Рейз
Шрифт:
— Я собираюсь лежать с тобой.
Я не смела спорить, поэтому предложила ему робкую улыбку и легла на полотенце.
Я лежала неподвижно, потом вскочила, когда почувствовала, что Алик начинает исследовать края моего бикини.
— Алик, ты что делаешь? — спросила я, стараясь, отодвинуться от его руки.
Рука Алика поймала мою руку и сжала в тисках.
— Расслабься,
— Но...
— Заткнись! Ты будешь делать, как я говорю, — зарычал Алик.
Мне стало слишком страшно, чтобы бороться с ним, когда он начал исследовать треугольные края лифчика.
— Так красиво, — пробормотал Алик, не замечая моих слез.
Мои руки начали дрожать, но я просто закрыла глаза и позволила Алику трогать меня, чувствуя его губы на животе. Я хотела позвать на помощь, но не смогла. Как бы глупо это ни звучало, я часто жалела Алика. Я не хотела, чтобы его еще кто-то избил, как это делал его отец. Хотя мне надо было сделать именно это. Физически я не могла бороться с Аликом и, конечно, не хотела злить его дальше, так что я позволяла этому случаться. Ведь это было бы не в первый раз.
— Ммм... — застонал Алик, касаясь моей кожи, проводя пальцем рядом с краем материала бикини, от чего у меня перехватило дыхание.
— Алик, не надо, пожалуйста, — только успела я сказать, когда была прервана злым шипением:
— Что, черт возьми, ты делаешь, Алик!
С облегчением я подняла голову и увидела Луку Толстого, возвышающегося над нами, с выражением ярости на красивом лице.
— Пошел на хер, Толстой! — сквозь зубы сказал Алик, сжимая мои запястья сильнее. Лука выпучил глаза. Когда я захныкала вслух, Лука схватил Алика за волосы и толкнул, не забыв ударить в лицо. Алик отшатнулся, пальцы дернулись к губам, на его лице появилась тревожная окровавленная улыбка. Он посмотрел на Луку, а тот наклонился и оттащил меня, чтобы я была вне видимости Алика.
— Иди, — приказал он. Я повернулась, чтобы убежать, бросив взгляд назад, и увидела, что Алик видел, что я собираюсь уйти. Он был зол.
Я не собиралась оставаться, чтобы увидеть их драку. Это случалось часто. Алик пытался воспользоваться мной, и Лука был моим чемпионом. Они будут бороться, Алик будет терпеть поражение с его отцом — еще хуже, с моим отцом — вот так жизнь и будет продолжаться. Все как обычно в течение нескольких дней, пока Алик не сделает это снова.
Я бежала, пока не достигла моей любимой бухты. Сюда никто никогда не приходит. Я пошла вниз к скале, где всегда сидела с Лукой.
Зачарованная волнами, разбивающимися о берег, даже не услышала, как пришел Лука. Я вскочила и посмотрела вверх, заметив, что он
— Лука! — сказала я, затаив дыхание. — Ты меня напугал!
Лука вздохнул и провел рукой по лицу, двигаясь вокруг скалы, чтобы сесть рядом со мной на песок. Мы не говорили сначала, Лука был слишком сосредоточен на грохоте волн о песок.
Его пальцы коснулись моих пальцев. Затем он взял мою руку и поднес к губам. Мое сердце затрепетало, как крылья колибри.
Лука заправил свободную прядь моих волос за загорелое ухо, затем притянул меня так близко, что его свободная рука обняла меня за шею. Я расслабилась от его теплого тела и обняла за накачанную талию. Он сильно подрос в последнее время, становится настолько большим и красивым, что мое сердце едва не выскакивало из груди.
Лука громко вздохнул, его теплое дыхание коснулось моих волос.
— Ты должна держаться подальше от Алика, Киса. Он одержим тобой и опасен.
Я напряглась в руках Луки и почувствовала, что он притянул меня еще ближе.
— Я не должен говорить тебе это, но папа Алика готовит из него бойца, коллектора. Он сильно влияет на него, и я вижу, Алик становится зависимым от насилия. Он любит это, Киса. Держись подальше от него.
Крепко прижавшись к Луке, я ответила:
— Я лежала на солнце. Талия с мамой пошли по магазинам. Ты и Родион были на обеде с папой. Я не думала, что в опасности. Алик просто влюблен в меня. Он не сделает мне больно.
Вздохнув, Лука поцеловал меня в голову, и я отклонилась от теплого тела назад.
— Он мне не нравится. Я терпеть не могу то, как он смотрит на тебя, — холодно сказал Лука.
Медленно наклоняясь назад, я смотрела в карие глаза Луки, на синее пятно в левом глазу, что делало его таким необычным.
— Как он смотрел на меня? — спросила я осторожно.
— Как будто ты принадлежишь ему. Как будто ты его. Когда ты рядом, он не сосредотачивается на других, только на тебе.
— И почему это беспокоит тебя? — спросила я робко, стараясь проглотить нервный комок в горле.
Красивый взгляд Луки встретился с моим, и его губы приоткрылись в коротком выдохе.
— Потому что ты принадлежишь мне, Киса. И всегда принадлежала.
Лицо Луки смягчилось, он указал пальцем на мои глаза и на свой левый.
— Ты часть меня, помнишь? Бог вложил кусок тебя в меня так, чтобы когда мы родились, все знали: мы половинки одного целого.