Режиссерская энциклопедия. Кино Европы

Елисеева Т. Я.

Благодаря специальным лесам камера могла двигаться в самых разных направлениях, и это позволило включить в действие несколько впечатляющих киноаттракционов. К ним относится, к примеру, процедура омоложения Фауста, превращающегося из старика в прекрасного юношу. Но самое большое впечатление производил полет Фауста на плаще Мефистофеля. Вместе с ним зритель наблюдал за горами, лесами, городками, проплывающими внизу. М. часто использовал съемки с высоты птичьего полета. Завораживающую сущность этого ракурса он почувствовал еще на войне, когда был пилотом.

После завершения "Фауста" М. отправился в Америку. Успех за океаном "Последнего человека" вызвал к нему интерес со стороны студии "ХХвек — Фокс". Ему предложили экранизировать рассказ Г. Зудерман- на "Восход солнца", историю сельского адюльтера, происходящего на фоне живописного озера.

Хотя всемирную славу М. принесли фильмы "Носферату" и "Последний человек", на протяжении всей жизни он испытывал неподдельный интерес к деревенской теме. В Германии ей были посвящены фильмы "Пылающий акр" и "Изгнание".

В Америке после "Восхода солнца" М. снял ленту "Городская девушка", рассказывающую о попытках официантки из "Макдонал- дса" начать новую жизнь на ферме своего мужа. М. любил природу, умел рассказывать о жизни связанных с ней людей. И как зритель он отдавал предпочтение такого рода фильмам. В 1926 г. он посмотрел картину американского режиссера Р. Флаэрти "Моана", которая произвела на него глубокое впечатление. Он попросил Флаэрти написать сценарий о жизни наивных народов и в 1929 г. отправился на Таити, где и снял фильм "Табу", исполненный восторга перед южной природой и взрагценныши ею людыми. Премьера фильма состоялась 18 марта 1931 г. в Нью-Йорке. Она прошла без его создателя. За неделю до этого М. погиб в автомобильной катастрофе.

Мурнау проработал в кино лет. Многие из созданных им фильмов утрачены, многие варварски переработаны прокатчиками, стремившимися повысить их коммерческую ценность. Однако и оставшихся фильмов достаточно, чтобы причислить Мурнау к выдающимся мастерам кино, чьи поиски и находки в области изображения сыграли решающую роль в становлении киноязыка и формировании ведущих жанров.

Г. Краснова

Фильмография "Мальчик в голубом" (Der Knabe in Blau), "Сатана" (Satanas), 1919; "Горбун и танцовщица" (Der Bucklige und dieTanzerin), "Голова Януса" (DerJanus- kopf), "Вечер-ночь-утро" (Abend-Nacht- Morgen), "Тоска" (Sehnsucht), "Вхождение в ночь" (Der Gang in die Nacht), все — 1920; "Замок Фогелъод" (SchlossVogeloed), "Марицца, названная Мадонной контрабандистов" (Marizza, Genannt die Schmug- glermadonna), "Носферату" (Nosferatu), "Горящий акр" (Der Brennende Acker), все— 1921; "Фантом" (Phantom), 1922; "Изгнание" (Die Austreibung), "Финансы великого герцога" (Die Finanzen des Gross- herzogs), оба—1923; "Последний человек" (Der Letzte Mann), 1924; "Тартюф" (Tartueff), "Фауст" (Faust), 1926; "Восход солнца" (Sunrise), 1927; "Четыре дьявола" (Four Devils), 1928; "Городская девушка" (City Girl), 1929; "Табу" (Tabu), 1931.

Библиография:Комаров С. История зарубежного кино. М., 1965; Кракауэр 3. От Калигари до Гитлера. М., 1978; Eisner L. Friedrich Wilhelm Murnau. Frankfurt am М., 1979; Rohmer Е. Murnaus Faustfflm. Munchen/Wien, 1980; KreimerK. F.W. Murnau. Bielefeld, 1988; Gehler F. Friedrich Wilhelm Murnau. Berlin, 1990.

