Рифматист
Шрифт:
Джоэл перевернулся на бок. Неужели Майкл прав? Неужели он чересчур увлечен рифматикой? Все, начиная с Фитча и заканчивая матерью, высказали ему это в той или иной форме.
И все же… Рифматика была тем единственным, что его волновало, единственным, в чем он хорошо разбирался. Кто он без нее? Ему недвусмысленно дали понять, что даже хорошее образование не позволит ему встать на одну ступень с другими студентами.
Так что же теперь делать? Действовать в соответствии с ожиданиями других? Хорошо учиться, чтобы получить работу
Или продолжать следовать за мечтой? Изучать рифматику в университете, стать ученым в этой области, настоящим экспертом. Фитч поманил его запахом чудесного блюда, но тут же убрал тарелку с лакомством из-под носа. Джоэл ощутил вспышку гнева на профессора, но сразу подавил злость.
«На самом деле Фитч хотел меня учить, — подумал он. — Но он так потрясен вчерашним событием, что даже не осмелился спросить».
Все лето Фитч будет заниматься со студентами, которых назначит ему ректор Йорк. В голове Джоэла начал формироваться план. Отчаянный, глупый план.
Джоэл улыбнулся. Придется завалить историю.
— Напоминаю вам в очередной раз, насколько важен этот экзамен, — произнес профессор Ким.
Он был одним из немногих иностранцев среди преподавателей. В словах Кима не чувствовалось акцента, так как его семья переехала на Соединенные Острова, когда он был совсем маленьким, но смуглая кожа и форма глаз выдавали азиатское происхождение.
После назначения Кима в общеобразовательную школу поднялся шум. Родители волновались, каким образом он будет учить истории их детей — боялись, что он станет преподносить чо-сенскую версию событий. Джоэл не совсем понимал, как чья-то точка зрения может исказить правду. В конце концов, чо-сенцы завоевали Европу. Разве можно оспаривать очевидный факт?
— Экзаменационная оценка составит половину итоговой, — напомнил профессор Ким, проходя по рядам и раздавая тесты. — В вашем распоряжении два часа, чтобы справиться с заданием. Не спешите.
Профессор был одет в костюм и галстук-бабочку, хотя даже те преподаватели, что закончили университеты во Франции и Эспании, обычно носили официальную чо-сенскую одежду вместо костюмов и юбок. Видимо, Ким понимал, что ему необходимо быть американцем в большей степени, чем всем остальным.
Джоэл написал свою фамилию в углу теста и начал читать три проверочных вопроса.
«Проанализируйте события и возможные причины, приведшие к открытию рифматики».
«Проанализируйте последствия изгнания монарха из Британнии».
«Опишите ранние этапы борьбы с дикими меловиками и их последующую изоляцию в Башне Небраска».
Джоэл знал ответы. Он мог во всех подробностях описать, как короля Грегори III заставили покинуть Британнию во время наступления чо-сенцев. Несмотря на исторические разногласия между двумя странами, Грегори отправился в Америку и, не обладая политическим весом, стал в основном религиозным лидером.
А потом на западе появились дикие меловики — угроза всей жизни на островах. Король Грегори открыл рифматику и стал первым рифматистом. Когда это случилось, он был уже стариком.
Не слишком ли опрометчиво надеяться, что и Джоэл, пусть и миновав возраст инициации, тоже может стать рифматистом? Ведь такое уже случалось прежде.
Он неразборчиво нацарапал ответы к вопросам. Неправильные ответы. Просто ужасные. От результата этого теста наполовину зависела итоговая оценка. Если он провалит историю, придется провести лето на дополнительных занятиях с профессором-репетитором.
«Мать меня убьет», — подумал Джоэл.
При ответе на последний вопрос он пошутил насчет кимчи и того, как дикие меловики сбежали в Башню предположительно от ее вони.
Джоэл поднялся с места спустя всего несколько минут после начала экзамена, прошел в переднюю часть класса и протянул листок профессору Киму.
Тот нерешительно принял тест и, нахмурившись, пробежал глазами три простых ответа.
— Думаю, тебе лучше проверить их еще раз.
— Нет, — ответил Джоэл. — Я уверен.
— Джоэл, что ты делаешь? Ты разве не слышал, насколько важен этот экзамен?
— Прекрасно слышал.
Ким уставился на листок.
— Думаю, тебе стоит побеседовать с ректором, — сказал он наконец, составив записку в офис кампуса.
«Отлично», — подумал Джоэл, забрав записку.
Джоэл добрался до офиса и открыл дверь. На этот раз Флоренс была погружена в работу, и в помещении стояла тишина, нарушаемая лишь скрипом перьев по бумаге.
Экстон поднял глаза на вошедшего студента. Сегодня на клерке красовался синий галстук-бабочка, сочетающийся по цвету с подтяжками.
— Джоэл, разве уже началась пятая пара? — Экстон взглянул на часы в углу и поправил очки. — Нет…
— Меня отправили к ректору, — сказал Джоэл, протянув записку.
— О, Джоэл, — вздохнула Флоренс. — Что ты натворил на этот раз?
Он опустился на один из стульев у стены, и Экстона скрыла из его поля зрения большая деревянная стойка.
— Джоэл. — Флоренс сложила руки на груди. — Отвечай.
— Я не подготовился к экзамену.
— Твоя мать сказала, что ты был вполне уверен в своих силах.
Джоэл не ответил. Сердце судорожно колотилось в груди. Какая-то часть его разума не могла поверить в то, что он наделал. Случалось, у него вылетало из головы выполнить домашнюю работу или подготовиться, но никогда прежде он не проваливал экзамен умышленно. Каждый год из четырех лет обучения в Армедиусе у него возникали проблемы как минимум по одному предмету. За подобное студентов исключали.
— Ну, как бы там ни было, — сказала Флоренс, посмотрев на записку, — тебе придется немного подождать. Ректор…