Резиновая Зина
Шрифт:
– Есть у меня одна на примете… соседка наша, бабка Поля. От скуки мается, как я посмотрю, вот пусть и займется делом.
– Согласится ли? – усомнился Игнат. – Старуха ведь!
– Да куда она денется! – безапелляционно заявила Элла. – Небось, внучку на подарки деньги нужны. А она старуха крепкая, справится. Огород, Зинка, слава Богу, вскопала, а жуков собрать да полить много сил не нужно.
– Смотри сама! – Игнат не стал спорить, и ушел в свой кабинет. Там он сел на диван и схватился за сердце… шутка ли, родную дочь из дома выгнал своими руками!
Альбина лежала на пляже, блаженно щурясь на ласковом вечернем солнце. Подошел Иван и спросил:
– Можно присесть?
Альбина возликовала, но не подала виду:
– Садись, – Альбина немного сдвинулась, чтобы освободить ему место.
Иван сел, его нога касалась обнаженного бедра Альбины. Альбина демонстративно молчала, Ваня смотрел вдаль. Альбина перевернулась на живот и заговорила первой:
– Так что мы хотели? Прощения попросить?
– За что?
– За все! – Альбина приняла обиженный вид. – А если не за что, так чего пришел? Мне и без тебя неплохо было!
– Про Зинку спросить… куда вы ее задевали?
– Про Зинку?! – Альбину будто окатили холодным душем. – Да далась мне твоя Зинка! Посмотрите люди добрые – прямо сбежавшая невеста!
– А если серьезно? – Ваня не сдавался. – Ну, ты что, стерва что ли?
– Нет, ты что досужий какой! Уехала Зинка! Совсем уехала. Позора не вынесла. А куда, не знаю. Не интересовалась.
– А дядя Игнат знает? – Ваня решил добить Альбину до конца.
– И он не знает. Зинка ночью сбежала. Записку оставила, чтобы не искали, да деньги умыкнула, что в доме лежали. Все! Хвостом махнула, только ее и видели. Но мы не скучаем. Одни проблемы от замухрышки этой.
Ваня встал на ноги и процедил сквозь зубы:
– Сама ты замухрышка! В зеркало-то хоть иногда смотришься?
– Да как ты смеешь! – Альбина вскочила и замахнулась, но Ваня перехватил ее руку.
– Забыла, что мой папаша мент? За побои и ответить можно.
Альбина вырвала руку:
– Отпусти! Больно! Кто тебя бить собирается?! Вали давай отсюда!
– С радостью! – Ваня нарочито медленно пошел в сторону машины. Альбина проводила его злобным взглядом.
Дома Ваня огорошил родителей заявлением:
– Я уехать хочу.
– Куда, сынок, если не секрет? – осведомился отец ехидным голосом.
– В город.
– И что ты там делать будешь? – продолжал допытываться отец.
– На работу устроюсь.
– А учеба? – испугалась мать.
– На заочный переведусь.
– И какая вожжа тебе, сын, под хвост попала? – Егор Данилович буравил Ваню взглядом поверх очков.
– Никакая. Надоело сидеть в деревне этой. Скука. Зинка уехала, и я хочу.
– Да ты никак за Зинкой собрался? – удивилась мать. – Ну, ненормальный совсем! Она же тебе от ворот поворот дала! При людях! А он за ней, как телок! Опомнись, сынок! На твой век девок хватит.
– Да что ты, мать, заладила! – Иван сердито посмотрел в сторону матери. – Я сам виноват, она даже не догадывалась, что я свататься собираюсь. Глупо вышло… но она тут ни при чем. – Ваня взял спортивную сумку и начал бросать туда вещи.
Мать встала в дверях.
– А я тебя никуда не пущу! Нечего за строптивыми девками бегать!
– Я сам уйду, – спокойно ответил Ваня.
Мать, чувствуя его решимость, обратилась за поддержкой к отцу.
– Егор, а Егор! Наш сын уезжает!
Егор Данилович сохранял невозмутимость.
– Я слышал. По мне так пусть едет. Пускай жизнь понюхает! А то лоб здоровый вырос, а ума нет.
– Да что ты такое говоришь! – мать уперла руки в бока. – Только через мой труп!
Егор Данилович подошел к жене и мягко обнял ее за плечи.
– Мариш, оставь! Ну, в самом деле, он не маленький… всего-то в город собрался. Эка невидаль! Тем более, что там у меня брат живет, Игорек, забыла? Ванька у него остановится, он всегда приглашает, не откажет. Даже рад будет. Игорек же в полиции работает, при должности, устроит его в ГИБДД, или ППС. Вань, ты в ППС пойдешь?
Ваня, до этого молча собиравший вещи, откликнулся:
– Пойду. Если не шутишь, конечно.
Отец усмехнулся:
– Не шучу. Тебе жить на что-то надо? Надо. А это хорошая практика. С институтом сам решай.
Ваня собрал сумку и повесил ее на плечо. Родители стояли в дверях, загораживая собой проход. Егор Данилович отстранил жену от двери и обратился к сыну:
– Ну, Ванюха, давай! Деньжат немного возьми на первое время, как приедешь, позвонишь. Игорьку привет! – Он обнял сына и тихонько подтолкнул его к выходу.
Марина тихо плакала, прижимая платок к глазам. Ваня остановился, обнял мать и ласково шепнул ей:
– Мам, ну перестань! Город здесь рядом. Я Зинку найду, и вернусь! Я знаю, это тетка ее из дома выжила, за дочку свою мстит. Мам, ну что ты, мам! Ну, люблю я ее, понимаешь?!
Мать вытерла слезы, перекрестила сына и уже спокойно сказала:
– Ладно, сынок, иди… чтобы каждый день звонил! Если что, не забывай, где у тебя отец работает! Хочешь, мы эту Зинку в розыск объявим? Во всесоюзный?
– Да что ты, мам! В Интерпол еще скажи! Даже не вздумайте! Я сам должен. Ну, чтобы она в меня поверила… дураком ведь считает, праздношатающимся…
Мать вздохнула и улыбнулась, не удержавшись от иронии:
– Да что уж там… сам, так сам… иди уже! Чадо ты мое, праздношатающееся…
Ваня поцеловал мать, еще раз обнял отца, вышел во двор, сел в машину и поехал по направлению к городу.
Черный порш, стоящий вдоль дороги, Ваня заметил уже поздно. Когда его фары выхватили из темноты силуэт машины, Ваня был уже в полуметре от нее. Он со всей силы надавил на тормоз, но столкновения избежать не удалось. Ванина тойота боднула порш прямо в зад, подобно норовистому быку на корриде. От удара порш развернуло, и он с недоумением уставился на Ваню передними фарами. Ваня выскочил из машины, ругая себя на чем свет стоит. Ну, надо же! Не успел из дома выехать, как начались приключения! Ему только аварии не хватало для полного счастья.