Риск капитана

Шатнер Уильям

– Что оставляет перед фактом, – сказал Спок, – что вы эрудированный, способный командир, чья страсть к своему кораблю и команде заслуживает всеобщего уважения тех, кто служит на корабле.

– Я восхищаюсь вашей дипломатичностью, мистер Спок.

– Спасибо, капитан.

Спок снова свернул свое полотенце, затем посмотрел на двери словно тонко пытаясь напомнить Кирку, что у них есть другие обязанности. Но Кирк с ним еще не закончил.

– Еще одна вещь, мистер Спок.

– Что именно, сэр?

–

После всего что мы только что обсудили, чувствую был бы оправдан вывод, что вы уверены, что я хороший капитан, достойный уважения своей команды.

– Бесспорно.

Кирк вздохнул, потом умышленно задал Споку вопрос, ответа на который он не знал.

– Тогда давайте вернемся к обсуждению, которое было раньше: почему вы хотите уйти из моей команды?

Ответ Спока был прост. И поразил Кирка.

– Я не хочу уходить, капитан.

– Мистер Спок, вы заполнили запрос о переводе.

– Моя просьба о переводе логически не приравнивается к моему желанию покинуть судно.

– Но вы запросили перевод?

– Да.

Кирк отбросил все размышления о тонкостях или стратегии и бросил свои карты на стол.

– Почему?

– Согласно плану моей карьеры, я достаточно времени провел служа на корабле.

– Мистер Спок, что может быть там такого хорошего для офицера по науке?

– Лично для меня – перевод на исследовательскую станцию Звездного флота на планете с генетическим разнообразием примерно на четыре с половиной года. Следующие пять лет должность преподавателя Академии, затем мисия по научному обмену Федерации на десять-двадцать лет в зависимости от времени путешествия туда и обратно к выбранной культуре. Профессорство в совместном научно-исследовательском институте вроде лаборатории реактивного движения на Земле или института Кокрейна на Альфе Центавра на период не больше еще двадцати лет. Затем инструкторские командировки на разнообразные колониальные заставы, пока я не буду вынужден уйти в отставку по состоянию здоровья или пока не умру.

Кирк был неуверен, была ли его реакция на эту декламацию восхищенной или же опасливой. Как кто-то мог распланировать свое будущее в таких деталях? Он сам был неспособен представить грядущий день, проведенный на «Энтерпрайзе». Уж не говоря о последующих днях.

– Мистер Спок, – сказал он, – я совершенно вас не понимаю.

– Да, сэр, кажется вы не понимаете.

Шах и мат, решил Кирк. А потом зазвучала общая тревога и снова началось соревнование.

Глава 14

БАДЖОР, ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 55596.3

– Вы действительно спорили об этом со Споком? – недоверчиво спросил Пикард.

Кирк посмотрел на своего друга через обеденный стол. Они сидели под тентом около кухни. Был поздний день, лагерь был все еще безлюден, но они сумели найти несколько лишних пакетов с пайками и теперь поглощали похожие на галеты штуки бледно золотистого цвета, которые на вкус были несколько солоноваты.

– Мы со Споком спорили довольно долго, – сказал Кирк.

– Именно об этом? О степени риска? Это же основной элемент вулканских суждений. Фундамент непреодолимых основ логики Сурака.

– Просветите меня, – сказал Кирк.

Он не понимал, как Пикард может утверждать, что знает больше него о чем они со Споком спорили много лет назад.

– Джим, вы спорили о том, перевешивают ли потребности большинства нужды меньшинства.

Кирк оперся о спинку своего хрупкого лагерного стула, и скрипящий звук, который тот издал, казалось мог сравниться с оцепенением, которое ползло по его спине. Пикард был прав.

– Или одного, – медленно добавил Кирк.

Почему он не понял этого раньше?

– Вы выглядите удивленным, – заметил Пикард.

Кирк бросил наполовину съеденную галету на измятую обертку пакета с пайком.

– Знаете что Спок делал тогда?

Пикард пожал плечами.

– Был хорошим первым офицером?

– Он заставил меня думать как вулканцы.

– А в этом есть что-то неправильное?

Кирк решительно кивнул.

– Да. Я пытался заставить его стать более человечным. Я имею ввиду, я знал что он похоронил свою человеческую половину глубоко внутри, и я пытался заставить его выпустить ее.

Пикард скрестил руки.

– Что требовало от Спока повернуться спиной к тысячелетнему вулканскому наследию и его собственной личной философии.

Кирк нахмурился.

– Я знаю что это было неправильно, Жан-Люк. Я отказался от этой идеи сразу же, как только узнал Спока. Как только мы стали друзьями.

– А сейчас вы поняли, что он делал тоже самое по отношению к вам?

Кирк покачал головой.

– Я не хоронил внутри себя вулканскую половину. Но за все эти годы… Я оглядываюсь назад и думаю о том, как мы обычно спорили. А когда на борт прибыл Маккой… Жан-Люк мы пол-ночи разговаривали ни о чем, спорили, и продолжали делать это. Ночь за ночью.

– Джим, – спокойно сказал Пикард, – зная вулканцев как знаю их я, гарантирую вам, что с точки зрения Спока вы не спорили ?ни о чем?.

– Это я понял только что. Спок… – Кирк вскинул руки. – Он учил меня. Этот сын…

– Вулкана, – с усмешкой сказал Пикард. – Судя по результатам, он кажется проделал отличную работу. По крайней мере с вами. Я не знаю адмирала Маккоя достаточно хорошо, чтобы делать выводы, насколько хорошо «обучение» Спока сказалось на нем.

Кирк рассмеялся.