Рискуя всем
Шрифт:
Однако, Трою не была известна одна деталь. У Дрискола на девятое мая назначено одно дело с Хоганом. В этот день на нейтральной территории будет передача краденной за границей компьютерной техники. Северный и южный Бруклин должны поделить товар между собой поровну. И, если Боуэн хотел сотрудничать с полицией, эта операция подвернулась вовремя.
Стоп, что? Сотрудничать? Он всерьез думает об этом? Дрискол провел пальцем по фотографии.
— Как зовут девушку?
— Серафина, — Трой прочистил горло. — Хоган убил её брата и вышел сухим из воды. Думаю, как тот, у кого есть родная сестра, ты можешь представить
Волна сочувствия окатила Дрискола. Сможет ли он пойти на это – стать... информатором. Если он поможет девчонке, то спасет себя от тюрьмы, а Руби спокойно продолжит жить своей новой светлой жизнью. Проклятье, кто-то ведь должен вернуть этого импульсивного новобранца домой, так? Картинка, должно быть, старая, но, если девушка сохранила хоть каплю той же невинности, Хоган съест ее живьем.
Кого, черт возьми, Боуэн обманывает? У него нет выбора.
— Когда я должен вернуть ее?
— Чем раньше, тем лучше. У тебя примерно неделя.
Какой четкий дедлайн.
— Что она ищет? Я не собираюсь ввязываться вслепую.
— Финансовую отчетность, — Трой сложил руки на груди и понизил голос, — Книгу учета. Мы и до этого отправляли к Тревору людей под прикрытием. Не все было успешно, но некоторые успели продержаться достаточно долго, чтобы убедиться, что Хоган ведет бизнес лично.
Боуэн решил, разумней промолчать о том, что собственными глазами видел проклятую вещицу. Он достал из кармана очередную пачку сигарет.
— Покончим с этим поскорее. Ненавижу бумаги.
Глава 3
Сера возненавидела незнакомца с первого взгляда. Но так как ненависть – грех, она решила, что он просто очень сильно ей не нравится. С момента, как он появился в Rush, ночном клубе Хогана, мужчина не спускал с нее глаз. Попивая виски за баром, он на удивление ладно вписывался в окружение, но в то же время выделялся из толпы. На его лице красовался темный фингал. И все же мужчина вошел сюда с такой уверенностью, словно оказал всем честь своим присутствием. И женщины, и мужчины бросали на него взгляды. Чьи-то были полны симпатии, чьи-то – опаски. Язык его тела говорил «не связывайся со мной». Темно-русые волосы были растрепаны, словно пару минут назад их страстно сжимали женские руки.
Сера опомнилась, осознав, что открыто разглядывает парня. Обычно она не рисует в воображении женщин, стискивающих в экстазе волосы каких-то незнакомцев. Пробормотав предостережение самой себе, она развернулась, решив игнорировать этого человека. Девушка уже вторую неделю работала в клубе Хогана, но без толку. Тревор поселил ее в комнате наверху, заставив присматривать за кузеном, которому стало немного лучше. Порой ей казалось, что парень был бы рад скончаться от той пули. Хоган наотрез отказался вызывать медицинскую помощь, и через несколько дней, несмотря на все трудности, Сере самой удалось стабилизировать состояние раненного. Она думала, что Тревор пошлет ее паковать вещи, но вместо этого он швырнул ей фартук – то ли думал, что ее навыки медсестры пригодятся в будущем, то ли до сих пор не решил, что с ней делать. Отсутствие ответов изматывало, и Серафина стала нервной. Девушка даже просила отпустить ее домой
Девушка надеялась, что пустая трата времени закончится завтра. Она слышала, что Тревор собирается в Джерси на неделю, проверить дела другого клуба. Если ее оставят здесь, то Серафина получит шанс проникнуть в его офис внизу.
Против воли, она посмотрела на незнакомца за баром. Если раньше он разглядывал ее оценивающе, то сейчас на его лице была написана ярость. Кстати, о ярости...
— Милая, я сейчас помру от жажды.
Вздохнув и надев вежливую улыбку, Сера обернулась. Забрав три пустых стакана, она спросила у мужчин:
— Повторить?
В ответ послышались приветственные возгласы. Кивнув, девушка начала огибать столики, следуя к бару. Из небольшого опыта она успела узнать, как требовательны постоянные гости Rush по пятницам. Этот клуб отличался от других, хотя Сера не могла сказать, что посетила много. Никакой вычурности, дорогих коктейлей и остроумных гостей. Нет, здешняя публика была грубой и подозрительной по отношению к новичкам. Серафину приняли только из-за Хогана.
Положив локти на деревянную стойку бара, она терпеливо ждала, пока бармен поднимет на нее покрасневшие глаза.
— Два Бада, один Карлсберг.
— Как скажешь, сладкая.
Когда бармен ушел в другой конец бара, чтобы выполнить заказ, Серафина почувствовала, что странный незнакомец подвинулся ближе. Кожу закололо от раздражения. Сере не хотелось разговаривать с ним, и девушка молча молила коллегу поторопиться. Но, похоже, расторопность – не его конек.
— Знаешь, если бы я работал за чаевые, то улыбался бы чаще.
Слова прозвучали так близко, что по спине побежали мурашки. Сера почувствовала необычное волнение в животе, которое быстро распространилось по всему телу и побежало по венам. Губы приоткрылись в удивленном вздохе. От смелости парня? От собственной реакции?
Соберись. Играй роль. Готовясь весело парировать, Сера повернулась к мужчине, и слова застряли в горле. Сера уставилась на лицо невероятной красоты. Рот искривлен в ухмылке, усталые серые глаза пристально смотрят на нее. Издалека незнакомец выглядел привлекательно. Но вблизи... поразил ее. Сильно. Сделав от него шаг, девушка напомнила себе, что должна сохранять невозмутимость.
— Мне трудно улыбаться, когда на меня неотрывно пялятся.
— Значит, скорее всего, тебе редко приходится улыбаться, потому что ты - чертовски невероятное зрелище.
Сексуальное напряжение, разлившееся по жилам, стало для девушки шоком. Ей никогда не нравился Бруклинский акцент, но в его устах он звучал иначе. Может, его искренность так подействовала на нее. Будто он сказал именно то, что у него в голове. Вкупе с той настойчивостью, с которой он наблюдал за ней, это возымело мощный эффект. Этот мужчина – первый, к кому она почувствовала влечение впервые за долгое время. Но она под прикрытием. Нужно отделаться от него. Сере захотелось чмокнуть бармена, когда тот, наконец, появился с пивом.