Ричард Длинные Руки – штатгалтер
Шрифт:
– А, – сказал я обрадованно, – окрестности Геннегау? То-то тепло так… Сказано, юг. Ну, почти юг. Как ты поняла? Я говорил в бреду? Да, в ионы меня не примут… Ты не против, если позову свою лошадку? И собачку?
Она произнесла безучастно:
– Зови.
Я повернулся в одну сторону, в другую, на грани видимости нечто розовое, словно полоска рассвета, сердце стукнуло радостнее, это же далекие стены Геннегау, приложил руки рупором ко рту.
– Зайчик… Бобик… Ко мне, мои замечательные
Она посмотрела с вялым любопытством.
– Услышат?
– На любом расстоянии, – заверил я гордо.
– Тогда орать не обязательно, – заметила она.
– Тоже верно, – признал я. – Просто привычка. Если далеко – надо орать погромче. Инстинкт! У вас как насчет инстинктов?
Она пожала плечами.
– Я не знаю, о чем ты говоришь.
– Динозаврица, – сказал я ласково. – Красивая и прекрасная, как стегозаврица… Или белая игуанодонна, что чао белла, чао, чао, чао… Сила и мощь, властелины мира. Пусть мелкие жалкие млекопитающие приспосабливаются, ты глыбоко права. Но это я так, от присущей творческим натурам волнительности и потрясабельности данным моментом.
Она кивнула.
– Да, ты волнуешься, хотя и не показываешь виду. А когда говоришь, что волнуешься, то затем, чтобы подчеркнуть, что якобы совсем не волнуешься.
Я сказал пораженно:
– В точку… Хоть и женщина. Кстати, ангелы же бесполые, а как ты…
– Я же избрала жизнь среди людей, – напомнила она.
– Ух ты, – сказал я. – Ты все время среди них?
– Почти, – подтвердила она, – каждые сто лет захожу в ваш мир на несколько дней, а он всегда, ты не поверишь, так быстро меняется…
– Ого, – сказал я, – на целых несколько дней! Впечатляет. Хотя, что может измениться так быстро? Горы, сама говоришь, на том же месте. Даже река. Только лес разве что…
– Люди, – сказала она. – Люди стали тоньше и проницательнее с того времени, вижу по тебе. К сожалению, это ожесточило ангелов еще больше.
– Никто не любит, – согласился я, – когда тычут в морду доказательства твоей ошибки. Но на Творца вряд ли повысят голос, а на человеке можно и отыграться.
Она покачала головой.
– Не так просто. Творец не позволит.
Я поморщился.
– Кто весел – тот смеется, кто хочет – тот добьется, кто ищет – тот всегда найдет… способ.
Она не сводила с меня взгляда.
– Ты говоришь так, словно что-то знаешь. Или это развитое в человеке чувство, которое называется интуицией?
– Странно, – возразил я, – если бы вы не научились чему-то у людей. А человек – существо мстительное. И даже гордится этим. Дескать, высокое человеческое чувство, которого нет у животных… Как догадываюсь, не было и у ангелов?
Она грустно улыбнулась.
– Ты прав, не было. Но теперь…
– …есть, – закончил я. – Добро пожаловать в реальный мир, который сотворил Господь. Неважно, таким ли Он его хотел или нет, но получилось неплохо, как я считаю.
Она сказала с тяжелым сарказмом:
– Ты одобряешь его действия?
– Да, – ответил я важно и с достоинством, – полагаю, Творец сделал это неплохо.
– Думаю, – сказала она с тем же ядом в голосе, – Он будет польщен. Даже обрадован! Как же, Его похвалил человек и даже похлопал по плечу.
Я ответил с достоинством:
– Вообще-то я похвалами так просто не разбрасываюсь. Если похвалил, то за дело. А признание своих заслуг, думаю, приятно и Творцу. Он так старался, трудился, а с земли только жалобы и просьбы… Скажи, кто был моим противником?
Она посмотрела на меня с грустью на лице.
– Я сказала тебе имя.
– Имя, – ответил я, – ничего не говорит человеку. Думаешь, я знаю, кто из вас кто? За все время я общался с одним-двумя. Те еще морды.
– А этому хочешь отомстить?
– Да так, – ответил я дипломатично, – просто никогда еще я не терпел поражения так… сокрушительно. Встречал мордоворотов и посильнее меня, но чтоб вот так, как Бог лягушку?.. Или жабу? Да-да, жабу, лягушек Господь почему-то не трогает. Наверное, потому, что потомки гордых и прекрасных динозавров?
На ее тонко прорисованных губах проступила легкая улыбка.
– Ты уже догадался, кто он.
– Что противником был ангел? – спросил я. – Да, конечно, это без вопросов. Но кто он и где обитает?
– Тебе не достать, – ответила она.
– Значит, – сказал я быстро, – он не из консерваторов, а из либералов?..
Она промолчала, отвела взгляд.
– Ты говоришь слишком сложно.
– Но что-то не складывается, – задумчиво сказал я. – Насколько знаю, Светлым нельзя вредить человеку. Только помогать.
– Темным тоже запрещено вредить человеку, – напомнила она. – Напрямую. Только косвенно… Борьба шла за душу, а ее не завоевать ударом молота по голове.
Глава 4
Она отвернулась, я замолчал, стараясь понять случившееся. То, что мой противник не бессмертный нефелим или что-то подобное, понятно, но схватка была всерьез.
– Что-то изменилось? – спросил я с нехорошим холодком во всем теле.
Голос мой дрогнул, и она повернулась ко мне, глаза стали очень внимательными.
– Ты соображаешь очень быстро.
– Мы не живем вечно, – напомнил я. – Надо успевать.
Она проговорила задумчиво:
– Надо успевать… Не в этом ли сокровенный смысл божественного замысла?