Резерв высоты

Скоморохов Николай Михайлович

Фадеев увидел, как четверка Давыдова пересекла линию фронта, развернулась на север, прошла так минут пять, повернула влево и взяла курс на юг. Находясь позади и выше группы Давыдова, он наблюдал ее маневры.

–  Ноль один, я Стриж-12, разрешите действовать по плану, - запросил он.

–  Действуй, но я тебя не вижу, - ответил командир полка.

–  Я Стриж-12, на своем месте, делаю разворот вправо, - доложил Фадеев.

–  Понял, - услышал Фадеев голос Давыдова и повел самолет в тыл врага.

Пролетев несколько минут, ниже себя тысячи на две с половиной он увидел две пары "мессершмиттов", летящих на Сталинград, и подумал: вот они, идут,

чтобы связать боем нас, потом вызвать "бомберов" - испытанный прием! На него не раз клевали советские истребители, в том числе и он сам, пока не научился делать правильные выводы из складывающейся ситуации. Как же быть сейчас? Атаковать - выдашь себя и сорвешь тщательно разработанный замысел, не трогать "мессеров" - они могут внезапно атаковать четверку Давыдова. Анатолий решил пропустить их, но развернулся, полетел сзади и выше. Если возникнет угроза группе Давыдова, он сможет своевременно предотвратить ее. ЛаГГ-3 на этой высоте превосходил "мессершмитта" в скорости и маневренности.

Анатолий то и дело менял курс, искал Давыдова, но, не найдя его, сообщил по радио:

– Ноль один, идет четверка "худых" - курс... квадрат... высота...

–  Понял, сейчас довернусь на север, - ответил Давыдов.

–  Я иду за ними, - добавил Фадеев.

–  Хорошо, но не прозевай "бомберов", - напомнил командир полка.

–  Понял, - сделав поворот, Анатолий увидел четверку Давыдова.

Ох, зачем так близко прильнул к ведущему группы Богданов! Будто уловив тревогу Фадеева, комэск стал отворачивать с набором высоты, увеличивая дистанцию. Минуту спустя завязался клубок двух четверок. Фадеев, еще раз осмотрев запад и юго-запад, занял исходное положение и быстро атаковал "мессеров". Удар был точен, ведомый второй пары загорелся и "мессер", оставляя длинный шлейф дыма, устремился к земле, его ведущий, сделав переворот, последовал на запад.

Теперь внимание Анатолия было обращено на первую пару, но фашисты, ощутив угрозу сверху, бросились наутек. В азарте боя Фадеев ринулся за ними, но был остановлен Давыдовым:

–  Стриж-12, не увлекайся, займи прежнее место!

–  Понял, - с сожалением ответил Анатолий и пошел в набор высоты. Прошло еще несколько минут напряженного ожидания, и Фадеев вновь увидел врага. Девятка за девяткой шла большая колонна бомбардировщиков, сзади снизу их догоняли "мессершмитты".

Анатолий прикинул время их появления над Сталинградом и доложил Давыдову. Фадеев, находясь вдвое выше "юнкерсов", думал о том, как было бы кстати оказаться здесь всем оставшимся на аэродроме истребителям, плюс еще подкрепление из других полков - тогда они бы показали немцам!

Отбросив мысль о глобальных масштабах, он перешел к конкретным действиям. Фадееву было ясно, что поломать строй "бомберов" просто необходимо, но это можно сделать, лишь отделив туловище от головы, то есть сбив ведущего группы. Но как? Справа и слева, обгоняя "бомберов", на больших скоростях уже шли "мессеры", очевидно, для того, чтобы расчищать бомбардировщикам воздушное пространство. Фадеев предупредил Давыдова.

–  Понял, действуй по плану, - ответил он.

"Ну и хитер командир, никакой конкретной команды", - подумал Фадеев.

"Юнкерсы" уже приближались к линии фронта. Время не ждет!

–  Пора, Вася, за мной!

Фадеев бросил машину в пике, осматриваясь по сторонам - за хвост он был спокоен. ЛаГГ-3 несся на "бомберов" с огромной скоростью. Сейчас его уже никто не

догонит. Дистанция быстро сокращалась. "Мессеры", обогнав "юнкерсы", продолжали полет к Сталинграду, не подозревая о дерзкой атаке пары ЛаГГ-3 с запада. Фадеев прильнул к прицелу - расстояние пятьсот, четыреста, триста, двести метров, - пора, иначе можно проскочить. Прибрав обороты, нажал на гашетку и почти мгновенно увидел дым на ведущем "юнкерсе", потом появился огонь, фашист заметался, но Анатолий не отпускал гашетку до тех пор, пока "бомбер", объятый пламенем, не пошел к земле.

Фадеев резко взял ручку на себя. Набирая высоту, услышал голос Богданова:

–  Ведущий "юнкерс" горит!

Взглянув назад, увидел Овечкина и еще один дымящийся бомбардировщик. Эх, чуть-чуть не хватило огонька, надо бы добить, но "мессершмитты", вначале ошеломленные атакой и заметавшись со страху, уже пришли в себя и, разделившись на две группы, вступили в бой. Одна четверка пыталась преградить путь группе Давыдова, другая стала набирать высоту, стремясь добиться превышения над Фадеевым. Как ни лаком был кусочек - подбитый Овечкиным "юнкерс", Анатолий не стал его добивать, а стремительно бросился в атаку на четверку "мессеров".

"Заволновались, гады, неловко себя чувствуете, когда мы выше", подумал Анатолий и, свалив самолет на левое крыло, резким маневром зашел в хвост ведомому второй пары и дал очередь. "Мессер" задымил. Фадеев энергично перевел свой самолет в левый боевой разворот и навскидку, как сибирский охотник, дал очередь по ведущему первой пары - "мессеры" почти одновременно понеслись к земле.

Анатолий с Васей бросились в преследование. Скорость - более шестисот километров, самолет гудит и трясется. Как бы не развалился в воздухе, подумал Фадеев и перевел самолет в набор высоты, зашел в хвост второй четверке "мессеров", которая пыталась в этот момент атаковать Богданова, и дал длинную очередь по замыкающему. Ведомая пара "мессеров", сделав переворот через крыло, метнулась вниз.

Фадеев, видя, что комэску опасность больше не грозит, направился на помощь Давыдову, который вместе с комиссаром атаковал бомбардировщики.

Отогнав последнюю пару истребителей противника, Богданов с Гончаровым набросились на "юнкерсов". Под меткими, очередями шестерки советских истребителей "юнкерсы" запаниковали. Не доходя до цели, они начали освобождаться от груза и возвращаться на запад. Но не всем было суждено вернуться целыми и невредимыми. Один за другим вспыхивали бомбардировщики и, объятые пламенем, падали на русскую землю.

В горячке боя никто не обратил внимания на горючее, и только после того, как комиссар крикнул: "У меня горючего - ноль", - Фадеев взглянул на свой бензиномер и убедился, что у него тоже около пятидесяти литров. Команда Давыдова: "Прекратить преследование, идем на аэродром!" - подоспела как нельзя кстати.

Буквально на последних каплях бензина летчики произвели посадку. Радостные и возбужденные, выскочили они из кабин, бросились друг к другу. Комиссар и командир обнялись, расцеловались и поздравили всех участников этого вылета. Победа была убедительной: разогнали три девятки бомбардировщиков, более десятка "мессершмиттов" и сбили семь самолетов врага. Кроме того, и это было главным, командир и комиссар личным примером доказали, что при высоком мастерстве и умелом управлении боем можно и малыми силами бить и "мессеров", и "юнкерсов".