Ревизор Возвращение в СССР 7
Шрифт:
Увидев, что отец замялся, я махнул ему рукой.
– Проводите девушек, Тарас!
– Благодарю за бдительность! – вкрадчиво сказал я, присаживаясь как можно ближе к старушке. Я сразу решил воспользоваться методами социальной инженерии, которые почерпнул из статей, предупреждающих про методы работы мошенников, звонящих по телефону и помогающих тебе избавиться от лишних денег. Только в благих целях. Ну, для нас благих, конечно.
Отец, удивленно взглянув на меня, повел девушек внутрь. Я прекрасно понял, что доверяет он мне только по одной причине – что делать в такой ситуации, он не знает. Видимо,
– За какую такую бдительность? – подозрительно спросила бабка. Но голос уже не был таким стальным, как вначале. Я пристроился рядом, как любимый внучок в ожидании блинков со сгущенкой.
– Вы же знаете прекрасно, в какую квартиру мы сейчас с товарищами направляемся, верно? – спросил ее.
– Знаю! – не стала отпираться старушка, – и нечего в ней вам делать, Петровы в отпуск уехали!
– Если вы готовы помочь, я поделюсь с вами секретной информацией, – доверительно наклонившись к бабуле, сказал я, – вас как, товарищ, зовут?
– Зинаида Ивановна! – покладисто ответила старушка.
– Так вот, Зинаида Ивановна, в органы поступила информация, что квартиру товарища Петрова собираются ограбить. Вы же сами понимаете, что он не простой человек, и там есть что взять. Верно же?
– Верно! – ответила старушка.
– Так что нами осуществляется секретная операция, ждем грабителей, чтобы поймать их при попытке ограбления. По предварительным данным, это жестокая банда гастролеров из Средней Азии. Помните про «Черную кошку»?
– Кто же про нее не помнит? – вздрогнула старушка.
– Вот такие же убивцы, всех свидетелей убивают, – прошептал я проникновенно, наклонившись к ее уху, – но, пока мы в подъезде, жителям ничего не угрожает. Мы их разом скрутим!
– Так у вас там девушки молоденькие… – удивилась бабуля.
– Пуля, Зинаида Ивановна, бандита остановит в любом случае, в чьих бы руках ни был пистолет, даже у молоденькой девушки! – многозначительно сказал я, – кадровый состав подбирался, чтобы не вызвать у банды подозрения. Мы же не выглядим опасными, верно?
– Верно! – признала бабка.
– Хочу еще раз поблагодарить вас за бдительность, попросить держать все в тайне. Сами понимаете, если информация распространится, и бандитов спугнут, они придут в этот подъезд позже, когда мы уже свернем операцию и не сможем никого защитить. Кого в таком случае они убьют, чтобы ограбить, мы сказать уже не сможем.
– Господи! – сказал бабка.
– И попрошу вас, как ответственного советского гражданина, позаботиться о собственной безопасности. Как стемнеет, прошу проследовать в свою квартиру, и даже к дверному глазку не подходить. Возможна стрельба, бандиты вооружены и могут отстреливаться. Пуля из пистолета может прошить не одну, а пять деревянных дверей подряд, прежде чем остановится!
– Да, я поняла! – испуганно закивала бабка.
– Еще один вопрос – товарищ Петров об операции не в курсе. Сами понимаете, годы ответственной работы не прошли даром для здоровья, а инфаркт или инсульт у него нам не нужен. Если удастся избежать стрельбы при аресте бандитов, то ему и узнавать не нужно, чтобы лишний раз не тревожился.
– Да, Петр Григорьевич неважно в последние годы выглядит! – признала бабка.
– А я в благодарность за сотрудничество
– В двадцать третьей.
– Вот и чудесно, спасибо за содействие, и не засиживайтесь у подъезда!
На этом я попрощался с бабкой и направился к лифту.
Тьфу-тьфу-тьфу, вроде бы получилось задурить бабке голову.
Когда я открыл дверь, отец нервно ходил по прихожей.
– И что ты ей сказал? – бросился он ко мне.
– А девушки где? – спросил я.
– Диана в душе, Галия на кухне.
Ну, это хорошо. Рассказал все отцу.
– И что, поверила? – изумился он.
– Ну, если не поверила, ждем визита участкового! – пожал я плечами, – если что, у меня есть три сотни, можешь на них рассчитывать, чтобы порешать с ним вопрос. Хотя, думаю, сотни нам должно хватить.
– Но нельзя же представляться работниками милиции, это же статья! – зашептал Тарас, озираясь на кухню.
– А я и не представлялся, – сказал, улыбнувшись, – я использовал другие слова, чтобы создать такое впечатление, но никакими лейтенантами или майорами не представлялся.
Участковый не пришел. Социальная инженерия сработала. Ну, если, как я где-то раньше читал, даже серьезный чиновник из Минфина телефонным мошенникам несколько миллионов отдал, то должна была сработать.
Но расслабились полностью мы только через пару часов.
– Ну как тебе Москва? – спросил Галию, когда мы остались на кухне одни. Отец с Дианой пошли смотреть какой-то фильм по телевизору.
– Очень интересная! Вот только машин столько на улицах, что аж страшно! – сказал она.
Я хмыкнул. У меня, напротив, был нереальный диссонанс в пользу этого времени по поводу машин. К изобилию раритетных для меня марок я привык очень быстро. Просто вспомнилось детство и юность и как-то все эти «Волги» с «горбатыми Москвичами» стали восприниматься как что-то естественное. А вот к малому количеству машин в Москве я привыкнуть все никак не мог. Не укладывался столь слабый дорожный трафик в мою картину мира, хоть тресни. По сравнению с 2023 годом, машин, почитай, что и не было. И это было очень здорово, создавая особое настроение. Какое в двадцать первом веке у москвичей появлялось только глубокой ночью, когда почти останавливалось движение на улицах. Но в 21 веке даже ночью московские улицы выглядели оживленней, чем в 70-е в разгар дня. Возможно, такое впечатление складывалось еще и потому, что машин сейчас в моей новой жизни в принципе мало. Дворы пустые, обочины не заняты. Попробуй вообрази себе такую картину в Москве сейчас, когда на каждом пятачке ютится чей-то «железный конь».
А на следующий день я уговорил всех пойти на Красную площадь. Хотелось посмотреть, как она выглядит, сравнить со своими прежними воспоминаниями.
***
Комсорг Механического завода безмятежно смотрел в окно своего кабинета, когда зазвонил телефон. Первый звонок с утра. Какое утро спокойное-то!
– Сатчан у аппарата, – сказал он.
– Але, Паша! Это Александр Федорович из горисполкома.
Сатчан тут же подобрался на стуле. Зампред горисполкома – это серьезно.
– Да, слушаю вас, Александр Федорович, – вежливо сказал он.