Рифтеры (Сборник)
Шрифт:
– Ты с ума сошла? – кричит Баллард. – Это же активный гейзер!
Лени осматривает шахту. Та поворачивает, исчезая из виду в минеральном тумане.
– Нам нужны температурные данные изнутри Жерла.
– Вылезай оттуда! Он же опять заработает и поджарит тебя!
«Думаю, такое легко может случиться».
– Выброс уже произошел, – отвечает Лени. – Ему понадобится какое-то время, чтобы собраться с силами.
Она поворачивает кнопку на датчике; крохотные взрывные штифты пробивают камень, закрепляя устройство.
– Вылезай оттуда сейчас же!
– Еще
Баллард хватает ее за руку, когда та появляется на поверхности, и тянет прочь от гейзера.
Лени замирает и высвобождается.
– Не… смей меня трогать! – Приходит в себя. – Все, я вылезла, понятно? Не надо меня…
– Отплывем. – Напарница не останавливается. – Вон туда.
Они находятся почти на границе освещенной зоны: залитое прожекторами Жерло с одной стороны, темнота с другой. Баллард поворачивается к Кларк:
– Ты совсем спятила? Мы могли отправить с «Биб» робота! Поставить датчик дистанционно!
Лени не отвечает. Она видит, как за спиной коллеги что-то движется.
– Берегись!
Баллард поворачивается и замечает, как к ним скользит мешкорот. Он струится в воде коричневым дымом, безмолвный и бесконечный; Кларк не видит хвоста рыбы, хотя несколько метров змееподобной плоти уже вышли из мрака.
Баллард вынимает нож. Кларк, чуть помедлив, тоже.
Пасть мешкорота распахивается, как огромный ковш с заостренными зубами.
Баллард приближается к твари, нож на изготовку.
Лени отводит ее руку:
– Подожди. Он плывет не к нам.
Морда рыбы уже примерно в десяти метрах. Из темноты появляется ее хвост.
– Ты с ума сошла? – Баллард вырывает руку, все еще наблюдая за монстром.
– Возможно, он не голодный.
Кларк видит глаза мешкорота, два крохотных немигающих пятнышка, свирепо смотрящих на людей.
– Они всегда голодные. Ты что, спала во время инструктажа?
Мешкорот захлопывает пасть и проплывает мимо. Он огибает рифтеров по большой змеящейся дуге и снова поворачивает голову в их сторону. Рот открывается.
– Да пошло оно на хер, – говорит Баллард и атакует.
Ее первый удар прорезает метровую рану в боку создания. Мешкорот таращится на нее, словно в изумлении. А потом начинает тяжеловесно биться в конвульсиях.
Кларк наблюдает, не двигаясь. «Почему она просто не может отпустить его? Почему ей всегда надо доказывать, что она лучше всех?»
Баллард бьет снова, в этот раз вспарывая массивное вздутие, похожее на опухоль, – желудок твари.
Оттуда вываливается его содержимое. Они проскальзывают сквозь рану: две больших гигантуры и какое-то уродливое создание, которое Кларк и признать не может. Одна из гигантур еще жива и находится в скверном расположении духа, потому смыкает зубы вокруг первой попавшейся вещи.
На Баллард. Сзади.
– Лени! – Та бешено размахивает ножом, который сверкает, разрезая воду отрывистыми дугами. Рыба начинает распадаться, но ее челюсти не размыкаются. Мешкорот, трясясь от спазмов, врезается в Баллард, и та, крутясь, летит ко дну.
Наконец Кларк двигается с места.
Мешкорот снова сталкивается со своей убийцей. Лени плывет понизу, держась за каменистую поверхность, и вытягивает напарницу вверх.
Нож Баллард продолжает протыкать и проворачиваться. От гигантуры ниже жабр остались лишь изувеченные останки, но она не разжимает челюстей, а Баллард не может извернуться, чтобы достать до ее черепа. Кларк заходит сзади и обхватывает голову рыбы руками.
Та неподвижно глазеет на нее, злобная и абсолютно безмозглая.
– Убей ее! – кричит Баллард. – Господи, да чего же ты ждешь?
Лени закрывает глаза и сжимает кулак. Череп в ее руке раскалывается, словно сделанный из дешевого пластика.
Наступает тишина.
Через какое-то время Кларк открывает глаза. Мешкорота нет, сбежал во тьму то ли выжить, то ли умереть. Но Баллард все еще тут, и она очень зла.
– Да что с тобой такое?
Кларк разжимает кулак. Кусочки костей и желеобразной плоти всплывают над ее пальцами.
– Ты должна была меня прикрывать! Какого черта ты постоянно такая… пассивная?
– Извини.
«Иногда это срабатывает».
Баллард ощупывает спину.
– Мне холодно. Похоже, она прокусила костюм…
Лени подплывает сзади и осматривает повреждения.
– Пара дырок. А еще что-нибудь чувствуешь? Ничего не сломано?
– Она пробила костюм, – Баллард говорит словно про себя. – А когда мешкорот ударил меня, то мог… – Она поворачивается к Кларк, и ее голос, даже искаженный, звучит испуганно: – Меня могли убить. Меня могли убить!
На мгновение кажется, что костюм, линзы и самоуверенность Баллард исчезли. В первый раз Лени глубоко внутри видит ее слабость, ширящуюся изящной сеткой трещин, толщиной с волос.
«А ведь ты тоже можешь облажаться, Баллард. Тут тебе не веселье. Не игрушки. И теперь ты это знаешь, и от этого больно, правда?»
Где-то внутри рождается еле заметное сочувствие.
– Все в порядке, – говорит Кларк. – Дженет, все…
– Да ты дура! – шипит та. Сейчас она похожа на какую-то злую и слепую старуху. – Ты там просто плавала! Смотрела! Позволила им на меня напасть!
Лени чувствует, как ее защита возвращается в строй. «А ведь это не просто страх. Не просто слова, выпаленные в горячке. Я ей не нравлюсь. Совсем не нравлюсь».
А потом, тупо удивившись от того, что не заметила это раньше, она понимает: «И никогда не нравилась».
НИША
Станция «Биб» парит, привязанная, над морским дном, серой, цвета оружейной стали, планетой, окруженной кольцом расположившихся по ее экватору прожекторов. На южном полюсе воздушный шлюз для ныряльщиков, на северном – стыковочный узел для батискафов. А между ними пояса металлоконструкций, якорные концы, трубы, кабели, металлический панцирь и Лени Кларк.