Режиссер Советского Союза 8
Шрифт:
Девушка снова ударила меня, но теперь по-настоящему. Всё-таки она хороша! Услышав, что я специально доводил её несколько дней, Ясмин уселась на меня сверху и попыталась использовать как боксёрскую грушу. Но вид обнажённой девушки с задорно торчащими грудями была столь аппетитным, то через мгновение она была уже снизу и делала безуспешные попытки вырваться. Что заводило меня ещё сильнее, и я начал жадно мять её полушария, а затем резко вошёл во влажное от нетерпения лоно.
Это было какое-то безумие. Будто мы прощались навсегда, что, фактически, правда. Не хочу сравнивать, но всё было похоже на наши встречи с Капитоновой, когда мы забывали обо всём и выключались из реальности.
— Алекс,
Судя по серьёзному взгляду зелёных глазищ, она очень серьёзна. Всё-таки ливанцы — представители специфической культуры и подобными словами просто так не разбрасываются. Интересно, а готов ли я пойти ради этой девушки на подобное? Не уверен.
Ясмин уехала в Гамбург, где у неё рейс до Парижа. Расставание получилось на удивление спокойным, ведь мы уже объяснились, и любые слова излишни. Я больше думал, чего делать с охраной. В Германию меня сопровождала наиболее адекватная тройка, выделившаяся в мои личные телохранители в последнее время. Да и Серж охарактеризовал ребят, как наиболее адекватных. Но никто не отменял случайностей, когда Анна могла узнать о моём весёлом времяпровождении. Ведь ребята заняли два соседних номера и прекрасно понимали, чем я занимаюсь. Как же легко было раньше, когда не было всех навалившихся проблем! А по приезде в Эмдем, меня ждал сюрприз.
Перед небольшим отелем с кемпингом, который занимала наша съёмочная группа, нас встречал дежурный представитель СБ. Без вступления, он сразу подошёл к машине и начал рассказывать.
— Шеф, вас ждёт какой-то мутноватый тип. Появился вчера в полдень, узнав, что вы уехали, попросил позвонить вам. После отказа сообщил, что будет ждать вас в гостинице Эмдема. Судя по акценту, гость русский, если я правильно понял. Мы проследили за ним, он один. Ребята дежурят перед отелем, но пока от них нет информации.
— Анри, разворачивай в город, — говорю водителю, — Посмотрим на нежданного пришельца.
— А вы весьма примечательная личность, Алексей Анатольевич, — после приветствия произнёс хозяин номера, как только я закрыл за собой дверь, — Собственные выезд и охрана, которые непозволительная роскошь даже для многих состоятельных людей Европы. Живёте в Риме на широкую ногу и практически этого не скрываете. Ещё вы владеете недвижимостью в Швейцарии, Франции и Италии. Это я успел раскопать за пару недель пребывания в Европе. Даже интересно, что в действительности скрывается за подобным фасадом. Поэтому сейчас неудивителен факт конфликта простого режиссёра сразу с двумя серьёзными структурами.
Невысокий, лет сорока, без особых запоминающихся черт и весь какой-то серый, собеседник являл собой образец классического агента спецслужб. Хотя есть в нём, что-то живое или неказенное. Не знаю, как правильно выразиться. Может, заметная смешинка во взгляде или сама манера выражаться. Товарищ явно не сапог или тупой исполнитель. Тем интереснее услышать, с чем пожаловал гость.
Сидящий в кресле агент налил минералки из бутылки в стакан, и вопросительно посмотрел на меня. Киваю, сажусь напротив, и протягиваю руку за стаканом. Сделав несколько глотков, собеседник продолжил.
— Вы, наверное, удивились моему вторжению, так как ожидали гонцов от двух известных организаций? Но нам показалось, что ситуация требует вмешательства, дабы излишне ретивые ребятки не наделали глупостей. К сожалению, ваши художества или проекты, были упущены нашим отделом. Но у нас есть оправдание, ведь мало кто мог предположить подобной активности от режиссёра.
