Режиссер Советского Союза 6

Яманов Александр

Взгляд выхватывает достаточно большое количество известных коллег, заполнивших небольшой зал. Можно сказать, что сегодня у нас аншлаг. И атмосфера сильно отличается от сонного безразличия, изображённого в «Афоне». У меня такое впечатление, что воздух переполнен квинтэссенцией ненависти и злобы. Может, это я так нагнетаю, но особо добрых взглядов коллег заметить не удалось. Товарищи кинематографисты явно ждут, как сегодня будут распинать выскочку и спесивого зазнайку. Ну, мы ещё посмотрим, кто кого. Сдаваться просто так никто не собирается. К тому же есть у меня в загашнике парочка железобетонных аргументов.

А ещё вспомнилось, что я не первый, кто удосужился подобной чести. В своё

время на товарищеских судах побывали Марк Бернес, Борис Андреев, Пётр Алейников и Татьяна Окуневская, где их предавали обструкции и клеймили за недостойное поведение. Последняя вообще отмотала немалый срок, но исключить из Союза её хотели уже в шестидесятые, после отсидки в лагерях. Вернее, сначала её приняли обратно, а затем решили опять убрать. Неугомонная и любвеобильная мадам опять чего-то натворила, но сумела оправдаться. Был случай с режиссёром Слесаренко, который сел из-за гибели на съёмках актрисы. Естественно, коллеги не оставили человека в беде и вышвырнули его из СК. Серова рассказала мне ещё десяток подобный историй, так что мой случай не особо вопиющий.

Кстати, из моей группы поддержки в зале присутствует Валентина Васильевна, Пузик и Клушанцев. Желающих посетить суд было больше, но я сам попросил присутствовать только эту троицу. Скажем так — их суммарный авторитет превышает весь коллектив «Прогресса» вместе взятый.

Началось всё банально. Кулиджанов по бумажке начал зачитывать текст, я же спокойно сел с края первого ряда, пытаясь понять, о чём речь. Сначала председатель упомянул песню, клевещущую на советский строй и выставляющую СССР в невыгодном свете, что логично. Затем была жалоба какого-то товарища Карпоноса, которую прислали из ЦК и требовали незамедлительно рассмотреть. С трудом до меня дошло, что этот тот самый старый большевик, устроивший скандал на премьере.

Но с какого перепуга мне шьют хулиганку? Потом понял, что речь идёт о стычке с группой приставших к нашим девушкам. Оказывается, эти ухари написали заявление, что их оскорбили и унизили у входа в ресторан. Милиция ход делу давать не стала, но отправила письмо в СК, где указала, что сотрудники ТО «Прогресс» во главе со своим директором вели себя вызывающе, цеплялись к прохожим и провоцировали драку, находясь в состоянии алкогольного опьянения. Это не совсем здоровая ситуация, так как МВД часто оправляет подобные дела в трудовые коллективы и оттуда его могут спокойно передать в прокуратуру.

— Товарищи, — подводит итог своему монологу первый секретарь правления Союза кинематографистов, — Предлагаю рассмотреть три эпизода недостойного поведения нашего коллеги. Но хочу добавить, что на самом деле жалоб гораздо больше. Очень много советских граждан возмущено оскорблениям, которым Анатолий Мещерский подверг заслуженного партийца и пенсионера Всесоюзного значения товарища Карпоноса Мирона Степановича. Предлагаю начать обсуждение с этого вопиющего случая. Есть ли у кого-то мнение на этот счёт?

Слово взял Добродеев, так как зал вёл себя инертно. Тут же дело двоякое. Можно сколько угодно ненавидеть коллегу, но никто не отменял корпоративную солидарность. Завтра поскользнуться можешь уже ты, и недоброжелатели точно припомнят этот грешок. Стукачей в СССР миллионы, но их никто не любит. Вот такой вот парадокс.

