Рейхов сын
Шрифт:
Тюдзё кратко и сдержанно доложил о результатах атаки Перл-Харбор. Слушавший его командующий при этом не проронил ни слова.
– …таким образом мы уничтожили не менее трех линкоров или тяжелых крейсеров, два авианосца и нанесли значительные повреждения всем прочим тяжелым силам. И я, и каждый сикан (5) моего соединения уверены в том, что США не смогут предпринять на море никаких активных действий в ближайшее время. Ничто не помешает солдатам дай-Ниппон тэйкоку рикугун овладеть Филлипинами и Индонезией.
– Увы, уважаемый тюдзё.
– покачал головой Ямамото.
– Мы можем быть уверены лишь в погибших кораблях. Кораблях, чей уход на дно наблюдали
– Господин Ямамото, это было никак невозможно. Экипаж и летчики «Сёкаку» еще слишком плохо обучены. Кроме того, восточные варвары дрались отчаянно и умело, я потерял тридцать два самолета с экипажами и половина из вернувшихся машин была повреждена. Я счел слишком рискованным повторить атаку, особенно после того, как нами была утеряна внезапность.
– Я понимаю ваши опасения.
– кивнул «80 сен». (6) - Но не могу их разделить. Вами не была в должной мере уничтожена инфраструктура вражеской базы, и мы не можем быть уверены в тяжести нанесенных линкорам противника повреждений. Если уж один из них умудрился выйти в открытое море прямо во время атаки…
Ямамото покачал головой.
– Дымы от пожара еще не значат тяжелых повреждений.
Нагумо смертельно побледнел и склонил голову.
– Я и только я несу ответственность за провал операции, Исоруку-сан. Если мне будет позволено, я…
– Не будет!
– резко перебил Нагумо тайсё. (7) - Нихон коку (8) не настолько богата, чтобы позволить себе разбрасываться грамотными и опытными командирами! Я приказываю вам, Нагумо, - слышите?
– категорически приказываю выбросить эту блажь из головы!
Ямамото перевел дух, и продолжил уже более спокойным тоном.
– Вы заботились о жизнях и здоровье своих подчиненных, и это может быть основанием лишь для похвалы в ваш адрес. Кроме того… - голос командующего стал задумчивым.
– Безусловно, нам придется несколько откорректировать наши планы с учетом риска появления линейных кораблей неприятеля в море, но, боюсь, мы все переоценили их значение. То что вы совершили ясно показывает нам, что обладание морями отныне зиждется вовсе не на артиллерийских кораблях, а на авианосцах. Количество которых вы, Нагумо-тюдзё-сан, уменьшили у противника на два. Подумайте сами, если бы даже вы потопили только авианосцы и не задели ни одного другого корабля, каковы были бы шансы американцев при дальнейшем столкновении всего их Тихоокеанского флота с одним лишь «Кидо бутай»?
На подступах к городу Вэйбридж
16 сентября 1941 г., 16 часов 25 минут
Зенитный пулемет загрохотал практически над ухом бригадира Хорнблауэра, едва не заставив старика подпрыгнуть на месте и выронить бинокль. Несколько солдат в фельдграу, пытавшиеся рывком продвинуться в сторону британских окопов, залегли и попытались отстреливаться.
– Староват я для современной войны.
– вздохнул командующий полком лондонского ополчения, противостоящего натиску «Великой Германии».
Бригадир начинал службу в те стародавние времена, когда в Африке еще не бесчинствовал Бешеный Мулла, а колониализм являлся единственной политикой европейских держав, отдал лучшие свои годы служа Британской Империи в колониальных войсках, где и угробил собственное, некогда богатырское здоровье, побывал не в одном бою, был серьезно ранен при разгроме Верблюжьего корпуса под командованием полковника Кронфилда, (9) потом служил в Индии…
До недавнего времени он доживал свой век в собственной усадьбе недалеко от Сити, ездил с визитами к таким же, как и он, старикам, принимал гостей сам, но, в целом, светской жизни чурался, предпочитая на приемах, куда он не мог не явиться по тем или иным причинам, посиживать за столиком где нибудь в уголке, в обществе бокала, сигары и бутылочки кларета.
Однако, хотя Хорнблауэра периодически и одолевали старческие хвори, пусть и донимала порой лихорадка, которой наградили его тропические джунгли Индии, сэр Горацио был еще крепок и помирать в ближайшее время ни в коем случае не собирался, а уж уступать благословенную Англию каким-то там бошам - тем паче. Едва Георг VI (храни его Бог) распустил Парламент и выступил с обращением к жителям Великобритании, где призывал их, всех как один встать на защиту Родины, бригадир облачился в парадный мундир со всеми орденами, повесил на бедро шпагу, и отправился в штаб Бернарда Лоу Монтгомери, возглавившего оборону юго-восточной части страны и, собственно, Лондона - послужить Британской Короне в последний раз.
Полный генерал и его штаб были в смущении. Сам Монтгомери некогда, пусть и недолгое время, служил в одной части с покойным сыном сэра Горацио и хорошо знал старика, немало из его офицеров проходило службу, в то или иное время, под началом Хорнблауэра, все они отлично осознавали, что он старый и славный служака, храбрый солдат, но, увы, ни черта не смыслит в том, как вести войну в современных условиях. Отказать ему было немыслимо, дать под начало боеспособную часть - невозможно. Бригадир и сам осознавал это ничуть не хуже более молодых офицеров: старость старостью, но из ума этот, в высшей степени здравомыслящий джентльмен отнюдь не выжил, а привычки делить мнения на свои и дурацкие и вовсе никогда не имел. Он попросил скромную должность командира добровольческого полка. «Я давно не юн.
– сказал он тогда.
– Но проследить за строительством укреплений и рытьем рвов пока еще вполне способен».
Кто же знал тогда, что корпус Манштейна все же сможет выйти в предместья Лондона, и на его пути окажутся лишь кто чем вооруженные ополченцы Хорнблауэра, сотня регулярных солдат из разбитых в бойне под Гастингсом полков и одна единица бронетехники - жители столицы даже «Малыша Вилли» вытащили из музея, отремонтировали и теперь бронированный ветеран Великой Войны вновь готов был сражаться. Сражаться со всей танковой мощью Вермахта.
– Как вы думаете, Мак Оуэн, скоро они догадаются, что на холмах к югу от нас никого нет?
– обратился Хорнблауэр к своему заместителю, такому же ветерану как и он сам.
– Не более чем через четверть часа, сэр.
– флегматично отозвался полковник.
– Хотя если к ним за это время подтянутся танки из под Уокинга, нам так и так крышка.
– Вы не верите в наши двухфунтовки, сэр Джеймс?
– Я не верю в наших канониров, сэр Горацио.
– Что ж, поделать мы все равно ничего не можем. Людей у нас для тех позиций нет, а подкрепления задерживаются.
– бригадир, даже сейчас облаченный так же, как и при визите в штаб Монтгомери, пожал плечами.
– Остается лишь сражаться и умереть. Империя велика, но отступать нам нынче некуда - Лондон за спиной. О! Гляньте, похоже фон Штокгаузен отправил к холмам два отделения для разведки.