Римское лето
Шрифт:
– А я впервые слышу, чтобы владелец заведения так отзывался от своих клиентках, – за метил Макс, не сводя с нее глаз.
Франческа стыдливо потупилась.
– Это всего лишь итальянская импульсивность, – пояснила она. – Вы слишком мало здесь пробыли, чтобы делать выводы.
– Достаточно долго, чтобы понять, что старый Луис прав, – так же невозмутимо продолжал он.
Франческа почувствовала, что этот разговор может завести их в неведомые дебри, и решила сменить тему беседы.
– Вам здесь нравится? – осведомилась она, вспомнив о своей роли гида.
– Да, – неохотно кивнул Макс.
Казалось,
– У вас изумительный вкус, Франческа.
Что происходило между ними? Самые простые слова превращались в изысканные комплименты, встречающиеся взгляды таили в себе опасность, нечаянные прикосновения бросали в краску. Они разговаривали об обычных вещах, а глаза вели свой немой диалог, и расшифровать их беседу Франческа не осмеливалась. Она открывала в себе новые, незнакомые качества. Ей становилось страшно оттого, что она, считавшая себя взрослой самостоятельной женщиной, совершенно терялась в обществе этого человека.
На площадке появился оркестр дядюшки Луиса. Долговязый Эннио, улыбающийся Сантано, сын хозяина, и колумбиец Диего, гроза всех окрестных служанок. Он мастерски играл на гитаре, танцевал латиноамериканские танцы и мог умаслить любую Рози или Анетту в квартале. Диего составлял главную достопримечательность кабачка дядюшки Луиса.
– Здесь лучшая живая музыка в квартале, – с гордостью сказала Франческа.
Ей было приятно показать Максу что-то действительно стоящее.
Музыканты настроили свои нехитрые инструменты и негромко заиграли. Легкий запоминающийся мотив сразу настроил посетителей на игривый лад.
На улице стемнело. Официанты зажгли свечи на столах. Все было готово к веселому вечеру. Терпкое вино ударило Франческе в голову. Она больше не занималась самоанализом, лишь наслаждалась обществом Макса и не думала о будущем.
Оркестр заиграл быструю самбу. Колумбиец Диего отложил в сторону гитару и направился к столику, за которым сидели Макс и Франческа.
– Синьорина Франческа, позвольте, – забормотал он на плохом итальянском. – Только вы по-настоящему чувствуете этот великолепный танец. В стране, откуда я родом, все танцуют самбу душой. Так же, как и вы. – Диего закатил глаза и причмокнул.
Франческа рассмеялась. Ее всегда забавляли манеры этого местного донжуана. Но танцевал он и правда изумительно. Девушка кинула на Макса растерянный взгляд. Тот улыбнулся и сделал рукой неопределенный жест.
– Я отпускаю вас, Франческа, при условии, что следующий танец – мой, – сказал он полушутя.
Диего вывел Франческу в центр площадки. Редкие танцоры жались по краям, и все пространство посередине принадлежало им. Франческа очень любила танцевать. Еще ребенком она могла часами выплясывать народные итальянские танцы на городских ярмарках. Но душа ее по-настоящему любила только томные и страстные напевы Латинской Америки. Они плавили ее сердце, делали ее тело гибким и невесомым. Умелый партнер, вроде Диего, мог творить с ней чудеса.
Франческа знала, что она танцует хорошо, и привыкла к тому, что люди обращали на нее внимание. Сейчас, кружась с Диего под зажигательный ритм самбы, она испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие. Каждой клеточкой кожи она чувствовала, что Макс следит за всеми ее движениями, что от него не укрылся ни плавный изгиб бедер, ни небрежный мах рукой, ни задорная улыбка на губах. Она провоцировала себя и его, танцуя так, как никогда раньше.
Когда музыка закончилась, выдохшийся Диего наклонился и поцеловал ей руку.
– Ты превзошла сегодня саму себя, Ческа, – фамильярно заметил он. – Тип за столиком имеет к этому отношение?
Франческа махнула рукой.
– Не лезь не в свое дело, мальчик, – ответила она. – Ты точно здесь ни причем.
Диего картинно вздохнул, отвел ее на место, а через минуту уже кружил в новом танце поглупевшую от его внимания девушку, которая не отрывала от него глаз весь вечер.
– Я теперь сомневаюсь, что имею право пригласить вас на танец, Франческа, – глухо проговорил Макс.
Девушка посмотрела ему в лицо. Он был бледен, избегал ее взгляда. Его руки судорожно комкали салфетку.
– Вы были… чудесны. – Макс долго подбирал слово, и Франческе показалось, что он хотел сказать что-то совсем другое.
– Вы мне льстите. – Улыбкой Франческа попыталась рассеять растущее напряжение.
Но Макс словно не слышал ее. Он был погружен в самого себя. Какие видения мелькали у него перед глазами?
– Макс, – позвала Франческа и дотронулась до его обнаженной руки.
Он вздрогнул и очнулся.
– Простите меня. – Перед девушкой снова сидел абсолютно спокойный человек. – Все-таки потанцуем?
Заиграла медленная музыка. Натренированное ухо Франчески уловило рваный ритм кубинской румбы. Танец страстной любви и неистового желания. Диего вернулся к своей гитаре и выводил на ней аккорды, которые заставляли трепетать сердце.
Макс оказался прекрасным партнером. Он чутко ловил ритм и вел за собой послушную Франческу.
Но дело было даже не в этом. Как только его руки дотронулись до Франчески, она поняла, что сбываются ее самые страшные опасения. Простое прикосновение этого мужчины сводило ее с ума. Он находился слишком близко от нее, чтобы она чувствовала себя комфортно.
Франческа привыкла владеть собой в любых ситуациях, а теперь впервые в жизни чувствовала, что не в силах контролировать собственные эмоции. Близость Макса возбуждала ее, будила ее фантазию. Франческа боялась, что если он заговорит с ней сейчас, она не удержится и выпалит, что больше всего на свете хочет поцеловать его. Она проклинала собственную слабость, но ничего не могла поделать со своими желаниями.
Макс молчал. Казалось, музыка настолько заворожила его, что он не сознавал, где находится, с кем. Франческе хотелось рыдать в полный голос из-за того, что он был так далеко от нее. И одновременно она была рада, что он держит дистанцию. Она сомневалась, что будет разумно осуществить свои желания. Ведь она его совсем не знает. Завтра он исчезнет из ее жизни. Эта мысль причинила почти физическую боль. Но зачем зря терзать себя? Придет новый день, и она вернется к своим обязанностям. Снова туристы, тот же самый маршрут по римским улицам, пропахшая тмином и розмарином гостиница дяди, нудные рассказы Алехандро… Но это будет завтра, а сейчас ничто не мешало ей наслаждаться танцем и легкими объятиями Макса.