Ричард Длинные Руки – рауграф

Орловский Гай Юлий

Может, и так, но, по-моему, он просто тащится от красного цвета. Рудольф кивнул мне, но глаза обшаривают горизонт, повод в левой руке, ладонь правой покоится на рукояти меча.

– Там, – сказал он коротко и кивнул на ясно видимые горы..

– Ваше королевство? – догадался я.

– Тебе лучше вернуться, – отрезал Рудольф. – Там смерть.

Я зябко передернул плечами. Рудольф, который и раньше не блистал радушием, сейчас вот-вот превратится в свирепого берсерка, что уже изготовился к сшибке с набегающей лавой противника. Или завидел богатый Рим, где можно убивать и грабить и сочных римлянок насиловать и вязать в рабство. Глаза горят,

ноздри трепещут, как у зверей, что зачуяли добычу. Даже пригнулся, как для прыжка с коня, руки раздвинуты, вздутые мышцы мешают прижаться к бокам. Я со страхом видел, что зашевелились красные лохмы по бокам головы, явно пытаются пробиться наружу бедные уши.

– Но вы же едете!

Рудольф усмехнулся одной половинкой рта.

– Сравнил…

Мой конь прянул ушами, я чувствовал, как напряглись тугие конские мышцы. Рука сама дернула повод, конь остановился и даже чуть присел. Мимо уха вжикнуло, я тупо оглянулся, успел увидеть на той стороне вспыхнувшую искорку, когда железный наконечник с силой ударился о каменного идола. Донесся резкий стук металла.

Качнуло, храбрый до дури конь сам понесся за убегающим. Я выхватил меч, глаза смутно улавливали среди зелени и качающихся ветвей кустов силуэт человека. Но яркое солнце краешком ушло за облако, а когда выглянуло снова, уже засияв так, что можно разглядеть самых мелких жучков на листках, то везде было пусто.

Я на всякий случай проехал вперед, удаляясь от дороги, вломился в кусты. На месте этого человека обязательно повторил бы попытку, здесь можно спрятаться где угодно: каменные надолбы, руины, кусты, непонятного происхождения ямы, пни от великанских деревьев. Я напряженно прислушивался, надеясь уловить скрип тетивы, запах потного тела или дешевого вина, но от дороги нетерпеливо крикнул Рудольф:

– Поехали, поехали!.. Не отставай.

Но, вернувшись на дорогу, я видел, как все сгрудились вокруг повозки, готовые закрывать ее собственными телами. Так и ехали, пока сбоку проплывали руины. Рудольф и Асмер начали потихоньку переговариваться, Асмер острил, я прислушивался к их болтовне, за развалинами следил краем глаза. Ни запаха, ни шума, и вдруг там поднялось сразу пятеро, в руках луки с уже натянутыми тетивами.

Сбоку ахнул Рудольф. Свистнули стрелы. Я успел выдернуть из-за спины меч, стрела звонко ударилась о лезвие, исчезла. Асмер тоже принял стрелу на широкий металл, используя топор как щит, Бернард просто пригнулся к конской гриве, и стрела лишь дернула за волосы.

Еще пятеро с оружием в руках выпрыгнули из-за камней и набросились, дико крича, на Ланзерота. Я молча махал своим мечом, теперь уже своим, в плече заныли суставы, но никто не рухнул от моих богатырских замахов, зато Рудольф и Асмер устелили дорогу трупами.

С другой стороны руин с грозным грохотом копыт вынесся конь Ланзерота. Солнце било в лицо, он вздымал над головой залитый кровью по самую рукоять меч. В ярком свете пурпурные капли срывались веером и сверкали в воздухе, как драгоценные рубины.

Оставшиеся без защиты стрелки бросили луки, ухватились за мечи, кинжалы. Бернард с руганью рубил, крушил, рассекал, наши кони столкнулись над телом последнего убитого.

