Риф яркости
Шрифт:
Несмотря на кризис, на рассвете из гостиниц в соседней деревне появилось множество ученых, которые, присоединившись к пассажирам “Гофера”, поднимались по рампе, зигзагом ведущей к главному входу. Студенты треки и г'кеки переводили дыхание в специально отведенных для отдыха местах. Красные квуэны из далекого моря время от времени поливали свои купола соленой водой. Ульгор и Блейд сторонились их.
Мимо посетителей прошел караван ослов, направляясь вниз. В ящиках под восковыми печатями бесценное содержимое. Книги по-прежнему эвакуируют, поняла Сара. Пользуются тактикой оттягивания, которую
Неужели она застанет пустые полки?
Невозможно! Даже если бы они смогли увезти столько томов, где бы они их разместили?
Незнакомец настоял на том, что сам будет толкать инвалидное кресло Арианы – может, из уважения или чтобы показать, насколько улучшилось его физическое состояние. Действительно, его смуглая кожа сияла здоровьем, а смеялся он глубоко и от всей души. Удивленно смотрел на могучие каменные стены, на подъемный мост, портики и посты милиции. Сара увидела, что вместо символической стражи теперь парапет охраняет большой отряд. Стражники вооружены копьями, луками и арбалетами.
Ариана была довольна реакцией Незнакомца. С удовлетворенным выражением пожилая женщина посмотрела на Сару.
Он никогда здесь не был. Даже причиненный ущерб не смог бы стереть яркие воспоминания о Библосе. Либо он из какой-то далекой отсталой деревни, либо…
Они миновали последнее укрепление, и Незнакомец удивленно уставился на сами здания Архива. Деревянные сооружения были построены как копии знаменитых памятников земного прошлого. Здесь были Парфенон, замок Эдо и даже Тадж-Махал, чьи минареты переходили в четыре мощных столба, поддерживающих каменную крышу. Очевидно, у основателей было чувство драматической иронии, потому что все оригиналы были созданы, чтобы стоять вечно, тщетно противиться времени, тогда как эти здания имели противоположную цель – они должны выполнить свою функцию и исчезнуть, словно никогда и не существовали.
И даже это для некоторых было слишком много.
– Какое высокомерие! – произнес Джоп, древесный фермер, который, узнав об экспедиции, решил отправиться с ней. – Если мы хотим быть благословенны, все это должно исчезнуть.
– Да, со временем, – кивнула Ариана Фу, предоставляя гадать, имеет ли она в виду следующую неделю или тысячу лет.
Сара видела у оснований нескольких гигантских столбов свежезамазанные глиной отверстия. Точно как дома, поняла она. Взрывники проверяют, все ли готово.
Она не могла удержаться и оглянулась. Последними из пассажиров “Гофера” шли молодой Джома, сын Хенрика, и его дядя Курт. Старший взрывник показывал какие-то особенности сооружения мальчику, его жесты напомнили Саре куски древнего гранита. Она подумала, понимает ли Незнакомец, радостно разглядывающий все вокруг себя, как немного нужно, чтобы превратить все это в развалины, неотличимые от городов, которые уничтожили буйуры, когда улетели и предоставили планете возвращаться к природе.
Сара чувствовала, как привычно напрягаются ее плечи. Быть учеником в таком месте нелегко, особенно вначале. Даже когда она уносила книги наверх, чтобы читать их в тени напоминающего о доме дерева тару, никак не могла избавиться от мысли о том, что все плато может вздрогнуть и обрушиться под ней. Какое-то время страшные фантазии мешали ее занятиям – пока не появился Джошу.
Сара поморщилась. Она знала, что, когда вернется в это место, снова все испытает. Воспоминания.
– Нет
Ариана согласилась.
– Так желает Ифни. Ничто не может противиться богине перемен.
Если женщина-мудрец хотела, чтобы ее замечание прозвучало сардонически, ей это не удалось. Но она слишком глубоко погрузилась в размышления, чтобы заметить это. Они подходили к гигантской двойной двери. Дверь – дар квуэнов. Она вырезана из древесины лучшей породы. Затем уры покрыли ее своей бронзой, треки отлакировали своими выделениями, и художники г'кеки раскрасили. Дверь высотой в десять метров покрыта символическим изображением того, что наиболее ценят все расы, самым последним, лучшим и с таким трудом завоеванным достижением джиджоанской Общины в изгнании.
Великий Мир.
Но на этот раз Сара едва обратила внимание на восхищение Незнакомца. Она не могла разделить с ним его наслаждение. Для нее все это место погрузилось в печаль.
Аскс
Портретист даже не стал просить отдыха после тяжелого пути от пристани Канду. Он немедленно принялся за работу, начал готовить материалы – кислоты и твердые металлические пластинки, настолько неподвластные ходу времени, что они становились недопустимыми по законам Общины. Однако для шантажа они прекрасно подходят.
Здесь уже находились и другие представители его гильдии, которые явились на собрание, чтобы продавать бумажные изображения посетителей, мастеров гильдий, победителей игр – всякого, кто пожелает тщеславно сохранить свой портрет на всю жизнь или в течение двух поколений. Некоторые из этих ловцов сходства предлагали и изображения чужаков, но с какой целью? Бумажные портреты созданы так, что блекнут и разлагаются, они не продержатся целые эпохи. Лучше не рисковать: чужаки могут их увидеть и тем самым откроют некоторые наши тайные умения.
Но Ариана, Блум и молодая Сара Кулан, кажется, явились с чем-то совершенно иным, не правда ли, мои кольца? Несмотря на усталость после дороги, Блум сразу выступил перед нами, демонстрируя дагерротип. Неправдоподобно точное изображение на металлической пластинке с бороздками, возрастом в несколько столетий. Уд-Джа с дрожью разглядывала точное изображение великой татуированной воительницы древности.
– Если мы попробуем, необходимо соблюдение тайны. Наши враги не должны знать, как мало у нас таких изображений, – заметил Фвхун-дау, когда осы тайны заполнили нашу маленькую палатку для секретных совещаний. Их дрожащие крылья ярко блестели. – Небесные боги должны решить, что у нас надежно спрятаны сотни таких пластинок – спрятаны далеко отсюда, там, где они никогда не смогут их найти.
– Верно, – добавил Вуббен. Его глазные стебельки исполняли танец осторожности. – Но нужно кое-что еще. Чтобы это сработало, нужно не просто изображение лиц людей-чужаков. Какой толк нам в этом свидетельстве миллион лет спустя? На пластинках должны быть машины чужаков, заметные черты джиджоанской поверхности, а также местные животные, которых они осматривают как кандидатов на похищение.
– И их костюмы, их кричащие одеяния, – настойчиво заговорил Лестер Кембел. – Все, что может показать, что они люди– изменники. А не представители нашей расы на Джиджо или на Земле.