Резервация «Восток»
Шрифт:
И уже не только ей — Гарсия и да Сильва быстро прикинули свои перспективы, и я видел по их взглядам, что озвученный вариант их явно привлекает. Бертезен, как и Магнуссон, сохраняли спокойствие. Но они гораздо лучше владеют эмоциями, уверен они тоже не предполагали подобные возможности, когда приняли решение со мной связаться, и сейчас услышанное стало для них приятным сюрпризом.
На фоне масштабов происходящего как– то замылилось и забылось предполагаемое участие в составе нашей команды Гэндзи Маэда. До того, как как об этом вспомнили, Надежда уже распустила собрание, после чего мы с ней
Прозвучало это донельзя официально, и — пусть и будучи по форме верным ответом, совершенно не отражало сути моего вопроса. Надежда по глазам увидела мою реакцию, но взглядом показала, что пока не время об этом говорить, надо подождать. Я помню, как она организовывала наш предыдущий приватный разговор, вытащив нас за границы мира, так что переспрашивать пока не стал. Похоже, информация действительно важная и из разряда той, что просто так вслух не озвучиваются.
Кивнув, подошел к окну и задумчиво смотрел во двор, наблюдая как Наоми вместе с Ангелиной разговаривают, сидя в шезлонгах у бассейна. Причем сестра довольно активно махала руками, возбужденно что– то объясняя. После недели на тропическом острове они весьма сдружились — я раньше как– то видел это, но не замечал.
Смотрел на Наоми с Ангелиной, а сам пытался привести мысли в порядок, которые после услышанного пошли враздрай. Нужно успокоиться, а то не ровен час особняк восстанавливать придется, мне с эмоциями крайне аккуратным надо быть.
Все же знание, что тебя довольно спокойно кидают в воду, с прицелом «выплывет — молодец, а если нет, неудачники нам не нужны», не очень приятно. И полагаю, что если бы не Надежда мне это сообщала, я бы мог и не сдержаться. И еще полагаю, что именно поэтому кавайная светлость сюда сейчас и приехала рассказать обо всем: Ольга определенно не глупа и прекрасно осознает, что рано или поздно о случившемся, о всей подноготной, я бы или узнал, или догадался.
Надежда подошла по мне сзади, и отбросив всякий сохранявшийся до этого момента официоз обняла, положив подбородок на плечо.
— Если у тебя в руке молоток, все проблемы начинают казаться гвоздями. Слышал о таком?
— Слышал.
— Проблему с тем, что британцы решили использовать Ичиро Огасавара в качестве наконечника для копья можно было решить двумя способами. Первый — забить Огасавара в землю большим молотком, попутно растерев в пыль несколько мегаполисов и мирный уклад жизни на Японском архипелаге, превратив его в выжженные земли. Либо же можно было попробовать использовать инструменты тонкой настройки, что и было сделано. Сейчас, в случае с Гэндзи Маэда, речь так же идет о подобном варианте действий.
— Как ты изящно меня инструментом назвала, — хмыкнул я.
— Ты хочешь оставаться в пределах Резервации, или тебе нужно что– то большее? — вдруг спросила Надежда, прижимаясь ко мне сильнее.
Я задумался. Иногда мне хочется кого– нибудь убить, иногда хочется клубничную панна– котту, но вот насчет прямо большого масштабного будущего я пока даже серьезно не задумывался. С одной стороны, от
Интересно, а он просто догадался, рассуждая гипотетически, или сам сталкивался с божественной волей? У них скандинавские божества довольно неприятные ребята, с ними вообще сталкиваться опасно, так что вполне вероятно Магнуссон не голой теорией оперировал недавно.
Думая над ответом, я постепенно вдруг начал понимать, что Надежда задала очень сложный вопрос. Нет, не так. Не сложный, а…
— Красивая девушка, да? Когда придет время, тебе придется выбирать… — произнесла Надежда негромко. Смотрела кавайная светлость сейчас вроде как на Ангелину, но принцесса клана Новиковых к ее словам о выборе отношения не имеет, я это вдруг понял совершенно ясно.
— А у меня вообще есть этот выбор?
— Конечно.
— Это какой? — повернул я голову, глядя Надежда прямо в глаза.
— Ядвига.
— Ах да, точно, — вспомнил я о том, что кроме императрицы Ольги есть и еще кандидатуры тех, кто может мне что– то предложить, но пока сделать этого не успел. Как– то озвученный императрицей проект Московии затерялся в моей памяти. Я все больше думал, что делать с тем что прямо передо мной навалилось за недавние события, и совсем забыл о похожей на валькирию светловолосой дознавательнице.
Вопрос Надежды про Резервацию не просто сложный, а по– настоящему опасный. Неужели кавайная светлость меня на ту сторону тянет, почву прощупывает? Очень неожиданный разговор получается, после которого один из нас вполне может прогуляться в подвалы контрразведки, причем не польской, а российской.
— Ты знаешь, когда придет это время выбора? — безо всякой надежды на конкретный ответ поинтересовался я у Надежды. Спросил лишь для того, чтобы не задать другой вопрос и не неосторожным словом случайно не разрушить все то, что сейчас есть между нами. Я пока к этому точно не готов.
— Да, — неожиданно ответила Надежда.
— Знаешь?
— Да.
— И когда?
— Скорее нужно сказать где.
— Где?
— В Лондоне.
— В Лондоне? — удивился я.
— Да, в Лондоне. Это где дрянная еда, мерзкая погода и Мэри, зонтик ей руку, Поппинс, — неожиданно произнесла Надежда.
Фраза показалась до боли знакомой, я даже нахмурился, сдвинув брови в попытке ее вспомнить.
«Альбин?»
«Я не знаю откуда эта фраза, шеф», — откликнулась фамильяр.
— Слушай, а откуда ты эту фразу слышала? — спросил я у Надежды. И вдруг заметил, как она смутилась неожиданно мило покраснев.
— Глава Госсовета так иногда говорил.
Глава Госсовета… глава Госсовета… Что– то знакомое, где– то я уже про что– то про главу Госсовета слышал.
«В разговоре с Модестом Петровичем прозвучала фраза „shit happens“, и было упомянуто, что так любит говорить глава Госсовета», — напомнила мне Альбина.
Точно, вспомнил. Но вот во фразе про Лондон я чувствую, что есть что– то важное. Цепляет она меня чем– то, причем сильно цепляет, не отпуская.