Ричард Длинные Руки – эрбпринц
Шрифт:
— Маг восьмого круга… — пролепетал он, — господин.
— А сколько их всего?
— В-восемь…
— А считаются от начала или с конца? — потребовал я, но тут же отмахнулся. — Хотя что это я туплю, понятно же… С какой целью? Хотя и это понятно… Что-то у меня голова все еще не совсем… Кто послал? Имена, пароли, явки? Звание, номер части?.. Говори быстро, для диверсантов отдельные правила!
Зигфрид сопит, как разъяренный бык, снова я успел ударить раньше, а маг ответил, чуть смелея:
— Вы
— Правда? — спросил я. — Я вроде бы никого там не убивал. Ну, не считая этих, если они северные, но сами пришли, сами и получили… Или что-то еще?
— Главное, — сказал он трепещущим от страха голосом, — вы сумели… забрать у нас Карла-Антона Земмельвейса Остроглазого, а это самый великий и могучий маг Севера!.. Вы тем самым совершили великое преступление против всего мироздания!
Он даже выпрямился от осознания важности и даже величия истины, которую возвестил, глаза засверкали, как у пророка.
Бобик с жутко горящими багровыми глазами угрожающе зарычал, а Зигфрид выразительно покрутил обнаженным клинком.
Маг покосился на него и снова в ужасе съежился.
— Ух ты, — сказал я в изумлении. — Против всего мироздания… Блин, ну и расту! Нет, в принцах мне точно тесно, кафтан трещит, пора на уровень, то есть круг выше… А чем же я тряханул все мироздание, надо же?.. Вот так гордость и переходит в гордыню, теперь понимаю… Звезды еще не посыпались?
Он проговорил затравленно, то и дело зыркая то на готового к прыжку Адского Пса, то на свирепого Зигфрида:
— Посыплются. И ткань мироздания порвется… И хлынут в наш мир орды и стаи демонов, каких мир отродясь не знал!.. И все вы виноваты, вы все натворили!..
— Как? — спросил я коротко. — Ответствуй, как?
Он выпалил:
— Вы нарушили Великое Равновесие бытия!.. Был баланс Света и Тьмы, а вы своими неразумными действиями…
— Здорово, — сказал я. — Великое Равновесие, как звучит, да еще и бытия, сиречь, Вселенной! Это означает, что в мире чистого и грязного должно быть строго поровну?
Он судорожно кивнул.
— Нуда!
— Ага, — сказал я и оглянулся. — А вон те два трупика, это маги этой, как ее, другой половинки равновесия? Светлой?
— Да!
Я сказал понимающе:
— Я должен сейчас пойти в свое войско и убить там двух магов Тьмы, что служат мне, чтобы восстановить это гребаное равновесие?
Он вскричал обрадованно:
— Да! Как вы все хорошо понимаете!
Зигфрид пробормотал озадаченно:
— Это что за равновесие… Если где-то слишком хорошо помыли пол, то надо насрать?
Маг вскрикнул в негодовании:
— Вы грубый и невежественный человек!.. Правильно говорить — Равновесие Света и Тьмы, баланс Противоположностей…
— Слова, — сказал
— А после того, — спросил Зигфрид деловито, — как зарубим?
— Хороший вопрос, — одобрил я, — и очень правильный. Хоть и вроде бы лишняя предосторожность, однако вытащи во двор все три… объекта, что не есть люди, а всего лишь живая сила противника, собери под ними побольше дров и сожги грешную плоть, дабы души возлетели, как голуби… или черные вороны, им виднее. Святая и крайне миролюбивая Церковь не зря приняла на вооружение именно этот очищающий светлые души от грязной плоти ритуал.
Маг вскричал в страхе:
— Пощадите! Я буду вам служить!
— Как? — спросил я.
— Верно! — вскрикнул он. — Преданно!
Я кивнул Зигфриду, тот молниеносно дернул мечом горизонтально, и чисто срубленная голова мага взлетела в воздух.
Зигфрид поймал ее на лету за волосы, показал Бобику и с отвращением швырнул на трупы его товарищей.
— Верно служить может Карл-Антон Земмельвейс Остроглазый, — сказал я, хотя Зигфриду можно ничего не объяснять, но я чувствовал потребность как-то объяснить убийство. — Он почти меня убил, потом сам же и вылечил, когда понял, что правда на моей стороне.
Зигфрид сказал хмуро:
— Ваше высочество… не оправдывайтесь, а?
Дверь распахнулась, вбежали трое воинов с мечами наголо. Передний прокричал:
— Что случилось? Там стену…
Он икнул и умолк, глядя на три трупа в черных плащах и забрызганные кровью стены и пол.
— Передайте, — сказал я веско, — мое соболезнования барону Эркхарту, а также баронессе. Шарлизе соболезнования можете не передавать, она сама все видела из-за спинки кресла.
Зигфрид пробормотал:
— Барону тоже будет чем похвастаться. А дырки заделают… Даже если замок просадило насквозь. Ну и силища, скажу честно! До сих пор вздрагиваю.
Я хлопнул все еще остолбенелого старшего из стражников по плечу, и мы втроем, ведомые Бобиком, вышли из зала. Так же неспешно спустились по лестнице, а внизу наткнулись на встревоженного барона, он бежал навстречу с обнаженным мечом.
— Слава богу, — вскричал он, — вы целы!.. Что же это делается, Господи?
— Все закончилось, — сказал я весело. — Барон, я обожаю такие победы! Совершенно без трупов… ну почти. Главная победа, их главный маг перешел на мою сторону! Вот такие победы просто обожаю. Красивая бескровная победа!