Ричард Длинные Руки - Король-консорт
Шрифт:
Франк тихонько охнул.
– Теперь знаю, кто ворона…
– Тихо, – сказал я. – Значит, лорд Чедвик не такой уж и дурак. Готов к ответной атаке со стороны герцога и даже провоцирует, намеренно демонстрируя слабость и беззащитность…
– Додумался, гад!
– Попробуем, – сказал я, – другой вариант.
– Значит, они тут… ждали?
– Тихо, – велел я.
Он замер, видя, как я корчу гримасы и двигаю бровями, заклинание Уэстефорда не слишком сложное, но длинное, надо сказать безошибочно, и я начал говорить медленно, постепенно повышая голос для силы удара,
– …аракаттух!
От ладоней ударили две тугие струи пламени, как из огнемета. Всех торговцев расшвыряло, как сухие листья. Огонь охватил их одежды, орут и катаются по земле, только оба стражника мудро бросились бежать, однако их верхняя одежда тоже пылает, бегут как живые факелы.
Я подумал с раскаянием, что если им не помогут загасить, то так и сгорят по-дурацки, но нам некогда, а больше здесь пока никого.
Когда огонь и дым рассеялись, Франк ахнул в восторге: дверь внесло мощным ударом вовнутрь, словно великан шарахнул дубиной.
– Сейчас, – закричал Франк в восторге, – мы всех порвем!
Я чувствовал, что ноги едва слушаются меня, в теле дикая слабость, а в желудке пустота и тянущее чувство голода, словно не ел целую неделю.
Франк оглянулся, сказал в тревоге:
– Ваше Высочество, всего себя отдали?
– Дык шкуры спасали, – буркнул я. – Ладно, поворачиваем.
Он оглянулся на выбитые ворота.
– Но… как же… там паника! Можно все выгрести!
– Это не наше дело, – сказал я слабым, но твердым голосом, – я паладин, а не простой рыцарь, который стоит за своего господина, даже если тот последняя сволочь. А паладины – за справедливость…
– Ну дык…
– А кто здесь прав, – закончил я, – не знаю. Потому возвращаемся. Все, я сказал!
Глава 13
Обратный путь занял полдня: пока отыскали того сметливого мужика, пока сторговались, а он пригнал плот, Бобик и арбогастр не понимали, зачем эти сложности, что им река, но я указал взглядом на усталого коня Франка, сил не хватит доплыть еще и обратно, а нам пока не стоит раскрывать свои возможности, мы же скромные.
Но Франк молодец, бывалость чувствуется не только в его умении отважно встречать опасность, но и в житейской мудрости. Когда мы, оставив замок лорда Чедвика в покое, возвращались, он сказал со вздохом:
– Кто щадит преступников, тот вредит честным людям…
Я посмотрел на него с уважением.
– Ты прав. Но только мы не знаем, преступник ли Чедвик?.. И хуже ли будет крестьянам под его властью, чем сейчас под рукой старого лорда, ревнителя старых традиций и собственного суда по своему нраву?
Потому, как сказал Господь: не судите, да не судимы будете…
Франк пробормотал угрюмо:
– Мало ли что он сказал в минуту усталости.
Я перепросил ошарашенно:
– А что не так?
– А в другой раз, – пояснил он, – когда был бодрее, изрек, что не мир принес, но меч! И судить, сказал, всех вас, гады, буду без всякой жалости.
Я развел руками.
– Тогда возвращаемся поскорее. А то и эту отлучку засчитает
Он сказал с восторгом:
– Это же такое сокровище!.. Сразу и не перечислить, что она может!.. Начиная с того, что Лия и Рахиль зачали от Исаака благодаря мандрагоре, Соломон с ее помощью клады находил для постройки Храма и умным стал, когда кусочек сжевал, но второй не стал, чтобы от большого ума не рухнуться, все бабы будут твои, а уж навредить может так, что никакой колдун не придумает…
Я поежился.
– Какая гадость.
– Гадость, – согласился он. – Если в чужих руках. Но в моих – можно!.. Ой, что там за… Ваша милость, это гигантские волки! Откуда, их в этих краях сто лет не было…
В его голосе прозвучало такое отчаяние, что я схватил лук и наложил стрелу раньше, чем рассмотрел этих волков. В самом деле громаднейшие. Не волки, а не знаю что, но волки. Франк выхватил меч и, пригнувшись, ждал нападения с тем выражением лица, когда твердо уверены в скорой гибели и хотят лишь продать жизнь подороже.
Я выхватывал стрелы, накладывал на тетиву и моментально отпускал, держа взглядом цель. Франк двигался все замедленнее, словно в плотной воде, но это значит, что я ускорился, руки двигаются с такой скоростью, что чувствую сопротивление воздуха, стало жарко, но эти твари все выпрыгивают из-за деревьев…
Как из-за стены донесся голос Франка:
– Их слишком много!
– Лезь на дерево, – велел я.
Он прямо с седла прыгнул на дерево, ринулся к ближайшему, взлетел до середины ствола со скоростью белки, а оттуда прокричал:
– А как вы, сэр?
– Мишени кончились, – ответил я и, выпустив еще одну стрелу, убрал лук за спину. – Это были последние.
Он крикнул с великой обидой:
– Так зачем вы меня… на дерево! Я штаны порвал…
– А чтоб смешнее, – пояснил я. – У меня такое странное чувство юмора. Для особо посвященных.
Волки усеяли собой поляну, еще больше мертвых тел на ее опушке, где закрыли серыми телами траву и прижали к земле кусты. Пока я осматривал тела, слишком крупные и массивные для рядовых волков, Франк кое-как слез с дерева. Штаны не просто порвал, а изорвал, но я даже не ржанул, беспокоят странные волки, что хороши именно для яростной схватки, но не охоты или жизни в стае.
– Где-то поблизости есть колдун? – спросил я.
Он ответил, запыхавшись:
– Нет. Но колдуны редко творят непотребства там, где живут. Эту стаю мог наслать тот, кто далеко за лесом.
Я пробормотал:
– Ничего, всех возьмем на учет, перепишем, установим повышенную ставку налога… Пару добавочных податей, чтобы колдовать было не сладко…
Он смотрел с недоумением.
– Ваше Высочество… А не проще ли на костер?
– Проще, согласился я, – что весьма и делаю. Народ любит праздники!.. Но все-таки народ должен работать. А колдуны – это наиболее головатая и неспокойная часть населения, то есть людей. Жечь их – интересно и приятно, но все-таки расточительно для экономики и народного хозяйства, что должно быть плановым и ориентированным.