Резиновая Зина
Шрифт:
– А как же штамп в паспорте? – не унималась Зина. – Штамп ведь был?
– Да был штамп, был! – баба Поля покачала головой. – Экая ты неверующая! Это проще простого оказалось. Пьянчугу одного за бутылку водки уговорили расписаться с Элкой в сельсовете. Вот тебе и штамп.
– Странно… – Зина замерла с чашкой в руке. – Как же она за моего отца замуж вышла, если у нее муж есть?
– Да помер он, вот и вышла. Как Светы не стало, так и тот помер. Все к одному. А отец твой слишком близко к сердцу принял последнюю волю покойной, царствие ей Небесное! – баба Поля перекрестилась. – Женился на Элке, о тебе не подумал. Рассчитывал, что она мать тебе заменит, но куда там! Я же вижу, со свету сживает. Как Светку ненавидела, так и тебя ненавидит, ты ведь вылитая Светка! Такая же красавица!
Зина засмущалась:
– Скажете тоже! Красавица! Только никому не нравится.
– Так уж и никому?! – баба Поля хитро прищурилась. – А Ваня к вам зачем ходит?
Зина передернула плечами.
– К Альбинке, это все знают. Вот и сейчас она его на пляж утащила.
Баба Поля развела руками.
– К Альбинке ли? Что-то поверить не могу, что к ней. А что до пляжа, так это пустяки, выпендривается, чтобы ты ревновала. Ты ведь на него внимания не обращаешь, вот он и старается вовсю.
– Да что вы, баба Поля! – возмутилась Зина. – Нужен он мне сто лет! Папенькин сынок! Нашел, отчего нос задирать, думает, если папа начальник милиции, так все можно? Терпеть его не могу! Увалень бездарный! Хвастает все, хвастает! И машина у него, и квартиру ему отец в городе обещал купить. Сам ничего не может. Зачем мне такой?
– Молодой он еще, глупый… – философски заметила баба Поля. – А так парень не плохой, ты присмотрись повнимательней. В хороших руках он человеком станет, точно говорю. Он и добрый, и заботливый. Мать вон у них болела, так он из больницы не вылезал, дежурил… нет, он парень хороший.
– Ну, не знаю, может и так, но не нравится он мне, – Зина скривила губы. – У них с Алей роман, на меня он и не смотрит.
– Не буду тебя убеждать, девка, жизнь все по местам расставит, – баба Поля вздохнула: – Хочешь, карты тебе раскину?
Зина хмыкнула:
– Карты? Не знаю, не верю я в это… но раскиньте, ради интереса.
Баба Поля сходила за колодой, пошептала над ней и разложила в одном ей известном порядке. Зина рассеянно наблюдала за ее манипуляциями. Баба Поля пару минут пристально всматривалась в картинки, а потом изрекла:
– Найдешь ты свое счастье, девка, но ох, и нелегким оно будет! Много испытать тебе придется, но ты не унывай, в конце концов, все хорошо закончится.
Зина хотела что-то сказать, но тут вошел перепачканный Сашок.
– Ой, внучек! – всплеснула руками баба Поля. – Никак закончил? Умаялся? Иди, милый, умывайся, и к столу. Работничек ты мой золотой!
Зина встала со стула.
– Мне тоже пора, засиделась я у вас. А математику с физикой я на работе сделаю и завтра занесу. Спасибо тебе, Саша, огромное! – Зина положила руку на сердце. – Если бы не ты, я бы, наверное, умерла на этом огороде, – и добавила, словно извиняясь, – раньше мы мотокблоком копали, но в этом году он сломался, а на новый мачеха денег пожалела, решила, сами справимся. У отца в делах застой, с кредитом не рассчитался, а за Алькину учебу платить нужно…
Саша смутился.
– Да чего там… ерунда… размялся маленько…
Зина быстро чмокнула бабу Полю в щеку, поблагодарила еще раз за чай и убежала.
