Режим бога. Вспышка Красной Звезды
Шрифт:
…Сама репетиция поначалу проходит нормально. Григорий Давыдович уже привычно размечает сцену, обозначая мелом места, где должны стоять солисты и микрофонные стойки. Чуть в сторону приходится сместить синтезатор и барабанную установку Роберта. Пока мы исполняем все свои старые хиты, проблем нет. Все спето не раз, и не два, движения солистов на сцене доведены до автоматизма. Небольшие накладки начинаются, когда дело доходит до «Японских Девочек». Тут выясняется, что подиум получился чуть длиннее, чем на Уэмбли и звездочки теперь еле успевают вернуться к микрофонам в нужное время. Приходится чуть ускорить знаменитый проход по «взлетной полосе». С самой «полосой» тоже не все в порядке – сигнал по лампочкам подсветки пробегает с неравномерным интервалом. Еще и Сашина группа держится на сцене пока не так уверенно, как хотелось бы. Но она твердо обещает нам, что за оставшиеся до концерта дни они все наверстают. Хочется верить…
Главная засада у нас с исполнением новых песен. Я совершенно недоволен музыкантами. С «Pretty Young Girl» мы просто лажаем. И даже понятно почему – песня совершенно не обкатана на концертах. Одно дело петь в студии и под студийную фонограмму в зале Дворца Профсоюзов. Но живой звук в объеме такой огромной арены - это вообще другая история. Самое неприятное - из-за того, что лажают парни, звездочки тоже начинают сбиваться и все у нас идет наперекосяк. Прошу повторить песню без вокала и ухожу в дальний край арены. Крындец… Оттуда все звучит еще хуже. Наш звукооператор Кирилл просто хватается за голову. Все подавлены.
Волевым решением Клаймич объявляет обеденный перерыв. Гор отправляется побеседовать с фокус-группой и потом вежливо прощается с ними. Наши проколы фанатам точно видеть не нужно.
Я зол. Очень зол. И в первую очередь на себя. За то, что не дал коллективу достаточно времени для репетиций. В Москве мы бездарно теряли его на всякую ерунду, самонадеянно решив, что теперь легко повторим успех, случившийся с нами на Уэмбли. И только сейчас я начинаю понимать, что в Англии нам просто крупно повезло, что в тот раз обошлось без накладок. По-вез-ло. А сейчас все вдруг встало на свои места.
– Не переживай ты так - пытается успокоить меня Майкл – Все образуется. Время у нас еще есть.
– Дело не во времени, Майкл. Мы, кажется, переоценили свои силы, наши новые песни абсолютно сырые. Понимаете?
– Григорий, ты тоже так считаешь?
– Гор поворачивается к директору
Клаймич морщится, но не признать очевидное нельзя.
– Майкл, Виктор конечно сгущает краски, но… Давайте обсудим самый крайний вариант. Мы сможем несколько песен спеть под фонограмму? Речь естественно идет только о новых песнях.
– Не хотелось бы. Могут возникнуть претензии с японской стороны.
– Нельзя этого делать – вздыхаю я – это поставит крест на нашей репутации.
Мы снова замолкаем. Кто-то из сотрудников Майкла приносит нам крепкий черный кофе в бумажных стаканчиках. Спасибо доброму человеку, бодрящий напиток сейчас очень кстати. Гор задумчиво отпивает, потом неожиданно говорит:
– Виктор, Григорий, я хочу рассказать вам одну поучительную историю. Дело было в начале 60-х, неизвестную группу из Англии пригласили выступать в Гамбурге. Дома они изредка играли на концертах и в лучшем случае по часу, и до Гамбурга даже не знали, что такое дисциплина на сцене. В Германии же все было совсем по-другому. Иногда им приходилось играть по восемь часов к ряду. Семь дней в неделю. Они побывали в Гамбурге пять раз. В первый приезд отработали 106 вечеров по пять или больше часов за вечер. Во второй приезд они отыграли 92 раза. В третий — 48 раз, проведя на сцене в общей сложности 172 часа. А к тому моменту, когда их ждал первый шумный успех, они дали уже около 1200 живых концертов. Только вдумайтесь в это!!
Мы с Клаймичем с уважением посмотрели на Гора. Продюсер открылся нам с новой стороны. Запомнить столько цифр!
– Большинство современных групп - продолжал Майкл - Не дают столько концертов за все время своего существования! И с каждым выступлением эта группа становилась все лучше и лучше, приобретая уверенность и оттачивая свое мастерство. Они уезжали из дома, ничего собой не представляя, а вернулись лучшими.
Я печально усмехаюсь.
– Хотите сказать Майкл, что гениями не рождаются, а становятся в результате упорных занятий любимым делом?
– Да. Плюс изначальный талант, конечно. Но суровая школа Гамбурга — вот что в первую очередь отличало эту группу от всех остальных англичан. Знаете, как называлась эта группа?
Мы помотали головой.
– «Битлз»!
Я обалдеваю. Смотрю на Гора, тот лишь кивает.
– А знаешь, где они выступали так ударно?
– к моему уху наклоняется улыбающийся Клаймич
– Н-еа...
– В гамбургском стриптиз-баре!
Мне еле удалось сдержать смех. Да... в стриптиз-баре и я бы не отказался устроить музыкальный марафон.
Майкл сминает пустой стаканчик в руке и кидает его в мусорную корзину.
– Виктор, у тебя есть неоспоримый талант. Дисциплина в группе железная, люди работают с полной отдачей. Вам просто элементарно не хватает пока опыта. Вы слишком быстро взлетели на мировой музыкальный Олимп, не успев толком опериться. Но опыт – дело наживное. Вам просто нужно больше гастролировать.
– Тогда мне придется перестать спать!
– …и меньше писать песен для других – ехидно добавляет Клаймич.
– Григорий Давыдович, вы же знаете нашу ситуацию с зарплатами, я вынужден писать на сторону.
– Тогда нужно определиться уже с боксом. Ты разрываешься между ним и музыкой, так же нельзя!
Гор сокрушенно качает головой
– Парни, у вас очень странное государство. Не платить нормальных денег людям, которые столько зарабатывают для своей страны?!
– Не все определяется деньгами - пожимаю я плечами
– Я, наверное, никогда этого не пойму - вздыхает Гор
Мы удрученно переглядываемся с Клаймичем.
– Давайте сейчас пообедаем и дадим коллективу немного передохнуть – предлагаю я – и потом снова беремся за новые песни. В ближайшие дни отменяем все развлечения, необязательные мероприятия и бросаем все силы на репетиции. Будем оттачивать новые песни до тех пор, пока кровь из ушей не пойдет!
– Ну, так сурово, наверное, не надо…
– Надо, Григорий Давыдович. Надо. Мы не можем сейчас бездарно похоронить все то, чего достигли адским трудом и напряжением. И для группы эта ситуация станет хорошим уроком. А то некоторые у нас больше думают о сценических нарядах, чем о качестве исполнения песен.