Рейхов сын
Шрифт:
– Удачно сходили, - заметил стоящий на набережной мичман.
– Главное, что вернулись, - ответил ему молоденький светловолосый лёйтенант.
– Тоже верно.
Субмарина на самом малом ходу пересекла гавань и пришвартовалась у пирса.
– Йоган, собачий сын!
– воскликнул лёйтенант, и двинулся к столь же молодому, но темноволосому и смугловатому лёйтенанту-механику, появившемуся на палубе.
– Мы вас уже похоронили и оплакали!
– Значит век жить буду, - невозмутимо ответил тот, спрыгивая на причал.
– Здравствуй, дружище.
– Нового то, - помрачнев ответил светловолосый, - что долго в гавани вы не простоите, так что отдыхайте поактивнее.
– Это с чего бы так? Мы ж только что вернулись. Нам ремонт…
– Будет, - прервал его встречающий, утягивая подальше от чужих ушей.
– Не знаю точно, что затевается, но между Кале и Амстердамом стягивают войска и баржи. Чуешь, чем это пахнет?
– Десантом в Англию пахнет. А ты-то откуда знаешь, про стянутые войска?
– Держу в кабаках уши открытыми, и не особо заливаю глаза. Старший офицерский состав, он тоже отдохнуть любит. От трудов, или что у них там, в штабах, вместо труда. Да и по флотилии слухи ползали, а вчера пришло подтверждение. Будем всеми силами наводить на британских коммуникациях шухер…
– Кого наводить?
– Топить все что плавает. Через неделю начнем - край.
Окрестности Харькова, штаб 14-ой ттбр
29 августа 1941 г., 19 часов 00 минут
– Егор Михайлович, а ты чего такой смурной в штабу сидишь?
– удивился вошедший в комнату Вилко.
– Да еще и в полном одиночестве? Взбодрись! Скоро в Турцию отправляемся, опять французов и англичан гонять будем. Взбодрись же!
– Отправляетесь, - вздохнул Бохайский.
– Только без меня.
– Чёй так?
– изумился батальонный комиссар и, по совместительству, командир роты самоходных орудий.
– Переводят меня, Арсений Тарасович, - ответил подполковник.
– Под Астраханью новый танковый полк формируют, вот мне его и принимать. А вы уж… Без меня.
– О как!
– мигом потерявший всю свою обычную бесшабашную веселость и говорливость Вилко присел рядом с командиром и боевым товарищем.
– И кого на твое место? Или еще не решили?
– Отчего же не решили? Вполне решили, - с мрачной усмешкой произнес Егор Михайлович.
– Тебя.
– Да етить же ж колотить!
– в сердцах возопил Вилко.
– Вот и за что мне такое большое хохлятское счастье, ослепительное, как встреча с граблями в темном сарае?!! А как политработник я свои обязанности когда выполнять буду? Жена и так ест поедом, что дома только ночую.
– Ништо, Тарасыч, справишся. Тем более что комиссарство с тебя снимут. Тебя совсем в армейские переводят, так что будешь ты нормальный, полноценный комбат, а не врио какое.
Вилко печально поглядел на подполковника, и ответил одной из излюбленных фразочек Бохайского:
– Вот где ж я так нагрешил-то, а?
На подступах к Бейруту
31 августа 1941 г., 17 часов 17 минут
105-и миллиметровые leFH 18 1-го батальона 61-го артполка 35-ой пехотной дивизии уже битый час пытался выковырять засевшего в деревне врага. Укрытая складками местности в каменистых предгорьях Ливанского хребта, контролирующая одну из важных обходных троп, она была изрядно укреплена и костью застряла в горле командования. Несмотря на сравнительную малочисленность и скверную вооруженность обороняющихся, длительный артобстрел, дважды перемежавшийся попытками пехоты выбить врага с позиций, результатов пока не давал.
– Плакало мое повышение, чую, горючими слезами.
– зло сплюнул наземь командир батареи, риттмейстер Глюк.
– Герр офицер, - окликнул раздосадованного Глюка унтерфункмайстер Штольц, - сообщение от полковой разведки. Ни англичан, ни французов там нет - одни местные ополченцы.
– А может и не плакало… Передай пехоте чтобы отошли подальше, сейчас там будет весело.
– отозвался риттмейстер, и, уже громко, срывая голосовые связки, заорал: - Батарея, слушай мою команду! Химическими снарядами - заряжай! Перетравим этих зараз как клопов!
Усталые солдаты начали подтаскивать к пушкам и вскрывать ящики с химическим оружием. Их дело маленькое - командир сказал травить, значит будем травить. Командиру виднее.
(0) Не хотел бы я приземлиться с парашютом в вашей стране, как враг
Если ваш Советский народ так сурово поступает с захватчиками
Вуди Гатри, «Мисс Павличенко»
(1) Солдаты Третьего Рейха, отправляясь в отпуск в военное время, обязаны были носить с собой личное оружие.
(2) 1 июня 1940 года 800-й строительно-учебный батальон особого назначения (нем. Baulehrbataillon z. b. V. 800) был развёрнут в 800-й учебный полк особого назначения «Бранденбург» (нем. Lehrregiment Brandenburg z. b. V. 800). Наименование «учебный» по-прежнему сохранялось для конспирации.
(3) Абверштелле - специальные отделы Управления разведки и контрразведки ОКВ (Абвер), создававшиеся, как правило, при штабах военных округов и военно-морских баз. Абверштелле 117 специализировалась на подготовке диверсионных групп из подростков. В нашей истории она была создана позже и дислоцировалась в Минске.
(4) SS-Totenkopfrerbaende - части охраны концлагерей.
Часть IV. Последний довод Ямамото
Уми юкаба
Мидзуку кабанэ
Яма юкаба
Куса мусу кабанэ
О:кими но
Хэ ни косо синамэ
Каэрими ва сэдзи (0)
Погибнуть за Императора и за Родину - это
наивысшая честь для военного человека. Цветы
восходят в поле, где прошёл тяжкий, храбрый бой.