Товарищ увидел мою усмешку и правильно её понял.
— Прошу прощения за излишнюю любовь к длинному вступлению. Меня зовут Михаил Андреев, я представляю общий отдел Секретариата ЦК. Вернее, его часть, доставшуюся Секретариату от распущенного Оргбюро. Не буду заводить в вас дебри советской номенклатуры. Структура у нас сложная и всё не так просто, как кажется со стороны. Заодно есть такое понятие, как секретность, — хорошо поставленным голосом произнёс собеседник, — Но вы человек, знающий гораздо больше, чем положено обычному гражданину. Поэтому назову вещи своими именами. Я представляю партийную разведку, если по-простому. Опять повторюсь, что всё сложнее и мои полномочия гораздо шире, нежели банальный шпионаж. Скажем так, сотрудники нашего отдела ближе к ревизорам, вплотную работающим с КПК, но не ограничивающим свой интерес исключительно членами КПСС.
А вот здесь дядя смог меня удивить. Про личную разведку Сталина я слышал и даже читал в своё время. Думаю, правды и вымысла там было примерно пополам. О партийной спецслужбе тоже хватало домыслов и страшилок, но я в них не верил. Смысл держать две мощные спецслужбы и разные вариации внешней разведки вроде Комитета информации, если есть ещё внутренний надзирающий орган? Здесь впору задавать вопрос о том, кто следит за надзирателями?
— Ознакомьтесь, — Андреев передал мне запечатанный конверт, — В письме указано, кто хочет с вами встретиться. Насколько мне известно, у вас весьма сложные отношения с ведомством товарища Ивашутина. Думаю, пока вы можете не переживать. Но в ближайшее время вам необходимо посетить Москву, так как сложившаяся ситуация требует объяснения. Можете спокойно заканчивать текущие дела, две недели у вас точно есть. Тянуть дольше просто неприлично. И не переживайте. Если бы вас хотели заманить в СССР, то можно было придумать более тонкую операцию. Но лицо, приславшее меня и написавшее письмо, хочет разобраться в нюансах и стоит над бравыми ребятами из спецслужб. Более мне вам сказать нечего и о своём решении прошу сообщить по указанному телефону.
Глава 10
— Удивлены? — спросил хозяин кабинета после приветствий.
— Да, — отвечаю совершенно искренне.
Ещё бы! Никаких тебе шпионских игр с конспиративными квартирами и прочими тайными комнатами в подземелье ГРУ. Я спокойно зашёл в четырнадцатый корпус Кремля, по предварительно выписанному пропуску, конечно. В холле меня встретил обыкновенный молодой человек в неплохом костюме и очках, попросивший следовать за ним, и быстро двинувшийся по коридору. Жизнь в здании Верховного Совета СССР не то чтобы кипела, но народу хватало. На меня особо не обращали внимания и только здоровались с сопровождающим. Насколько я понимаю, разного рода комитетов и комиссий тут хватает, оттого такая деловитая суета.
Насчёт отсутствия конспирации я погорячился. Встреча состоялась в небольшом помещении без окон и явно защищённом от прослушки. Но обстановка более походила на комнату отдыха, да и вызвавший меня товарищ вольготно развалился в кресле, пытался создать аналог дружеских посиделок. Судя по чайнику с пряниками, быстро появившимися на столе.
Вторым фактором, вызвавшим моё удивление, оказался прилёт в Москву. Меня стандартно встретила машина с водителем, доставившая сразу в квартиру на площади Восстания. Раздавшийся через час звонок просто сообщил, что завтра к полудню меня ждут в Кремле, и всё. Никто не врывался, дабы похитить мятежного режиссёра. Я спокойно выспался, позвонил Капитоновой, договорившись о встрече, затем предупредил коллег, что скоро буду на киностудии. Ещё секретарь «Прогресса» предупредила, что меня срочно ждёт председатель редакционно-сценарной комиссии, надоевший своими звонками. Но то дела рабочие. А вот представители обеих спецслужб будто бы обо мне забыли.