НЕМЕЦ ЯН

(Nemec Jan). Чешский кинорежиссер, сценарист, актер. Один из ярких представителей чехословацкой "но- войволны". Родился 12июля 1936 г. в Праге. Закончив режиссерский факультет пражской Киноакадемии (ФАМУ, 1957-1962), прошел службу в армии на студии армейских фильмов, где снял несколыко документальных лент, включая поэтическую ленту "Память нашего дня", работал на киностудии "Баррандов" ассистентом и помощником режиссера на фильмах В. Кршки "Там, где реки сверкают на солнце" и А. Ках- лика "Июньские дни".

Художественный мир изначально был отмечен синтезом трех влияний — Достоевского, Кафки и сюрреализма, что всегда накладывало особый отпечаток на каждый его фильм. Уже в студенческой работе "Кусок" (1959, главный пр. МКФ в Оберхаузене; "Серебряная роза" на фестивале студенческих фильмов в Амстердаме, 1960; почетный диплом на Международном смотре молодого кино в Каннах, 1961) по новелле Арношта Люстига (история времен второй мировой войны о двух голодных подростках, укравших ломоть хлеба из немецкого поезда) впервые появляется проходящая через все творчество Н. тема "униженных и оскорбленных", мотив деления человечества на "преследуемых и преследующих , характерная для многих фильмов чешской "новой волны" кафкианская атмосфера ситуации без выхода, экзистенциальной трагической тщеты. Основные мотивы этой картины Н. развивает в своем дебюте в большом кино "Алмазы ночи" (1964, Большой пр. на МКФ в Мангейме, 1964; пр. международной кинокритики в Пезаро, 1965), экранизации новеллы все того же А. Люстига "У тьмы нет тени" (Тта пета sti'n), обращаясь к традиционной для чехословацкого кинематографа оккупационной теме, но рассматривая ее с позиций своего поколения, решающего собственные проблемы. Историю двух подростков, сбежавших из концлагеря и пробирающихся домой, Н. превращает в многоплановое исследование внутреннего мира человека в экзистенциальной ситуации одиночества, страха, физического истощения, унижения достоинства, тоски по дому. Реальные события (побег, преследование, плен) переплетаются в фильме с лихорадочными галлюцинациями героев (один из беглецов постоянно "убивает" женщину, у которой они просили хлеб) и мгновенными "озарениями" сновидений (хаотические обрывки картин дома). Благодаря алогичным монтажным скачкам, навязчивым повторениям некоторых изобразительных мотивов, крупным планам и монтажным перебивкам некоторые объекты приобретают второй план, вследствие чего самые обычные явления начинают восприниматься как фантомы. Падающее дерево, внезапно разверзшаяся тьма открывшихся дверей и гнетущая тишина превращаются в угрожающие предзнаменования. Подобно тому как это бывает во сне, камера и монтаж гиперболизируют определенные

аффективные переживания (головокружение при взгляде на падающее дерево, брезгливость, которую вызывают муравыи, ползающие по лицу спящего и напоминающие картины Дали и знаменитые кадры из "Андалузского пса" Буньюэля), вызывая у зрителя, как бы заглядывающего в темную бездну подавленных инстинктов и желаний, двойственное ощущение ирреальности и пугающей яви происходящего. Фильм имел колоссалыный успех. Зарубежная западная пресса отмечала, что "этот рассказ о побеге" выдерживает сравнение с "гигантами" современности — фильмами Рене, Антониони и Бергмана. Продолжением этой линии в творчестве режиссера должна была стать экранизация "Превращения" Кафки, сценарий которого был написан Немцем и его братом, известным поэтом Иржи Немцем, еще в 19621963 гг. и напечатан в журнале "Фильм а доба" за 1965 г. Рассказ предполагалось вести от лица главного героя и с его точки зрения, которую представляла камера. Главный конфликт завязывался между отцом (палачом, злой стихией) и сыном (жертвой, пленником внешней силы). Но эта идея не нашла понимания у руководства чехословацкой кинематографии и сценарий не был допущен к реализации.

Последовавшую за "Алмазами ночи" новеллу "Обманщики" (пр. молодой кинокритики на МКФ в Локарно, 1965) из киносборника "Жемчужинки на дне" ( 1965, по Бо- гумилу Грабалу), "визитной карточки" "новой чехословацкой волны", снятую, как и предыдущие работы режиссера, в эстетике черно-белого кино, но лишенную их изобра- зителыной изысканности, Н. воспринимает, скорее, как чисто кинематографическую задачу, которую решает блестяще, продемонстрировав высочайший профессионализм, но, что называется, "без нерва".