Здесь развалины заканчивались, дальше ровная чистая степь. Хороший расчет: любой на нашем месте, завидя чистое пространство, вздохнет с облегчением и вложит меч в ножны. А то и вовсе снимет доспехи, чтоб не таскать тяжесть. Так однажды небольшой татарский отряд побил немалое русское войско,

что в жару ехало на телегах, а их тяжелые доспехи и мечи везли на повозках далеко сзади.

Я прислушался, но в уплывающих за спину кустах лишь зачирикали птицы.

– Что с Ланзеротом? – спросил я.

– Добивал последних, – прорычал Бернард. – Он бывает очень зол… Ты чего кинулся?

– Чтоб не успели выстрелить второй раз. А ты чего?

– Вернемся, – предложил Бернард. – Это просто сброд, хотя надо бы хоть одного захватить, поспрашивать…

Он стиснул кулак, кожа заскрипела. В глазах появилось мечтательное выражение. У него бы рассказали все…

Повозка стояла на дороге, священник ходил над телами в пыли, переворачивал, смотрел в лица и совершал крестное знамение, что-то спрашивал, бормотал молитвы. Одному даже дал поцеловать крест, а следом за священником ходил Асмер и деловито втыкал каждому разбойнику в горло лезвие длинного ножа. Услышав топот, поднял голову.

– Беднота, – пожаловался он. – И взять с них нечего.

Бернард брезгливо отмахнулся.

– Нашел с кого брать!

Я тоже заметил, что оружие нападавших из плохой бронзы, сами разбойники мелки в кости, одеты в тряпки явно не из хитрости, это их обычная одежда.

– Что-то слишком просто мы их завалили, – сказал Рудольф, мне почудилось, что ветеран встревожен. – Даже не завалили, а скосили, как сорную траву.

– Да это мы такие орлы, – предположил Асмер хвастливо.

– Орел, – поморщился Рудольф. – Ты слишком сильно бьешь, из-за этого проваливаешься вперед. Тебя в этот момент голыми руками бери! Нет, это не мы орлы, а они – куры.

– Ладно, – сказал Асмер примирительно, – давай так, мы – орлы, а они – куры… Эгей, а это кто?

Мы все увидели на дальнем холме всадника. Тот очень внимательно наблюдал за схваткой. Мой конь сразу же сделал шаг в том направлении, но сильная рука Бернарда ухватила коня за повод. – Не сейчас, – проговорил он с сожалением. – Эти разбойники только приманка… Он хотел посмотреть, насколько мы умеем драться. И – посмотрел!.. А там, возможно в кустах или за камнями, воины покрепче. Да и числом поболе.

Асмер возмутился:

– И что? Да мы всех их!

– Конечно-конечно. Но мы никогда не довезем… если ввязываться во все драки.

Глава 12

В полдень вершины горного хребта, что тянулся далеко справа, грозно заблистали. Солнце зависло прямо над ними, я видел множество блестящих глаз, словно нас освещали мощными прожекторами.

Бернард молча указал богатырской дланью на эти блистающие грозно пики. Каменное лицо стало еще суровее, жестче, надбровные дуги уплотнились и выдвинулись так же решительно, как нижняя челюсть. Взор достигал снежных вершин дальнего горного хребта, едва-едва высунувшего белые рожки из-за горизонта.

– Пекланд, – обронил он коротко.

Я навострил уши.

– Красивое имя. Энергичное. А что это?

Он не повел и бровью на такое невежество.

– Когда-то богатая и щедрая страна… а теперь обитель мрака и зла. Она пала под натиском демонов всего сто лет тому, да и потом там еще долго оставались места, где жители сумели наладить оборону. Ну, монастыри, большие церкви или даже города, где народ остался верен Богу, а церковные служители были сильны и деятельны. Но связь с ними оборвалась, а потом… потом и они погибли. Во всяком случае все герои, которые туда отправлялись, их не отыскали.