Революция
Шрифт:
После этих слов наступила гробовая тишина. Племенной союз Дуррани составлял больше одной трети всех пуштунов на территории Афганистана. Дост-Мухамед-хан был из рода мухаммадзаев. Эту информацию до меня быстро довел Корнилов, поясняя расклад сил на джирги.
— Насрулла-хан, объявив себя новым эмиром Афганистана без решения Лойя Джирги, плюнул нам в лицо. Поэтому предлагаю, — Ахмад-хан обвёл окружающих тяжёлым взглядом, — Насрулла-хана эмиром не признавать, а объявить новым эмиром Афганистана Исмаил-хана.
Я про себя отметил, как чётко Ахмад-хан подводил мнения большого совета под необходимые ему решения. Чувствовался
В общем, окончилась Лойя Джирга с принятием и отображением на бумаге следующих решений: объявлена война Великобритании, Исмаил-хан выбран новым эмиром Афганистана, афганцы принимают помощь Белого царя в виде оружия и боеприпасов, русские войска могут войти на территорию Афганистана для помощи в разгроме англичан, после чего обязаны уйти назад.
Я тоже поставил на всех экземплярах решения Лойя Джирга, включая и тот, что достался мне, свою печать, которую по совету Корнилова изготовили в Ташкенте и провели приказом по штабу туркестанского военного округа. Бюрократия, однако!
Казалось бы, только сомкнул глаза и заснул, как был разбужен довольно-таки не вежливым тычком в плечо.
— Вставайте, генерал. Англичане сюда идут, — услышал я голос Кубад-хана.
Глава 19. Осада.
Когда слова про то, что сюда идут англичане дошли до моего ещё не до конца проснувшегося мозга, тело начало действовать самостоятельно, по вбитым ещё в Псковской учебке рефлексам. Буквально несколько секунд и я уже полностью одетый, благо спали в одежде, с одним из револьверов Галан Тё-Тё в руке, стоял перед Кубад-ханом.
— Где англичане? — задал я вопрос, пытаясь оставаться спокойным.
— Две тропы, по которым можно подняться в кишлак, перекрыты сипаями. На каждой около двух батальонов солдат и по четыре семифунтовых горных пушек. Прорваться, практически, невозможно. Или с очень большими потерями. К нам идёт офицер-парламентер под белым флагом. Старейшины и князья собираются на площади, — ответил князь и вышел из небольшой комнаты, в которой мы ночевали с Корниловым, заканчивавшим одеваться.
Такие удобства, как крыша над головой, мы получили, как представители Белого царя. Большинство старейшин ночевали под открытым небом.
Когда мы с Лавром подошли к месту проведения вчерашней Лойя Джирга, там уже находилось большинство её представителей из тех, кто был на совете и принимал решения. Остальные быстро подходили. Лица, почти у всех были невозмутимы, но движения несколько дёрганные, что выдавало волнение и напряжение.
Я подошёл к Ахмад-хану, которому что-то докладывал здоровенный, бородатый и вооруженный с ног до головы пуштун. Кроме винтовки Ли-Метфорда тот имел на поясе за кушаком два револьвера, хайберский нож в ножнах и ручка ещё одного кинжала торчала из-за голенища сапога. На его груди перекрещивались два патронташа, с патронами для винтовки и револьверов. Этакий воин-пехливан, ростом почти под два метра, что было для пуштунов редкостью.
Рядом стоял Кубад-хан и ещё несколько, как я понял самых уважаемых старейшин, которые внимательно слушали говорившего. Увидев меня и Корнилова, Ахмад-хан произнёс на очень хорошем английском:
— Вы уже в курсе нашей проблемы, генерал?
— Да, уважаемый Ахмад-хан. Но как англичане узнали об этом кишлаке? И о том, что именно здесь будет проходить Лойя Джирга?
— Всё очень просто. Джирга приглашала на совет Насрулла-хана. О Хабибулла-хане не было никаких известий, а его брат является не только главнокомандующим афганской армии, но эмир несколько месяцев назад назначил его наследником престола вместо своего собственного сына. Мы думали, что Насрулла-хан поддержит нас, но он выбрал другую сторону, предав собственный народ. Убрав руками англичан членов совета, он сможет добиться разлада в племенах, потери единства афганского народа и имеет все шансы, чтобы установить свою диктатуру под протекторатом британцев, — хан замолчал, а несколько старейшин, которые понимали английский язык, согласно закивали.
«Какие-то они наивные иногда. Неужто тяжело было просчитать действия Насрулла-хана, если его старший брат мёртв. Хотя, это примерно то же самое, как если бы Михаил после смерти Николая переметнулся на сторону англичан», — от этих мыслей я аж передернул плечами.
— Что будем делать? — вслух произнёс я.
— Найдутся воины, которые смогут донести решение Лойя Джирга до племён. Они смогут пройти в горах там, где их никто не ждёт. А остальные будут держать оборону, пока не придёт подмога, — решительно произнёс Ахмад-хан.
Окружающие поддержали старейшину согласным гулом.
— Есть две проблемы, уважаемый Ахмад-хан, — тихо произнёс Кубад-хан и дождавшись, когда на нём скрестятся взгляды, продолжил:
— Вода и продовольствие. Особенно остро встает вопрос с водой. Колодец, который есть в кишлаке, не сможет удовлетворить всех тех, кто сейчас есть в селении. Слишком много коней и ослов. Мы сделали запас воды для них на время джирги, но он почти закончился. С продовольствием также проблемы. До нового урожая ещё далеко. Запасы подъели. Я закупил продукты на время совета, но их осталось немного. Особенно корма для коней и ишаков.
Князь замолчал, и наступила звенящая тишина. Лошадь, особенно хороший, породистый жеребец был огромной ценностью в Афганистане, так как его содержание требовало больших расходов. Поэтому коней имели старейшины, князья, богатые купцы, подчеркивая тем самым свой статус.
А сейчас в кишлаке собралось под сотню коней, большинство из которых стоило бешенных денег. Я даже не мог себе представить сколько стоит ахалтекинец Асвад, принадлежавший Кубад-хану. Если мой дончак в имении обошёлся в двести рублей, то цена на ахалтекинцев начиналась от пары тысяч золотом. И такой красавец был не единственным сейчас в кишлаке. Понты — это наше всё, не только для кавказцев. Афганцы этому подвержены не меньше.
— Ослов можно будет пустить под нож. Вот, и продовольствие, — мрачно произнёс Ахмад-хан. — До коней, надеюсь, дело не дойдёт. Надо быстрее отправлять гонцов. И в первую очередь в Кундуз и его окрестности. Там есть кому нас поддержать. Кубад-хан, ваши люди смогут провести посланников через горы?
— Да, — кратко ответил князь.
— Тогда готовим гонцов и после того, как поговорим с англичанином, отправляем их, а сами готовимся драться. Кто — за?!
Пока шёл этот разговор, на площадке собрались практически все члены Лойя Джирга, занимая свои места, как на предыдущем совете. Поэтому предложение Ахмад-хана слышали почти все, кто принимал решение за афганский народ. И это решение стало единым — драться до конца.