А в 1966 г., убедившись, что ему не дадут снять "Превращение", Н. вместе со своей женой Эстер Крум- баховой, режиссером и художницей, знаковой фигурой чешского сюрреализма 60-х, принимавшей участие в подготовке самых престижных фильмов чехословацкой "новой волны" ("Маргаритки" и др.), в рекордные сроки и с минимальным бюджетом снимает один из самых острых и дискутируемых фильмов 60-х гг. "О празднике и о гостях". В качестве исполнителей этого насыщенного кафкианскими мотивами памфлета о механизмах тоталитарной власти он приглашает режиссера Э. Шорма, композитора Я. Клусака и других известных деятелей современной чешской культуры, что придает картине провоцирующую политическую значимость. Новый фильм Н. не имел ничего общего с его знаменитым "галлюцинаторным" кинематографом дебюта. Он был снят в скрупулезно педантичной манере, имитирующей документальность происходящего. Эффект документальности постоянно поддерживался за счет стилизации мимики, жестов, костюмов, декораций, мизансцен и т.п. под документальный снимки фашистских боссов, сцен насилия во время войны во Вьетнаме, собраний, демонстрирующих иерархический порядок (прием по случаю вручения Нобелевской премии и др.).

История, рассказанная в фильме, начинается совсем обычно. Веселая компания погожим летним днем направляется в гости к пригласившему их владельцу виллы. Дорогой приглашенных останавливают странные люди и вынуждают принять участие в импровизированном суде. Компания раскалывается. Кто, ощущая угрозу, соглашается, кто слабо протестует. И только один человек отказывается подчиниться произволу. Атмосфера накаляется, но положение спасает появившийся Хозяин, любезный и вежливый, который ведет компанию к уже накрытому столу, где оказывается, что именно он был инициатором нападения и что все только начинается. Каждое новое условие Хозяина последовательно разрушает дружеские и семейные связи, унижает достоинство присутствующих. И все тот же один-единственный человек из всей компании в знак протеста покидает компанию и рассерженного Хозяина, который предлагает присутствующим догнать и вернуть ушедшего, инициируя травлю на человека. Жестокая игра, правила которой диктует Хозяин дома, становится узнаваемой и приобретает вселенские масштабы.

Принимая или не принимая правила игры, человек обрекает себя на роль либо палача, наслаждающегося властью, либо жертвы, униженной и оскорбленной, воплощающей в себе бессилие, страх, робость, трусость. Других ролей, по убеждению Н., в игровом обществе XX века не предусмотрено. В условиях, когда одним дано все, а другим ничего, робким героям — жертвам остается лишь одна свобода — мечтать. Подобным ощущением жизни и мира пронизана художественная ткань большинства фильмов Н. Сборник "меланхоличныгх бурлесков", стилизованных под немые фильмы начала века, "Мученики любви" — о мечтах как убежище, где можно спрятаться от грусти, отчаяния и невыносимой серости жизни. Короткие видения-представления, обрывки снов и галлюцинаций, часто лишь мгновенных, где недосказанного, как во сне, всегда больше, чем высказанного, воспроизводят при- думанныш мир сентименталыных мелодрам и трагикомедий начала века, где герои — неудачники, подавленные ощущением собственного бессилия, находят то, чего их лишила реальная жизнь. Они переживают невероятные романтические и эротические приключения, но, вернувшись в реальность, тщетно пытаются найти место, где были так счастливы, и испытывают ощущение потерянности в хорошо знакомом, но чуждом и враждебном мире.

Картина "Мученики любви" была награждена Призом сюрреалистического фильма в Париже, хотя в поэтике сюрреализма была сделана лишь одна новелла — экранизация рассказа Достоевского " Настеньки - ны сны". Две другие — "Манипу- лянт" и "Приключения сироты Рудольфа", — как и лента "О празднике и о гостях", совершенно явно вдохновлялись творчеством Кафки и прежде всего "Превращением", которое объективно реализовалось на экране картиной "О празднике и о гостях" и двумя новеллами "Мучеников любви".