Рейд, дающий надежду
Шрифт:
— Ладно, это все дела минувших дней, — прервал их Самойлов. — Паша, я тебя предупредил. Вас кто-то очень не любит. И да, ты теперь в большую игру вляпался. Так что думай на три хода, прежде чем что-то сделать. За тобой будут внимательно смотреть.
— Нахрен вашу политику, — пробурчал Пашка.
— А поздно, друг мой. Ты свой ход сделал. Тебя заметили, взвесили, посчитали и завели папочку все игроки.
— Можно я просто куда-нибудь на пару месяцев в рейд уйду, а вы тут сами разбирайтесь? — Паше категорически не нравилась мысль
— Поздно, тебя уже записали в нашу команду. И не только мы, но и противники, — сказал Батя.
— Вашу команду? А кто в ней? — поинтересовался Пашка.
— Ну, нас двоих ты уже знаешь, остальных пока ни к чему. Одно могу сказать, что мы точно не умышляем никаких переворотов. Нам это ни к чему, — сказал Самойлов.
— А, ну, так бы сразу и сказали — партия власти, — догадался Пашка. — Ладно, можете на меня рассчитывать. А медаль дадут?
— Вот жук, — улыбнулся Батя. — Еще и догадливый.
— Да Паша, дадут. Мы посовещались и решили, что самый лучший вариант вывести вашу роту из-под удара — наградить. Прилюдно и торжественно, — улыбнулся и Самойлов.
— О, как, — опешил Пашка.
— Ладно, товарищи военные. Пойду я, дел еще много, а вы обсудите все, — сказал, поднимаясь, Самойлов. — И да, Сергей, про нашу идею расскажи. Все бывайте.
Генерал ушел. Пашка сидел на лавке, и на всякий случай ощупывал голову. Вдруг солнце напекло. Батя сидел и насмешливо на него поглядывал. Вокруг кипела жизнь. Но почему-то все старательно обходили стороной их лавку. Хотя нет, вон одна прется. Точно сюда.
— Паша, — подошла подозрительно вежливая Кристина: — Прости, пожалуйста. Мы не думали, что так все получится. — И протянула ему сверток с костюмом и ботинками.
— А вы не ругайтесь на него, пожалуйста, товарищ полковник, — обратилась она к Бате: — Это мы виноваты.
Батя уставился на Кристину, гипнотизируя ее взглядом. Та, в ответ, смело посмотрела ему в глаза. С полминуты они бодались взглядами. Наконец, Батя сделал свои выводы: — Молодец, смелая. За то, что без разрешения влезла в разговор два наряда. За то, что пришла командира спасать — минус два наряда. Все, свободна.
Кристина опешила. Но тут же взяла себя в руки, встала по стойке смирно и развернулась на месте, намереваясь уйти.
— Отставить, — сказал Батя. Кристина развернулась обратно.
— Ты с подружкой. Идете вон к той машине, — Батя ткнул пальцем на свой уазик: — Найдете там лейтенанта Васильева. Скажете ему, что я вас послал написать рапорты о зачислении в состав первой роты. Рапорты датируете двенадцатым июля. Вот теперь все. Выполнять.
Офигевшая Кристина, улыбаясь всем лицом, развернулась и, резко сорвавшись с места, убежала. От ее улыбки все встречные почему-то шарахались в стороны, но это ее не волновало.
— Переодевайся, чеченец, — с усмешкой сказал Батя. Пашка тянуть не стал. Быстро скинул с себя больничную одежку и напялил обычную повседневку их полка. Явно на него везли. И форма и ботинки подошли по размеру. Даже погоны на месте были.
— Ну вот, теперь на человека стал похож, — одобрил Батя.
— Все значит с больничкой? — спросил Пашка с надеждой.
— Все. Дома будете лечиться, — подтвердил Батя: — Я с завотделением переговорил. Он с нами врача отправит. А медсестры у нас и свои есть.
— А наши врачи? — спросил Пашка. Свои как-то роднее были. Да и были у него мысли кого с ними отправят. И он, если честно, крепко переживал. Только еще не понял — за Таню или за Батю.
— Наши все-таки больше по полевой медицине спецы. Максима твоего вообще в ожоговое хотели сперва везти в областную больницу. Но оставили тут. Костя сам оперировал его. Сказал, все вроде в норме, но нужно наблюдать. Николая только тут оставляют, без приборов никак. Но мы оставим пост охраны, пока вопрос не закроется. И, кстати, твоих контуженных из Горного забираем, пусть у нас долечиваются. Хотя прогнозы врачей не очень. Как бы не списали.
— Да, им досталось. Ракета прямо на башне рванула, — мрачно сказал Пашка.
— Да уж. Таких потерь я вас давно не было, — сказал Батя. Опять повисла тишина.
— А что за идея? — вспомнил Пашка слова Самойлова.
Батя замялся. Посмотрел по сторонам, делая вид, что любуется живописными пейзажами, если развороченные танками газоны можно было назвать живописными.
— Батя?
— В общем, — разродился-таки Батя: — В рейд пойдете.
— Батя! — Пашка начал нервничать.
— Я понимаю, что у вас с техникой напряг, и с личным составом тоже не все хорошо. Но, надо. Понимаешь, надо.
— Кроме нас некого отправить, да?
— У НАС некого, — акцентировал Батя.
— Куда? — обреченно вздохнул Пашка, понимая, что идти придется.
— Все туда же. Нужно разобраться, как и откуда Чужие просочились. Найти доказательства предательства. В общем, вы должны восстановить картину произошедшего.
— Мы что вам, следователи? — возмутился Пашка.
— Нет, конечно. С вами пойдут представители контрразведки. Следователи, эксперты. Но сам понимаешь, тут будем очень аккуратно подбирать участников. Малейшая утечка и все.
— Пиздец, — не выдержал Пашка. — Это нам няньками еще быть. А за нами кто следить будет? У меня полроты еле живые.
— Две недели у вас будет, чтобы прийти в норму. А там посмотрим.
— Батя, ты понимаешь, что мне придется дать все, что я попрошу? Иначе у меня все танки сломаются через сутки после выхода. Где-нибудь в глуши. На берегу речки. Возле какой-нибудь деревеньки. Чтобы молока можно было купить. Мне личному составу за вредность выдавать нужно регулярно. Я кстати, даже знаю место такое. Там и уазик мой стоит. Только двигатель поменять, как новый будет. — Пашку уже несло.