Как оказалось, весьма вовремя. Элла, сонно потягиваясь, вышла из дома, чтобы полюбоваться, как вкалывает подчерица. Она даже заранее откашлялась, чтобы поднять крик, и выдать Зине по первое число за невыполненную работу. Удивлению Эллы не было предела, когда перед ее взором предстал полностью вскопанный огород. Она поперхнулась и зашлась кашлем. Не найдя, что сказать, мачеха возмущенно колыхнулась дебелыми телесами и опять скрылась в доме.
Зина торжествовала маленькую победу. Она проскользнула в дом, стараясь не попасться на глаза разъяренной мачехе, переоделась и убежала на работу. Мачеха на кухне громко гремела посудой, поджидая мужа с работы и дочь с пляжа.
С математикой и физикой Зина справилась быстро. Эти предметы никогда не вызывали у нее затруднений. Потом она легла на убогий топчан возле стены и задумалась о том, что рассказала ей баба Поля.
Отец женился на Элле по наказу матери, это понятно. Но почему он ей во всем потакает? Это непонятно. Приворожила она его, что ли? Или тоже, как и мать считает ее несчастной и жалеет? Отец добрый человек, но слабый, из него веревки вить можно… вот Элла и вьет. Ведьма! Зина непроизвольно сжала кулаки. А что там баба Поля говорила про Ваньку? Неужели и правда, он в нее влюблен? Алька уже платье шьет, замуж собирается… предложения ждет на днях… Зина помотала головой. Нет, не может быть! Она, конечно, Альку не очень жалует, но чтобы такое… врагу не пожелаешь… позор на весь поселок.
Хотя, с другой стороны, сама виновата, чего поперед батьки в пекло лезть? Вот посватался бы официально, тогда и платье шить можно. Самоуверенная дурочка! Вот кого разбаловали без меры, это уж точно! Нет, в самом деле, если Ванька не собирается на ней жениться, вот будет удар по самолюбию! Смешно! Зина хотела порадоваться возможному несчастью двоюродной сестры, но особой радости не ощутила. «Я тоже, что ли жалостливая? – подумала она некстати. – Это что, семейное? Добровольно посадить себе на шею клопов, и радоваться, что они нашу кровь пьют. Вот счастье- то! Но Альку почему-то жалко…».
Незаметно для себя Зина уснула, и проснулась, только когда по ее лицу пробежал солнечный зайчик. Зина сощурилась, сделала попытку смахнуть его рукой, встала с топчана и потянулась. От вчерашней работы все тело ныло. Зина посмотрела на часы – пора! Она ополоснула лицо водой из бочки и отправилась домой, напевая простенькую мелодию.
Настроение у Зины улучшилось. Это было совершенно необъяснимо в свете всех Зининых проблем, но, тем не менее, это было так.
Когда Зина пришла, Элла и Альбина спали глубоким сном, отца как всегда не было. Зина принялась перемывать посуду, оставленную со вчерашнего ужина. В ванне громоздились горы нестиранного белья. «И когда успели набросать?» – подумала Зина, но даже это не повлияло на ее настроение. Она сунула белье в машинку и включила ее. Машинка весело загудела, будто подпевая Зине. Зина набрала воду в ведро и принялась мыть полы.
Покончив с домашними делами, Зина решила сходить на реку, пока мачеха спит. Стояла жара, и окунуться в прохладную воду было высшим блаженством. Зина быстро скинула с себя одежду, оставшись в стареньком выцветшем купальнике, и вошла в воду, раздвигая кувшинки. Вода остудила разгоряченное тело, Зина поплыла, делая энергичные взмахи руками, потом перевернулась на спину и стала смотреть в небо, лениво шевеля руками и ногами. «Нет, все-таки хорошо на свете! – подумала Зина. – Институт закончу, работать пойду, замуж выйду… не век же мне здесь жить! А пока пусть все остается, как есть. Да и отца жалко, уйду, кто о нем заботиться будет? Эти ведьмы заездят его совсем. Будет голодный да неухоженный ходить. Салтычиха как плитой пользоваться наверняка уже и не помнит…».