Ричард Длинные Руки – пфальцграф

Орловский Гай Юлий

— А что случилось? — заинтересовался я.

— Да ничего особенного, — ответил Растер с обезоруживающей улыбкой. — Обычный лес, через него ездили не одну сотню лет, вдруг изменился. И деревья стали расти как-то странно, и тропки исчезли, а звери в нем появились такие, что… Словом, два-три каравана там исчезли. Потом туда отправился барон Кнаппен, это на его землях такое. Не вернулся тоже, с тех пор тот лес стали звать лесом барона Кнаппена. Это я к тому, сэр Ричард, что проводники нужны. Не те, которые по карте понимают,

а которые знают, что и сегодня безопасная тропа все еще безопасна.

Я сказал кисло:

— Догадываюсь. Только следите, чтобы ваши моисеи не оказались Сусаниными.

Макс не понял моего умничанья, но ответил бодро: — Конечно, глаз с них не спускаем. Все ловушки обойдем!

Это сейчас, мелькнула в голове кислая мысль. Но какой из меня будет гроссграф, если и потом буду обходить эти места? Ладно, я еще вернусь.

Макс насторожился, привстал в стременах. Впереди нежно-голубая даль, трава низкорослая и тоже нежная, светло-зеленая, и на этом фоне в нашу сторону скачут пять тревожно-угольно-черных силуэтов.

Трое из нашего разъезда, но с ними двое всадников на таких же легких тонконогих конях. Минимум доспехов, все нацелено на скорость, а не на схватку врукопашную.

Несколько рыцарей тут же выехали вперед. Митчелл, как кое-что знающий в магии, быстро бросил им навстречу сканирующее заклинание. Лицо на минуту застыло, затем бросил с облегчением:

— Чисто.

— Кто они? — спросил Макс. Митчелл огрызнулся:

— Еще спроси, как к их женам подкатиться. Чисто — это значит ничего не замышляют. Что-то скажут и ускачут. Это у них в мыслях.

— А что скажут? — поинтересовался Макс ехидно.

Митчелл наконец врубился, что Макс просто дразнит, отвечать перестал, но я видел, как оба напряженно следят за приближающимися всадниками.

Рядом с нашими закованными в толстое железо рыцарями на тяжелых, как носороги, конях эти двое показались существами из другого мира.

В одинаковой одежде и расцветках, явно служат у одного лорда, остановили коней, лица надменные и высокомерные, как у индейских вождей.

— Кто из вас Ричард Длинные Руки? — спросил один холодно.

Я ответил миролюбиво: — Мне выпала судьба им стать.

Всадник смерил меня взглядом, я смотрел спокойно, но постарался, чтобы он прочел в моих глазах: будь вежливее, приятель. Миролюбивый тон еще не говорит о слабости.

Второй всадник произнес громко:

— У нас слово от нашего лорда, хозяина земель, на которые вы сейчас вступите.

— Слушаю, — ответил я настороженно.

— Наш господин, — сказал первый, явно уговорились вести разговор по очереди, — позволяет… вам пройти через его земли.

— Спасибо, — ответил я удивленный.

— Более того, — добавил он, — если кто-то на вас нападет, пока будете в его владениях, наш господин сочтет долгом защищать вас.

— Спасибо, — сказал я, удивленный еще больше. — Это весьма неожиданный и ценный дар… Как, говорите, имя вашего благородного господина?

Посланец посмотрел на меня с великим удивлением, как на нечто бесконечно тупое.

— Сэр Маздэй, — произнес он с достоинством. — Это же очевидно!

— Ах да, — спохватился я, — как это я забыл… Поблагодарите от моего имени… и всех моих друзей за неожиданный подарок. Я весьма, да, весьма…

Он небрежно козырнул, и оба унеслись, пригибаясь к конским гривам и ставши похожими на огромных стрижей, что вот так умеют носиться над поверхностью пруда, чуть-чуть задевая ее брюхом.

Я тупо смотрел вслед и все старался вспомнить, чем же имя Маздэя знакомо, все-таки где-то краем уха слышал.

Барон Альбрехт проводил его долгим взглядом.

— Чем-то вы переломили…

— Сэра Маздэя?

— Да. Я не думал, что он решится как-то выразить к вам отношение.

Я спросил осторожно:

— А что с этим сэром Маздэем? Я его знаю? Он посмотрел на меня с тем же удивлением, что и посланец сэра Маздэя.

— Конечно! По крайней мере, должны.

— Кто он?

Барон смотрел с интересом.

— В самом деле не знаете? Двоюродный брат леди Беатриссы.

ГЛАВА 2

Третий день мы двигались через земли сэра Маздэя. Я вспоминал точный выстрел из лука, бросившуюся ко мне леди Беатриссу, потом она рассказывала мне, что хотела лишь предупредить, а вовсе не закрывала своим телом, а еще через три дня обронила как бы невзначай, что вообще оказалась там случайно.

Судя по всему, двоюродные братья, что полыхали ко мне лютой ненавистью, смирили гнев, когда сестра оставила замок и ринулась к Барбароссе. Попытались вызволить из моих цепких лап на обратном пути, но леди Беатрисса своим телом закрыла меня от стрелы, тем самым показав, что не хочет моей гибели, и братья прекратили вмешиваться вообще.

И вот теперь, раздираемые противоречиями, стараются как-то загладить вину перед сестрой, косвенно помогая мне быстрее завершить миссию и вернуться к ней в замок.

Через земли баронов Дридлока, Доделя и Кемса мы прошли таким быстрым маршем, что возмущенные бароны даже не успели собрать войско для отпора. А ту небольшую погоню, что время от времени увязывалась за нами, встречал я лично, переместившись в арьергард.

Десятка два точно посланных стрел обычно хватало, чтобы остановить любой отряд.

Так повторялось везде, где мы двигались. За неделю мы прошли сопредельные земли, а в начале второй недели вплотную подошли к землям Хоффмана.

Я инстинктивно ожидал какое-то отличие, хотя умом понимаю абсурдность такой мысли, климат и растительность не подчиняются административным границам.