Режиссер
Шрифт:
– Сегодня понедельник? Через восемь дней, получается. В следующий вторник.
– Ебать копать! У нас матч за первое место послезавтра с дерьмодемонами из третьего отделения. Как мы без вратаря?
– «Спартак» как-то умудряется без вратаря играть, значит, и у вас получится, – включился в разговор Вася.
– А это тут при чем вообще? – Кажется, не было еще дня, когда Шатайло и Вася не поддевали бы друг друга на тему футбола. – Ты бы лучше за своей командой следил.
– У ЦСКА все в порядке с вратарем.
– И это единственное, что у вас в порядке. Хотя и он напривозил за карьеру
– И ты был бы нервным, когда против тебя играют такие костоломы, как Веллитон и прочие свиньи.
– Слышь, не беси! – Говорящая голова капитана Шатайло покраснела от злости и зашла в кабинет, прихватив с собой остальное достаточно крупное тело – Ты меня понял? Я и по лбу могу стукнуть. Или ты думаешь, что в тени твоего отца можно как в мантии-невидимке ходить? Неприкасаемых у нас нет.
– Мой отец, кстати, планирует на неделе заехать. Просто к слову, – ехидно улыбаясь и явно ожидая продолжения, упомянул Вася.
– Замечательно, – Шатайло был «на опыте» и не раз видел, как слетали с плеч погоны у сотрудников, которые по глупости говорили что-то необдуманное про руководство, поэтому решил не развивать эту тему. – Филин, если вдруг будешь созваниваться или списываться с Грязным, передавай мои соболезнования!
Чуть покрасневшая от злости голова капитана Шатайло быстро удалилась из кабинета, не удостоив никого из присутствующих прощальным взглядом.
Уверен, рано или поздно он ему втащит. Возможно, это случится уже в это воскресенье, на корпоративе, посвященном 23 февраля.
– Вась, я пойду зайду к Сан Санычу. Скорее всего, после встречи с ним, сразу поеду по одному делу. Если кто меня будет искать, пусть пишут на почту.
– За все время, что я здесь работаю, тебя никто никогда не искал. Кому ты сдался?
– Последнее время, ты что-то совсем краев не видишь.
– Разве я не прав?
– Вероятно.
– Так странно, когда я только приходил сюда, то был наслышан о тебе. Мне говорили, что здесь работает самый талантливый детектив нашего города. Но за эти полгода я так и не заметил этого.
– Как говорил классик: «Ваши ожидания – ваши проблемы».
Кабинет Александра Александровича находился в противоположном углу коридора от кабинета Яна. На двери висела табличка «Начальник отделения. Подполковник Александр Александрович Филин». Кабинет не сильно отличался по размерам от того, в котором сидели Ян с напарником. Единственная разница – Александр Александрович сидел в нем один. Особо внимательные могли заметить, что у начальника отделения и у старшего оперуполномоченного одинаковые фамилии. Александр Александрович был приемным отцом Яна, который за глаза называл его отчимом. Отчим выглядел точь в точь как Кристиан «Бигфут» Бьорнсен из фильма Андерсона «Врожденный порок» в исполнении Джоша Бролина. С походкой Джона Уэйна. И «ежиком» на голове в стиле Флинтстоуна.
Перед тем как зайти к отчиму, Ян забежал в туалет, умыть лицо холодной водой. Он повторил это действие несколько раз, чтобы прийти в себя. Немного помогло.
– Ян, здравствуй! Заходи, – увидев Яна, Александр Александрович сразу отложил дела, встал со стула и поприветствовал
– Угу, все нормально, – Ян старался выглядеть максимально собранным. – Ты меня искал?
– Да. Может, чаю? Нет? Тогда сразу к делу. На следующей неделе будет суд над ублюдками, которые были в той коричневой шестерке. Судья – мой старый знакомый и я, скажем так, договорился, чтобы им присудили максимально суровое наказание… Ты хочешь присутствовать?
– Не уверен.
– Я так и думал. Но, на всякий случай, вот дата, время и адрес суда, – Александр Александрович протянул Яну ярко-розовую бумажку, на которую тот даже не взглянул, сразу убрав в карман. – Как Ватсон?
– Все хорошо.
– Правильно, что ты согласился взять его себе. Он поможет отвлечься. Все таки полгода уже прошло как-никак…
– Это все? – Ян резко перебил отчима своим вопросом.
– Нет, есть еще кое-что. Журналисты названивают нам. Через неделю будет ровно год, как ты поймал того серийника. Хотят взять у тебя интервью.
Ян тяжело вздохнул. Меньше всего на свете он сейчас хотел раздавать интервью.
– Да, конечно. Я знал, что тебе не понравится эта затея, – поняв все по реакции сына, произнес Сан Саныч. – Тогда, у меня больше нет для тебя новостей. Рад был услышать, что у тебя все хорошо.
– Ладно, мне надо бежать.
– Да… И это… Ты продолжаешь принимать таблетки?
– Да, – смотря куда-то в нижний угол кабинета, ответил Ян.
– Ну я, в смысле… Ты ведь не стал снова слышать эти голоса?
– Папа… Нет, я не слышу никаких голосов и принимаю таблетки.
– Это правильно. Сейчас лучше не рисковать… Заезжай в гости на выходных.
– Посмотрим.
Выйдя из кабинета начальника, Ян закрыл дверь, прислонился к ней спиной, закрыл глаза на пару секунд и выдохнул. Таблетки, блин. Ты его слышал? Знал бы он, что они уже месяц как закончились. Но старику лучше не знать. К тому же, вроде, с тобой все в порядке, малыш… Ладно, пора валить.
Не успел Ян выйти из участка, как его телефон снова заорал песню группы “The Trashmen” под названием “Surfin' Bird”, которая стояла у Яна на рингтоне.
– Алло. Ян Филин?
– Если вы журналист, то сразу скажу, что я не хочу с вами разговаривать.
– Журналист? Нет, я не журналист. Возможно ты меня не помнишь, мы встречались с тобой у Корейца. Меня зовут Арсен. Арсен Калантарян.
Ян действительно встречался с Арсеном. Это правда было всего один раз. Их встреча продлилась не более пяти минут. Дома у Корейца постоянно бывали разные незнакомые люди, которых Ян видел в первый и, чаще всего, в последний раз. Естественно, уже на следующий день было невозможно восстановить в памяти, как их зовут и как они выглядят. Но не в случае с Арсеном Калантаряном. Его имя он знал задолго до встречи с ним. Дело в том, что Арсен Калантарян был одним из крупнейших барыг в городе и по счастливому стечению обстоятельств – родным братом миллиардера Давида Калантаряна, который владел самыми большими торговыми центрами в городе и области.