Ревизор: возвращение в СССР 25
Шрифт:
***
Москва. Квартира Володиных.
– Проходи, Рашид, знакомься, Ситников Николай Максимович.
Мужчины познакомились, пожали друг другу руки.
– Ты как, сказал Лоле?
– Сказал, – с горечью махнул Рашид рукой.
– Не переживай, мы присмотрим за ней.
– Так куда вас переводят? – уточнил немного смущенный этим разговором доцент. Он уже понял, что речь идет о какой-то командировке, но не мог понять, почему у товарища его соседа такая странная реакция.
– Тикси, – развёл руками Самедов.
– О! Тикси! Как же, как же… Там такие северные сияния! – восторженно
– Максимыч, ты ему полезное что-то расскажи, – попросил Володин. – Сияния он и сам увидит…
– Ну, во-первых, это Якутия. Морской порт. Навигация три месяца в году.
– Людей там сколько? – спросил Самедов.
– Плюс-минус тысяч десять, не помню точно.
– А с погодой там что? – подсказал Володин.
– Зимой холодно, конечно, но проблема не в этом, а в том, что зима там девять месяцев в году. Да и лето холодное.
– Девять месяцев зима? Как же там люди живут? – поразился Самедов.
– Отлично живут, – ответил географ. – Человек ко всему приспосабливается. И к жизни за полярным кругом тоже. В бочках живут целыми семьями, ветер не продувает, морозы хорошо держит...
– В чем живут? – не поверил собственным ушам Рашид.
– Бочки, лежащие на боку, ЦУБ называются, – пояснил географ. – Цилиндрический унифицированный блок. Не видели никогда? Их много используют. Они, обычно, девять на три метра. Просите себе бочку. Кто живёт в бочках, им все завидуют. А бочка на одного, вообще, шикарно! Тут в чем выгода – их снегом не заваливает. Снегопад может несколько дней идти, и представьте себе, что в обычном доме живете, одноэтажном, квадратной или прямоугольной формы. Каждая стена снег собой задерживает. Метель закончилась, а снега до крыши намело, и как выйти наружу? Открываешь дверь внутрь и прокапываешь дорогу через снег. Там все двери только внутрь открываются, иначе вовсе на улицу не выйдешь. Представляете, что внутри дома творится, сколько снега внутрь заваливается? А бочки на блоках стоят, и из-за их округлой формы снег на них не задерживается, его сдувает. Тоже откапываться иногда приходиться, но масштаб проблемы совсем другой.
Географ поразился тому, с какой тоской в глазах гость его соседа посмотрел на него.
***
Глава 16
Москва. Квартира Ивлевых.
Вернувшись домой, сел переписывать статью про помощь детскому дому. Вставил абзац про подаренные игры и про их высокую оценку руководством детского дома, пусть люди узнают, что их усилия были оценены и с профессиональной точки зрения, в том числе. Расписал инициативу молодых художников Ксении Мишиной и Юрия Бахтина, написал, что деревянные, расписанные вручную панно не только украшают помещения, но и имеют образовательную функцию. Перечитал статью вслух, благо могу сейчас себе это позволить, в отдельном кабинете никому не мешаю, внёс последние правки и пошёл проявлять плёнку.
Просматривал потом кадры, выбирал, какие негативы со статьёй отдать, наткнулся на несколько фотографий нашей маленькой Фроси. Жаль, на чёрно-белом фото не будут видны её потрясающие глаза цвета морской волны. А вообще, забавно вышло. Маша, вроде, ко мне на день рождения собиралась, а подарок Галие по факту приготовила. Ну что поделаешь, думал, после неудачной попытки приручить деревенского кота, жена успокоилась. Как бы не так! Спелись с Машей и решили заводчиками стать. Наивные. Выбрали
***
Москва. Кабинет второго секретаря Гагаринского райкома КПСС.
Ближе к концу дня Сатчан приехал в Гагаринский райком и с уверенным видом пошёл прямо на приём к Володину.
– Герман Владленович, мне поручено передать вам, что Захаров Виктор Павлович, второй секретарь горкома, хочет вас видеть, – объяснил цель своего визита он.
– Зачем? – спросил Володин. Как он ни старался, не смог скрыть своего удивления от Сатчана.
Да он не просто удивлён, он потрясён! – с удовлетворением отметил про себя Сатчан. – Надо и дальше также спокойно и уверенно с ним разговаривать, все, как Паша советовал. Хороший совет он мне дал…
– Не могу сказать, – улыбнулся Сатчан. – Не знаю.
– Но я хотел бы знать, о чём пойдёт речь, – возразил отошедший от первого шока Володин.
– Такие вопросы вам лучше задавать непосредственно Виктору Павловичу. Возможно, он быстрее объяснит вам суть своих… э-ээ… предложений.
Сатчан всего на мгновение замешкался, подбирая наиболее подходящее, в данном случае, слово, а у Володина от напряжения капля пота скатилась по виску.
О, как он разволновался, – отметил про себя Сатчан. – Уважает он Захарова. И боится.
– Мне на приём к нему записаться? – сглотнув, спросил Володин.
– Нет. Предполагается, что это будет встреча … личного характера.
– Это как? Где-нибудь в ресторане или на даче? – уточнил Володин и Сатчан кивнул в ответ.
– Что мне передать Захарову? – спросил он более мягким тоном, видя, что собеседник находится в очень взвинченном состоянии. – Вы согласны встретиться с ним?
– Естественно, как бы могло быть иначе? Я сам ему позвоню, – ответил Володин.
– Хорошо. До свидания, Герман Владленович. Спасибо, что уделили мне время, – также спокойно и с улыбкой ответил Сатчан, осознав с восторгом, что пугавшая его до усрачки миссия выполнена. Теперь уже казалось, что не так и сложно было. Самому надо подумать было, что, когда за тобой стоит такая фигура, как Захаров, нечего бояться…
***
Москва. Дом Ивлевых. Квартира на пятом этаже.
Старший по подъезду пришёл домой с работы и только сел за стол ужинать, как в дверь позвонили. Он пошёл открывать и увидел перед собой взволнованного соседа.
– Марк Евгеньевич! У вас всё нормально? – спросил Валентин. – Ушли вчера к Ивлевым и пропали… Так что там за история с медведем? Мне жена уже всю плешь проела.
Выставил меня вчера дураком перед людьми, – обиженно подумал Марк Евгеньевич.
– Подняли, понимаешь, шум! Медведь, медведь! – начал было выговаривать он соседу, но потом решил подшутить над ним. Меня, значит, заставил краснеть, так и пусть сам заплатит за свои слухи. – Какой медведь? Это всего лишь панда.
– Что за панда?
– Китайский бамбуковый медведь. Травоядный, одним бамбуком питается. Шерсть длинная, густая…
– Вот людям делать нечего! – потрясённо ответил Валентин.
– Да он добрый, как кошка! – возразил ему Марк Евгеньевич.
– А бамбука они где столько наберут?