Рита, море и Рыжка-царевич
Шрифт:
— Это и весь страшный зверь? — спросила она, и улыбка промелькнула у нее на лице.
— Мне достаточно даже клочка шерсти, — злобно заявила пассажирка с бабочкой, — чтобы проявилась аллергия. А я еду отдыхать, и хочу в море купаться, а не в больнице под капельницами лежать.
— Вы правы, — проводница вновь поправила блузку, — как я понимаю, билета на провоз животного у вас нет? — обратилась она к Рите.
— Я нашла этого котенка на мусорнице, когда шла к метро, — ответила она с достоинством и прижала к себе Рыжку, — себе я билет купила заранее в интернете, а на него не успела. Пока на вокзале покупала корм и наполнитель, объявили посадку.
— Перед отъездом лазать по мусорнице, — хлопнула в ладоши пассажирка с бабочкой, — достойное занятие.
— А что было делать? — возразила Рита, — на улице дождь, холод, прохожу мимо мусорки, а он плачет, охрип уже. Вы бы, конечно мимо прошли, разве у вас может проявиться жалость?
— Я бы не прошел, — вставил свое слово сосед по верхней полке, — такую кроху бросить гибнуть? Это не по христиански.
— Мы все христиане, — отпарировала пассажирка с бабочкой. Из-за своего маленького роста и полноты, она казалась сверху похожей на смешарика Нюшу. Такая же круглая, розовощекая и недовольная, — но законы соблюдать надо. Если нет билета, значит нет, и провозить животное нельзя. Иначе я пожалуюсь начальнику поезда, — добавила она, а для убедительности посмотрела на проводницу взглядом, не допускающем возражения.
— Начальнику поезда? — переспросила Рита, и обида за Рыжку вдруг захлестнула ее, — да, пожалуйста, хоть самому президенту. Выкинуть в окно моего Рыжку я вам не позволю. И с поезда меня не снимут, у меня законно купленный билет. Я и вас, и ваш поезд через интернет прокачу и в Гринпис пожалуюсь, за плохое отношение к животным, — напористо проговорила Рита, — а мой Рыжка-царевич поедет со мной.
— Кот благородных кровей! — воскликнул сосед с верхней полки. — Должен ехать с комфортом. А его чуть до инфаркта не довели криком некоторые.
— Вот именно, — воинственно подхватила Рита, показывая, что будет бороться за своего котишку до последней капли крови, — в каком вагоне у вас начальник поезда? — девушка посадила свое сокровище на полку и спрыгнула на пол.
— Начальника поезда я предупрежу об инциденте, — опередила ее проводница, вновь поправляя блузку, — когда он сможет вас принять, я сообщу. Возможно, придется уплатить штраф и, естественно, купить билет на провоз мелкого домашнего животного.
— Отметьте, — уточнил сосед с верхней полки, подняв палец, — очень мелкого домашнего животного.
— А я требую, что бы ее с кошкой перевели в другой вагон, — запротестовала пассажирка с бабочкой, — я не могу ехать с ней в одном купе.
— К сожалению, поезд заполнен до отказа. Мы подумаем, что можно предпринять, — проводница вновь поправила блузку, — если возникнет необходимость обратиться к врачу, сообщите, мы обязательно обеспечим медицинскую помощь.
С этими словами, проводница вышла. В купе установилась напряженная тишина. Рита залезла на свое место, легла спиной ко всем и погладила своего Царевича. Рыжка завалился на спину и подставил ей свой животик. Она погладила его, котенок пытался хватать ее пальцы, но у него плохо получалось и он все время промахивался. Наигравшись, котенок уснул. «Пассажирка Нюша», как мысленно назвала ее Рита, с напускной важностью, уселась на своем месте и вся укрылась простыней. А нос еще и рукой сверху прикрыла. Ее глаза так и следили за передвижениями Риты и ее шерстистого чада.
Через какое-то время в купе вновь заглянула проводница. По ее улыбающемуся лицу было понятно, что вопрос решился без скандала.
— Мы обговорили с начальником поезда возникшую проблему, — торжественно пояснила она, — в соседнем вагоне молодая семейная пара везет щенка. Мы переселим их сюда, а вас, — обратилась она к «Нюше», — мы просим переселиться туда. Там условия даже лучше, есть кондиционер. Вы не против котенка и щенка? — обратилась проводница к студенту с верхней полки.
— Я нет, — парень развел руками, — я люблю животных: и кошаков, и щенков, и даже попугаев.
— Замечательно, — проводница посмотрела на «Нюшу», — собирайте вещи и переселяйтесь в соседний вагон шестое купе. Там и на верхних местах едут солидные пассажиры, вам будет спокойнее.
— С удовольствием, — язвительно ответила та, — мы соберемся за десять минут. Гоша, поторопись, — приказала она мужу очках.
— Теперь с вами, — настал черед Риты, — вам придется уплатить штраф и купить билет на ближайшей станции, — проводница подтянулась и пыталась заглянуть на полку, чтобы еще раз полюбоваться котенком.
— Хорошо, — с радостью согласилась девушка, — обязательно куплю.
И тут в разговор вступил муж пассажирки «Нюши», до сих пор молча созерцавший полемику жены против котенка.
— Да, нам и с молодыми было неплохо, — с досадой произнес он, — даже веселее. И котенок такой махонький, его не слышно и не видно. А ты, — он обратился к жене, — если у тебя вдруг проявилась аллергия на кошек, которой никогда не было, выпей супрастинчика. И имей в виду, больше твоя мамаша нам не притащит своего жирнющего котищу Кактуса. Я ей сразу напомню про твою болезнь.
«Пассажирка Нюша» зло сверкнула на него глазами и продолжала собирать вещи. Муженьку ничего не оставалось, как упаковывать свою зубную щетку и расческу. Рита и парень сверху спокойно созерцали сборы на нижних полках. Совсем скоро в коридоре послышался шум.
— Он совсем маленький, — говорил в коридоре взволнованный мужской голос, — мы его каждый день моем специальным шампунем и сегодня утром мыли. От него никого запаха, ни блох, ничего такого нет.
— Толик, не переживай так сильно, — добавил женский голос, — какая разница, в каком купе ехать. Главное — тоже нижние места.
В дверях показалась молодая семейная пара, оба высокие, худые, в очках и с хвостиками. Только у нее смоляные волосы, черные брови и смуглость мулатки. А у него светлые брови, такие же волосы и бледная, до синевы, кожа. На плечах они держали объемные рюкзаки, а у мужчины в руках виднелась небольшая переносная сумка, из решетки которой выглядывал премилый вислоухий щенок породы «такса».
При виде нового животного лицо пассажирки с бабочкой перекосилось и она еще быстрее пихала в сумку свои пожитки, а ее обескураженный муж начал выносить чемоданы.