— Я считаю, что данный поступок выбивается за определение обычного хамства, — начал свою речь Борис Тихонович, — Мещерский не просто оскорбил пожилого человека, а пошёл далее. После того как ветеран представился, наш коллега позволил усомниться в заслугах товарища Карпоноса и высмеял их. Думаю, что подобное действо надо осудить и ходатайствовать о передаче дела в прокуратуру. Там должны дать юридическую оценку подобного позорного поступка. У

меня всё.

Заявка достаточно мощная, особенно для начала суда. Зал так и застыл в недоумении. По идее, после положительного голосования, товарища Мещерского можно сразу отправлять в КПЗ, поставив крест на его карьере.

— Кто-то хочет высказаться? — произнёс не менее удивлённый Кулиджанов и, увидев вытянутую руку, вроде как выдохнул с облегчением, — Прошу вас, Валентина Васильевна.

Серова встала со своего места и повернулась боком к президиуму, чтобы видеть зал.

— Я много говорить не буду. Начну с того, что делать выводы на основании чужих слов, тем более жалоб, просто гнусно. Особенно если от этого зависит судьба человека. Это я к вам обращаюсь, товарищ Добродеев. Могу применить иной эпитет, охарактеризовав ваше поведение, но мы же интеллигентные люди, — в зале раздались смешки, а сценарист стал красным, будто варёный рак, — Что касается этого скандалиста и интригана Карпоноса, то я навела о нём справки, благо, старых связей хватает. Данный персонаж — обычный приспособленец и тыловая крыса, как их называли во время войны. К сожалению, такие люди есть и вполне неплохо живут, пользуясь добротой нашего народа. И случай с товарищем Мещерским далеко не первый в биографии Карпоноса. Он регулярно пишет жалобы и пытается сломать карьеры талантливым людям, выискивая крамолу. Если товарищ Добродеев знал об этом, то его надо гнать не только из президиума, но и из СК. А ответ на вопрос я хочу получить сейчас же. По его итогам предлагаю проголосовать о выражении недоверия Борису Тихоновичу. Что касается его права являться членом творческого союза, то можно создать комиссию и рассмотреть исключение подобного человека из наших рядов. И далее передать дело в прокуратуру, так как речь идёт о подлоге и клевете.

Всё-таки появление Серовой в моей жизни — это подарок судьбы. Мало того, что она помогает мне на съёмках, так ещё поддерживает по жизни. Между тем зал зашумел, а на Добродеева было жалко смотреть. Всё-таки противостоять актрисе такого ранга может позволить себе не каждый. Тем более, что сейчас у Валентины Васильевны вторая молодость, если рассматривать творчество. Она снимается не только у меня, но и у других режиссёров, и получила несколько интересных ролей в театре. А ещё её очень любит старшее поколение партократии во главе с «дорогим Ильичом».

Сценарист попал в самый настоящий цугцванг. Что подтвердили его дальнейшие слова, вернее, блеяние. Этот деятель начал оправдываться, затем извиняться перед Серовой, и выглядел просто жалко. От окончательного позора коллегу спас Кулиджанов.

— Товарищи, если более никто не хочет высказать мнение, то предлагаю считать этот пункт обвинения недостаточно аргументированным. Пусть вышестоящие инстанции сами дадут оценку поведению Алексея Анатольевича.

Эх, хорошо вывернулся Лёва. Растёт товарищ, как дипломат и общественный деятель. Когда из СК выкидывали его фактического создателя, Пырьева, неконфликтный Кулиджанов считался оптимальной фигурой на его место. В принципе, рокировка удалась, и секретарь продолжает оправдывать доверие заслуженных товарищей, при этом умудряется не ссориться с коллегами.

— Предлагаю перейти к следующему пункту претензий. Речь идёт о конфликте около гостиницы «Советская», — далее председатель суда более детально зачитал письмо из милиции.

Зал, казалось, зажил своей жизнью. Коллеги активно переговаривались, стараясь сильно не шуметь. В президиуме тоже шли какие-то дебаты, наверное, успокаивали испуганного Добродеева. Чую, что после отповеди Серовой, количество добровольцев, захотевших пнуть Лёшу, резко снизилось. Но нашлись энтузиасты. Выступление данного товарища я точно не ожидал.