Резервация
Шрифт:
– Детка, – Макс обнял девушку за плечи. – Мне нужен человек вне склада, которому я мог бы доверять. Ты будешь держать меня в курсе того, что происходит вокруг. Тебе придется труднее всех, потому что ты будешь одна.
– Если бы быть уверенными, что иксайты заглотили наживку.
Шалиев на секунду оторвал взгляд от моноэкрана, на котором постоянно появлялись новые данные, передаваемые агентами внешнего наблюдения, и посмотрел на Стинова, сидевшего за соседним столом. Игорь безразлично пожал плечами – ту часть разработанного Шалиевым плана, что зависела от него,
– Судя по активности внесетевой связи в районе сектора наблюдения, Вейбер ведет интенсивные переговоры. Должно быть, со своими подручными. Все сигналы кодированные и пока не поддаются даже смысловой расшифровке.
Шалиев заметно нервничал, и это выливалось в чрезмерную болтливость. Зная за собой эту привычку, он пытался бороться с ней, но так и не достиг заметных результатов.
– Ну давай же, Вейбер, давай, – приговаривал он, поглаживая кончиками пальцев край клавиатуры. – Дай нам знать, что ты клюнул.
И в этот момент на экране появилась картинка, снятая на расстоянии с планшета электронного блокнота Вейбера, – план части сектора Лапласа с прямоугольником центрального склада в левом верхнем углу и звездочками, отмечающими расстановку сил иксайтов.
– Есть! – радостно хлопнул ладонью по столу Шалиев и подмигнул Стинову. – Он попался!
Стинов изобразил ответную улыбку и сделал глоток из чашки с остывшим кофе.
Через пятнадцать минут после полуночи в специальный секретный файл руководителя Комендантского отдела, предназначенный для особо важной информации, поступило сообщение с пометкой «Чрезвычайно срочно!!!».
Поднятый среди ночи с постели руководитель Комендантского отдела Никос Сафарин вскрыл файл на домашнем терминале инфо-сети. В сообщении говорилось о том, что сегодня ночью иксайты планируют произвести взрыв на центральном складе сектора Лапласа, загруженном месячной нормой продовольствия. Сообщение не было подписано, и отправителя установить не удалось, но то, что оно оказалось в особом файле руководителя, код доступа к которому имели лишь считанные единицы, говорило за то, что отнестись к нему следует с полной мерой серьезности. Продовольствие было самым дорогим товаром в Сфере стабильности. И если месячные нормы для жилых секторов Информационный отдел отпускал по вполне разумным ценам – на этом настаивал Совет сохранения стабильности, – то все, что поступало сверх установленной квоты, стоило баснословных денег. Потеря месячного запаса продовольствия чревата реальной возможностью голодного бунта в пострадавшем секторе.
За пятнадцать минут до часа ночи Никос Сафарин, одетый в безупречно отглаженный темно-синий цивильный костюм, решительной и быстрой походкой вошел в свой рабочий кабинет, где его уже ожидали представители всех служб отдела.
– Прошу извинить меня, господа, за то, что был вынужден поднять вас среди ночи, – сказал Сафарин, занимая место в начале длинного стола для совещаний. – Но сложившиеся обстоятельства требуют незамедлительных действий.
К четырем часам ночи последние контейнеры, прибывшие из Сельскохозяйственной зоны, были загружены на склад сектора Лапласа.
Дежурные,
Пятеро оставшихся охранять склад комендантов заперли ворота и устроились в дежурке пить чай.
Через полчаса двое комендантов отправились проводить плановый обход склада. Из троих, оставшихся в дежурке, двое дремали, устроившись на узких, жестких кушетках. Последний, самый молодой из всех, вызвал на моноэкран игру «Диверсант», погрузился в кровавую и бескомпромиссную схватку с виртуальным врагом.
Игра настолько увлекла коменданта, что он не сразу обратил внимание на писк зуммера системы внешнего наблюдения. Нажав кнопку паузы, он перевел взгляд на монитор, транслирующий изображение с камеры над центральным входом. У ворот стоял, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, парень, одетый в спортивную куртку, с перекинутой через плечо сумкой.
Комендант включил микрофон внешней связи.
– В чем дело? – строго спросил он.
Парень у ворот поднял голову и посмотрел прямо в объектив следившей за ним камеры.
– Я из Информационного отдела, – сказал он. – Мы сегодня загружали к вам на склад наш товар.
Комендант, естественно, не помнил в лицо всех, кто сегодня успел побывать на складе.
– Тут такое дело, – замялся парень. – Потерял я где-то свой бумажник. А там у меня и удостоверение личности, и кредитка, и ключ от квартиры. Все обыскал – нигде нет. Должно быть, где-нибудь на складе обронил.
– Никакого бумажника мы не находили, – сказал комендант.
Он уже смотрел не на парня, а на моноэкран с игрой, оценивая сложившуюся позицию. Пока он уверенно выигрывал.
– Ты бы взглянул, может быть, где-нибудь валяется, – попросил парень.
– Слушай, приходил бы ты лучше днем, когда склад будет открыт, – недовольно поморщился комендант.
– Да что ж мне, на улице ночевать, – заканючил парень.
– А мне что, лазить под контейнерами, искать твой бумажник? – резко ответил комендант.
– Ну так пусти меня, я сам поищу. Я же и на работу завтра без удостоверения не попаду.
– Не положено, – подумав, ответил комендант.
– Да я и сам знаю, что не положено, – ныл, глядя в камеру, парень. – Но ты-то человек или кто? Войди в мое положение. Что я, контейнер на себе уволоку? Наверняка же бумажник где-то там валяется. Будь человеком, помоги. Я в долгу не останусь.
– Ладно, – согласился наконец комендант. – Только сначала зайди в дежурку, я твою сумку проверю.
– Конечно, о чем речь, – радостно улыбнулся парень.
Комендант повернул ручку на панели автоматического управления складским комплексом, и рядом со створкой ворот открылась маленькая дверца.
Парень сделал шаг через порог и исчез из поля зрения следившей за ним камеры. В следующую секунду он выхватил из расстегнутой сумки тяжелый металлический костыль и с размаха вогнал его в зазор между стеной и автоматической дверью. Следующим движением он достал молоток и тремя сильными ударами загнал костыль в гнездо на половину его длины.
Вздрогнув от неожиданного грохота ударов, комендант, как подброшенный, вскочил на ноги. Сквозь верхнюю прозрачную половину пластиковой перегородки он увидел размахивающего молотком парня у двери.