Ричард Длинные Руки — эрбпринц

Орловский Гай Юлий

Юный Герард покраснел густо, как молодая стыдливая девушка, я улыбнулся ему и всем тепло и ласково.

— Встаньте и возрадуйтесь хорошим новостям!.. Наша ударная армия уже прошла королевства Бриттию, Ирам и победно вторглась в Пекланд!

Они поднялись, радостно зашумели. Меганвэйл спросил на правах старшего:

— До Сакранта рукой подать?

— Неделя пути, — заверил я. — А теперь, друзья, небольшой пир, где расскажете новости, а я расскажу свои, и решим, какие у нас будут следующие шаги.

Меганвэйл

подошел, повинуясь моему жесту, я взял его под руку и повел впереди, остальные, тихо переговариваясь, двинулись на дистанции следом.

Я поинтересовался:

— Как на новом месте?

Он сказал с неловкостью:

— Ваше высочество, ослушавшись вашего приказа, мы слегка углубились в земли Бриттии, зато какое стратегическое преимущество!

— А результат? — спросил я.

— Удалось остановить три армии Мунтвига, — доложил он гордо. — Сражения были, честно скажу, жестокие. Вооружение у них намного хуже, доспехи никакие, но отваги не занимать. Пока половину армии не вырубишь, как кустарник, остальные и не думают отступать!

Я вздохнул.

— Что делать, религиозные фанатики… Каков финал?

— Остатки их армий, — сказал он, — рассеяны, но часть, видимо, попытается пробраться дальними тропами в Варт Генц. Хотя что это им даст?.. В Варт Генце осталось достаточно войск. И будут ли еще армии?

— Будут, — заверил я. — Но не больше двух. Вышла и еще одна, но, думаю, вскоре повернет взад.

— За вашей ударной?

— Да.

— Значит, — произнес он с восторгом, — вы их там потрепали здорово!

— Да уж старались, — ответил я уклончиво. — Я смотрю, теперь у вас в самом деле армия, а не собрание войск?

— Армия, — заверил он. — В боях все перековываются заново. Тем более успешных!

— Где сэр Растер?

— Он со своими троллями, — объяснил Меганвэйл с кривой усмешкой, — предпочитает… иную тактику.

— Партизанскую?

Он кивнул.

— Да. Троллей не обучить сражаться в строю, зато эти зеленомордые бесподобны в ночных атаках.

— Они ночью видят, — напомнил я, — как мы днем.

— Это я не сразу понял, — признался он. — Не поверите, от какого-нибудь отряда в сто человек… гм, ста этих морд, бегут и тысячные войска!

Я зябко повел плечами.

— Еще бы! Когда среди ночи просыпаешься и видишь рядом огромную зеленую харю с вот такими клыками…

Он странно посмотрел на меня.

— Отважный вы человек, ваше высочество. А меня бог миловал…

— Да ладно вам, — сказал я скромно, — вы же в походе.

Он перекрестился.

— Нет-нет, ваше высочество, здесь нам с вами не тягаться. Я уж лучше, как святой Антоний… Кстати, тролли за Растером в огонь и воду! С ним такая добыча достается… Особенно когда нападают на обозы. Все-таки тролли — народ очень бедный… Кстати, ваше высочество, хочу предупредить…

Голос его стал очень серьезным,

я насторожился.

— Граф?

Он сказал шепотом:

— Прибыл отец Дитрих, архиепископ Сен-Мари и верховный инквизитор!

Я ощутил предостерегающий холодок на спине.

— Ого!

— Появился внезапно, — сказал он удрученно и все еще шепотом, даже огляделся по сторонам, — с ним двое священников, тоже на мулах… Никогда не думал, что мулы могут бегать так быстро!.. Или они у него с крыльями, как жуки? Он же из Сен-Мари?

— Да, — пробормотал я, — но, наверное, святая молитва хорошо надувает паруса.

— Церковь, — сказал он, — светлая сила, но темная штука.

— История мидян, — согласился я, — темна и непонятна. Где он сейчас?

— Поехал объезжать лагерь, хочет убедиться в нашей стойкости против влияния церкви противника.

Я поморщился.

— Как будто простые воины, даже лорды, отличают одно религиозное течение от другого. Хорошо, дорогой друг, я сейчас переговорю с ним, а потом прибуду к вам. Нам есть что обсудить.

Он поклонился.

— Ваше высочество, всегда к вашим услугам.

Глава 11

Зайчик бодро пронес меня по лагерю, но отца Дитриха ни следа, хотя все уверяют, что святой отец был здесь только что. Бобик повел носом и пробежал немного, оглядываясь на меня.

— Давай, — согласился я. — Веди!

Бобик взыграл и ринулся через стену кустарника, где и стадо слонов не проломится. За ним остался узкий пролом, который мы с арбогастром расширили, не давая себя поцарапать. Я заметил, что даже сапоги остались целы, хотя острые и крепкие колючки чиркают по ним с такой силой, будто стараются вспороть и добраться до моих бедных косточек.

Дорога повела, как понимаю, в Акхарт. Его высокие башни увидел на возвышенности раньше, чем расположившийся внизу большой воинский лагерь с прямыми дорожками и поставленными по шнурку шатрами и палатками.

Первыми меня увидели конные разъезды, но я проскочил мимо них, как намыленная молния, а часовые на въезде в лагерь только и успели ахнуть, как я остановился перед ними.

— Смирно!.. Ладно-ладно, вольно… Отец Дитрих здесь?

Оба все еще таращили на меня глаза, одного одолела икотка, но второй сумел выдавить:

— Ваше высочество, вы так не только до икотки… Отец Дитрих выехал в поле.

— Чего вдруг?

Он объяснил обстоятельно:

— Там легкие конники дурной воды попили, пять человек слегло, мучаются страшно! Вот он и поспешил.

— Спасибо, — сказал я. — В какую сторону?

Он кивнул на Бобика.

— Ваш кабан знает, аж визжит, что вы его не слушаете.

— Молодец, — сказал я. — Наблюдательный! Лови за прилежание в службе.

Я бросил ему золотую монету; арбогастр развернулся и ринулся вслед за Бобиком.