, вам виднее…
Что это с ней? Не заболела ли тяжело часом? С чего вдруг такое миролюбие, если на тот свет не собралась…
— Да пошутил я, Оксана Евгеньевна, — поспешил признаться я, пытаясь понять, что же не так. — Руслан и Андрей.
— О! Какие замечательные имена, — обрадовалась тёща.
— Кто там? — выглянула с кухни Галия.
И что делать? Дать жене трубку? Рискнуть?
— До свидания, Оксана Евгеньевна, рад был вас слышать, — проговорил я, мучаясь сомнениями. Блин, а если у нее рак нашли, а я сейчас трубку дочери не дам? Потом же, когда узнает, жена съест меня заживо, и будет права. — Даю трубку Галие.
Но все же встал рядом на всякий случай. Нехорошо подслушивать, но ещё хуже доводить кормящую мать до слёз. Если что, рычажок нажать несложно. Ну, бывает, междугородняя связь нестабильна…
Но они спокойно говорили и я, постояв немного над душой, всё же оставил их поболтать и вернулся на кухню. Не могу долго слушать эти извечные женские разговоры на темы, которые мне не ближе санскрита. После разговора жена ничуть не расстроилась, наоборот, счастливая, вернулась ко мне на кухню.
— Папа хочет отпуск взять и приехать к нам! — радостно заявила она.
— А мама не планирует с ним приехать? — сразу уточнил я.
— Нет, она же отгуляла уже свой отпуск, — немного грустно ответила Галия. — Но она бы приехала на ноябрьские, если получится шестое число взять за свой счёт.
Только этого не хватало. Надо будет с Загитом это обсудить.
— Как она, вообще, здорова?
— А с чего ты взял, что она может быть нездорова?
— Галия, — позвала
Москва. Квартира Ивлевых.
— Малыши спят, — прикрыла Ирина Леонидовна дверь в большую комнату. — Галия, послушай, стели Павлу отдельно. Не надо ему спать с тобой и детьми в одной комнате. Он учится, работает. С утра сегодня невыспавшийся пошёл. Посмотри, какие у него круги под глазами. Не дай бог, заболеет. Ты как-нибудь ночью продержишься, а утром я буду приходить, и тебя отпускать спать до кормления. А если сцедишься, то мы с мальчишками тебя, вообще, на шесть часов спать отпустим.
— Я сама уже об этом подумала, — призналась Галия. — Но не знаю, как ему это предложить? Он же не согласится… Он ответственный…
— А ты скажи ему, что он храпит и мешает детям спать, — лукаво подмигнула ей Ирина Леонидовна.
Галия шкодливо улыбнулась, они вдвоём вышли из комнаты. Галия проводила соседку. А та, с чувством исполненного долга, пошла отдыхать. Совсем не о здоровье молодого парня она волновалась, а как бы не начал он спокойной жизни на стороне искать. Ох, сколько таких случаев она знала, когда даже счастливые браки рушились… Жена молодая, неопытная, про мужа после родов забывает, только на детей и смотрит. Да еще пытается мужика задействовать на полную катушку в разных домашних делах, и орет на него, если он без опыта что не так делает. Приходит на работу загнанный, невыспавшийся, вымотанный, злой — на таких самая охота у разных стерв идет. Покивать сочувственно, позвать к себе домой, накормить, напоить, до тела допустить, спать положить, — тишина, благодать, никто на него не орет, дети не визжат, с пеленками бегать не надо. В следующий раз сам уже придет…
Ближе к десяти примчался Марат.
— Извините, раньше не мог, тренировка, — принялся он обнимать сестру.
— А вчера что не приехал? — подколол его я.
— А мне кто-нибудь сообщил? — сделал он возмущённое лицо. — Мне только сегодня на тренировке Мартин сказал.
— Блин, закрутился. Я же и Эль Хажжам не сказал, — вспомнил я.
Хотя… мог бы у меня и сам спросить, когда Галию с детьми привезу. Молодой еще, неопытный, не понимает, в какой я запаре бегаю…
Марат позвал меня покурить на балкон, явно, желая поговорить без Галии.
— Мартин сказал, у тебя проблемы с какой-то девчонкой? — прямо спросил он. — Оговаривает тебя, мол, что пристаешь к ней?
Ну, немец, удружил, блин! Кто же брату десантнику такие вещи о муже его сестры в СССР рассказывает! Простой в своей Германии, как пять копеек. Они, видимо, там все такие вопросы за пивом мирно решают. Повезло, что Марат в морду не дал с лету, как дверь ему открыл… Впрочем, возможно, это потому, что он мне должен, как земля колхозу. Кровь кипит, а приходится рассудком такие вопросы решать, а не как инстинктивно хочется…