Рип Винклер
Шрифт:
— Скорее маразматичньгм, — прошептал Эйсай.
— Я все слышу, — предупредил генерал, — ну так как? Мое терпение небеспредельно.
— Какие гарантии, что ты выполнишь свои условия?
— Мне нужен ты, и только ты. На остальных, в том числе и на старика императора, мне наплевать.
— Я тебе не верю.
В душе Рипа сейчас шла борьба. Он был готов в любую минуту отдать жизнь за друзей, однако вместе с тем понимал: единственной причиной, по которой Гордон до сих пор не открыл огонь, было его присутствие на корабле. Стоит покинуть звездолет, и генералу уже ничто не помешает
Голова напряженно работала в поисках выхода, пока…
Рип окинул взглядом рубку. Друзья все слышали и теперь ждали ответа. Он знал, они думали примерно так же, но в душе у каждого теплилась надежда…
— Я тебе не верю, — повторил Рип. — но я согласен…
— Нет! — закричала принцесса, кинувшись к юноше на шею. Не обращая внимания на присутствующих, она покрыла лицо Винклера поцелуями. В глазах девушки стояли слезы. — Я не переживу, если снова потеряю тебя. Не ходи, они все равно убьют нас.
Объятия и слова девушки были несказанно приятны Рипу.
— Я люблю тебя, Марико, — прошептал он. — и всегда любил. Даже когда память ушла, все равно я чувствовал, хотя не понимал, что люблю тебя, но так надо.
Какая трогательная сиена, — заметил Гордон, — жаль, я не увижу ее.
— Генерал, — повернулся Рим, — я сдамся, но при одном условии.
— Каком же?
— На шлюпке я вылечу в сторону твоих кораблей. На полпути между вами и нами шлюпка остановится, после чего мои друзья улетят, и не дай бог, преследовать или выстрелить по ним. Как только ты это сделаешь, я открою внешние люки и умру. Это будет быстрая смерть, я же тебе нужен живой. Через… — Рип обратился к Эйсаю: — Сколько потребуется времени, чтобы уйти от них?
Юноша прикинул в уме:
— Я думаю, часов пять, не меньше…
— …Через восемь часов, если все будет хорошо, вы подбираете шлюпку, и я полностью в вашем распоряжении.
Связь некоторое время молчала, а затем Гордон произнес:
— Ну что же, думаю, это справедливые требования, но и ты пойми меня. Где гарантия, что через восемь часов ты не покончишь жизнь самоубийством, и я останусь при своих интересах.
— Я дам вам честное слово, — ответил Рип, — в отличие от вашего ему можно верить.
Для себя Винклер твердо решил: не даваться живым в руки Гордона и наплевать ему на честное слово, даже и свое собственное.
На этот раз молчание продолжалось несколько дольше обычного.
— Хорошо, — наконец донеслось из динамика, — я верю тебе и согласен на все условия, вылетай.
Рип поднялся со своего места, рядом стоял Эйсай.
— Прощай, друг.
— Прощай. — Молодые люди обменялись рукопожатиями.
Затем попрощался с Ябу, Биордером. После Рип подошел к Марико.
— Я полечу с тобой, — сказала девушка.
— Нет, — Вин клер покачал головой, — ты принцесса, и ты нужна своему народу, а я, я никто, робот без прошлого и будущего, умеющий единственно, что убивать…
— Я люблю тебя, — обняла его Марико, она плакала.
— Я тоже люблю тебя…
Они вместе подошли к императору. Учитель о чем-то задумался.
— Прощайте, ваше величество. — протянул руку Рил, — и не обессудьте, если что не так…
Старик,
— К сожалению, я не успел узнать всей вашей истории, Рип-сан, но с удовольствием бы послушал ее сейчас…
Винклер с удивлением уставился на старика. Уж не свихнулся ли он? Какая история в эту минуту, однако взгляд у императора был ясный и осмысленный, даже немного с хитрецой.
— Боюсь, я не совсем понял, — ответил Рип, — какая часть вас интересует.
— Я слышал, ты потерял память, более того, после ряда происшествий она вернулась, однако далеко не полностью; вот я и хочу услышать, что случилось. А чего ты не знаешь, думаю, не откажется дополнить многоуважаемый генерал.
— Да вы что там, с ума все от радости посходили? — взревел динамик. — Я терпеливо ждал, когда вы наплачетесь, а теперь еще и новая причуда полоумного старикашки. Здесь вам не театр, и мы не актеры. Принцесса, успокойте вашего папашу, а ты, Рип, давай дуй к шлюпкам.
— Я хочу слышать всю историю, — твердо произнес старик, — и пока я здесь император, все будет так, как я скажу. Или мы выслушаем ее, или Рип никуда не летит.
— Старик, да в своем ли ты уме!
Рипу также было непонятно странное поведение ни-хонца, и в этом он был далеко не одинок. Он увидел, как присутствующие недоуменно оглядывались. Что задумал старый учитель, какой план зрел в его седой голове? Сам юноша ничего не понимал, не видя ни смысла, ни цели.
— Рип, — неожиданно обратился к нему старик, — разве тебе самому не любопытно узнать отсутствующие страницы биографии. Боюсь, больше не представится такой возможности. Если я правильно понимаю мотивы советника, он первым делом засунет тебя в психозонд, а это, как ты знаешь, почти верная смерть. Только высоко организованный и подготовленный разум может выстоять против этой машины. Ну же, развлечемся напоследок. Неужели даже с тем, что ты вспомнил, тебе все ясно и понятно?
Рипа и самого одолевали подобные мысли, он, собственно, и летел на Адонис задать некоторые вопросы, но сейчас… на краю жизни… А, черт, почему бы и нет!
— Я согласен, — ответил он.
— Ты спятил! — констатировал Гордон. — Или ты сейчас же летишь ко мне, или…
— Что или? — вспылил Рип. — Я вам нужен и, судя по всему, очень. Считайте это последним желанием.
— Конечно, ты нужен, — не успокаивался генерал, — однако не думай, настолько, что я не смогу разнести ваш паршивый кораблик вместе с командой. Условия таковы: либо я получаю тебя живым, либо я должен сделать так, чтобы ты живым не остался ни в коем случае.
— Он прав, — подтвердил император, — я знаю, о чем он говорит. Если ты не у него, он, не задумываясь, уничтожит нас. Однако, — старик обратился к Гордону, — неужели лишний час имеет такое большое значение. Парень имеет право знать, почему страдает.
— Молчание из динамика длилось довольно долго, наконец он заговорил:
— Хорошо, я даю вам ровно час, и ни минутой больше.
— И обязуетесь отвечать на все вопросы? — уточнил император.
— Да, черт возьми, — казалось, даже генерала начала забавлять эта игра, почему бы и нет. Это ничего не меняет, время пошло.