Резервация.Шестой эпизод

Клейменов Артем Викторович

Гай бросил руль и обреченно упал на него головой.

– Твою мать!
– рявкнул он и с силой ударил по баранке руками.
– Да блядь же, блядь!

– Ммм... ммм...
– мычал парнишка, продолжая елозить руками по пыльному запертому стеклу.

– Да что, блядь?!
– гаркнул Гай, обернувшись.
– Что тебе надо!?

– Не кричи на него, - попросила Аня. Она посмотрела на паренька, вжавшегося в дверь.
– Не бойся...
– после чего перевела взгляд на Гая.
– Он хотел сказать, что буря начала слабеть...

Гай

глянул в окно. И, правда, пыли стало меньше. Теперь, сквозь желтую пелену пробивалось солнце. Гай огляделся - увидел знакомые пейзажи развалин по сторонам. И дорогу, на которую они каким-то образом выехали в этой чертовой буре.

– Твою мать...
– выдохнул он.

– Ты вывел нас...
– сказала Аня. Она окончательно забралась на сидение и теперь тоже смотрела в окно. Голова Антона покоилась у нее на коленках, а ее окровавленные пальцы - у него в волосах. Она прижимала Антона к себе, словно от этого зависела его жизнь. Словно изнутри у нее, из материнского чрева, шла какая-то особая целительная сила.

Гай сообразил, что они находились неподалеку от того места, где зарыли старика. До поста Чистых отсюда было рукой подать.

Как тихо, подумалось ему. Как все-таки тут чертовски тихо. Как на кладбище.

Но это и было кладбищем. Он вернулся в резервацию, как люди возвращались на погосты, где вместе с родными и близкими, было похоронено их прошлое. Хорошее или плохое. Оно лежало в гробах, под землей.

– Mrt kabr se hamen se baat(мертвые говорят с нами из могил.хинди), - говаривала тетка Гая, когда отец отвозил его, маленьким, на священную реку.

– Kuchh bhee nahin kisee ka dhyaan nahin jaata hai. yadi aap sunane ke lie aapako sunenge. nadee apanee aavaaj kahate hain. (Ничто не проходит бесследно. Если ты прислушаешься, ты услышишь. Как река говорит их голосами. хинди.)

Гай боялся свою тетку - толстую старуху в ярком сари, с бесконечной сигаретой, зажатой в разрисованных мехенди, пальцах. Он думал она сумасшедшая. Но она была права. Ничто не проходит бесследно. Эти пески, эти развалины, говорили с ним голосами прошлого.

– Нужно ехать, - Гай потянул руку к рычагу скоростей и вздрогнул, когда Аня накрыла его ладонь своей. Ее рука была холодной, не смотря на царящую вокруг жару.

Он обернулся к девушке. Она вся вытянулась - держа голову Антона на коленях, все еще прижимая ее к своему животу, она смотрела на Гая испуганными глазами.

– Что?..

– Ты слышишь?
– прошептала она.

– Что?..

– Что-то... там... снаружи...

Гай глянул в окно. Во все окна разом. Но ничего не увидел. И не услышал.

– Я не слышу...

– Тсс, - она убрала руку.
– Там...

Что-то было там, позади них. В желтом тумане, который все еще кружил в воздухе раскаленными песчинками.

Гай медленно вытянул из-за пояса револьвер. Взвел курок.

Теперь он услышал. Какой-то звук. Механический лязг. Тяжелый стон механизмов, звучавший все отчетливее и громче. Как будто в пыльном тумане перебирал по песку лапками какой-то громадный механический паук. Скрипел несмазанными шестеренками и тягами, клацая жвалами.

– Господи Боже...
– прошептала Аня. Ее глаза расширились от ужаса, когда она увидела то, что выползало из желтого, раскаленного тумана.

– Господи... Жми. Жми, Гай!
– закричала она.
– Гони отсюда скорей!

Он дернул рычаг и вдавил педаль в пол. Оглянулся и увидел вынырнувшее из желтизны танковое дуло. Оно дернулось, уставившись на них черным, пронзающим взглядом, и Гай рванул машину вперед.

– Миротворцы, - шепнул он и в это время сзади громыхнуло. Оглушительно. Вспыхнуло так, что казалось, загорелось все вокруг. Песок, круживший в воздухе, пыль, развалины, сам мир завертелся, сжался, как пружина и ударил ослепительной вспышкой. Гай вывернул руль и дорога исчезла. Взорвалась, превратившись в обугленную воронку. Земля затряслась, и туман спереди почернел. Как будто из земли вырвалась стая воронья и бросилась на лобовик, пытаясь пробить стекло.

– Миротворцы?!
– закричала Аня.
– Тогда какого черта они стреляют по нам?!

Гай пытался удержать руль. Сжимал его мокрыми пальцами. Стискивал до ломоты в суставах. Вдавливал педаль в пол. Он не слышал себя, не слышал никого вокруг - рычал сквозь стиснутые зубы.

Они вырвались. Машина вынырнула из горящего облака, вильнула и помчалась прочь. Между развалинами панельных высоток, сгрудившихся у обочины. Под паутиной проводов. Облитая скудным солнечным светом. Она все равно блестела - оставляла за собой светящийся след.

Позади снова громыхнуло. И спустя мгновение здание впереди взорвалось кусками бетона и пыли. Расцвели серые пыльные цветки - и обрушились на дорогу спереди, осыпая ее градом обломков. Тяжелые куски бетонных плит, с торчавшей из них арматурой, обрушились на землю, преграждая путь. Гай вывернул руль, и машину сбросило с дороги. Потащило вниз - железный монстр беспомощно заскользил на брюхе, извергая из-под колес струи песка.

– Держитесь!
– крикнул Гай.

Автомобиль съехал вниз, стрелой распоров песчаные дюны и напоролся на комки кустарников. Со скрежетом подмял их под себя и, почувствовав под колесами твердую поверхность, рванул по бездорожью, в сторону песчаных холмов, тянувшихся со стороны моста за самый горизонт.

Гай оглянулся. Дорога скрылась в облаке бетонной пыли. Не было там ничего - ни брони, ни домов. Все застлала песчаная пелена.

– Твою ж мать!

По спине Гая сбегали капли пота. Ползли по коже, как противные слизняки. Он посмотрел на Аню. Она глядела на него круглыми от испуга глазами.

– Все...
– сказал Гай и почувствовал, как слова застряли в горле. Он откашлялся.
– Все позади.

– Миротворцы?
– повторила Аня.

– Они сбили эвакуационный вертолет, - сказал Гай и снова вернулся к дороге.
– На котором мы должны были убраться отсюда.