Ритуал
Шрифт:
Мелодия летела вверх, ввысь, и все вокруг двигались в одном рваном ритме, только в одном ритме, который задавал призыв, подчиняясь зову песни…
…вправо — вверх, влево — вверх… мы были вместе… я и они вместе… вместе прыгали наверх, вместе рвали зубами, вместе откусывали руки, и рвали, рвали, вали тех, кто посмел закрыть нас, кто посмел напасть на нас…
Ноги снизу резко сжали — и я сбилась с ритма, рефлекторно швырнув плетения вниз, молния вспыхнула, обозначая мое присутствие для тварей, и на мгновение мелодия прервалась, и всё остановилось, как будто
Ноги внизу мне плотно спеленал Ремзи. Как он разорвал стазис?
Почти обернувшись вокруг калачиком — сжал одной рукой так крепко, что останутся синяки, и это этот дебил в другой руке держал заготовку чар….
Чары!
Идиот!
Хлестнуло порывом ветра — ближайшие ко мне твари резко развернулись на запах силы — я чувствовала обострившимся чутьём, но не видела. Шорох ускоряющихся шагов и скрежет когтей по каменному полу был слышен отчетливо.
Я подпрыгнула резко, пытаясь стряхнуть урода, но Ремзи держал крепко. Сапогом я двинула по челюсти — раз, и ещё раз, голова мотнулась, но он не отпустил.
И купол — этот идиот запитал и отпустил защитный купол — пленка щита вспыхнула на мгновение — осветив в трех шагах от меня длинные зубы в пол локтя и два золотистых зрачка в пол моей головы.
Цок-цок. Фырк. Купол потух, когда только тварь шагнула назад… чтобы напасть!
— Убери чары, дебил, — я рычала и била пяткой, пытаясь попасть по пальцам — сломать их к псаковой матери, — убери купол, щенок! Сдохнем все!!! Убери купол, тварь!!! Чары манят их!!! Ты — маяк!
Ремзи или не слышал, или был так испуган — он вцепился в меня уже двумя руками, когда я смогла вывернуться — заехала ему локтем, усиленным доспехом, вниз, и что-то хрустнуло под рукой — зубы или нос… и откатилась в сторону, пнув его ногами — перевернулась, но поднести флейту к губам я уже просто не успела…
Тихо-тихо.
Цок-цок.
Я лежала на спине.
В абсолютной темноте… скрежет остановился недалеко от моей головы и… замер.
Цок-цок.
Я не дышала и не двигалась… обжигающе горячее едкое дыхание коснулось лица сверху и медный запах крови наполнил ноздри… фырк… ещё один фырк прямо над моей головой…
Я — не дышала.
Фырк — и новая горячая волна шевелит волосы на лбу, фырк — и становится жарче, оно приближается, фырк…
Не бояться — я сжала разом вспотевшими пальцами флейту. Не бояться, они чуят страх. Чуят страх и чары.
Отпусти — и обретешь власть, но я не была такой смелой. Сердце стучало где-то в горле, от ядовитого запаха заслезились глаза… фырк… слишком близко… и тут Ремзи двинулся — металлический звук привлек внимание твари, и горячее дыхание отодвинулось на долю мгновения, но мне этого хватило.
Первые ноты Колыбельной я взяла верно — чуть резче, чем нужно, но не ошиблась в тональности. Я перевернулась и играла, чуть приподнявшись — дыхания не хватало.
Нежно-нежно, сладко-сладко, чутко-чутко… чтобы каждый, кто пришел на мой зов почувствовал — он не один, нас много, битва была славной… битва была сильной… вы — победили, но теперь пора возвращаться….
Врагов больше нет, здесь врагов больше нет… можно вернуться назад… нужно вернуться назад, вниз… и уснуть… уснуть… уснуть… возвращайтесь…возвращайтесь…возвращайтесь…
Я выводила ноту за нотой, но что-то было не правильно. Мелодия плыла в чернильной темноте нежно и трепетно, но тварь не уходила от меня.
Горячее дыхание надо мной перемещалось из стороны в сторону, из стороны в сторону, как будто тварь наслаждалась музыкой, следовала за нотами… Я играла, а она слушала.
Возвращайтесь…. Возвращайтесь…. Возвращайтесь…. Врагов больше нет… нет… нет…. Вы справились… справились…. Справились…
Я играла по второму кругу, но Колыбельная не давала эффекта — неторопливые тяжелые удары о камень в полной темноте раздались совсем близко — твари спрыгивали с анфилады, и скрежет десятков когтей по камням всё ближе и ближе, ближе и ближе….
Они стягивались сюда, ко мне, к источнику…. Когти цокали и цокали, флейта убаюкивала, горячее дыхание сверху покачивалось стороны в сторону, из стороны в сторону…
РЫК!
Я вздрогнула — волосы сверху разметало от рычания, кто-то из тварей подошел слишком близко, и морда сверху отвернулась — рыкнув ещё раз — не подходить.
…плохо… плохо… что я делаю не так… Великий, что я делаю не так…
Цок-цок раздалось прямо у уха.
Цок-цок.
Я продолжала играть из последних сил, пальцы уже немели.
Вы пришли…. пела флейта… вы спасли…. пела флейта… пора возвращаться….пора возвращаться… пора возвращаться… летели ввысь ноты…благодарю… благодарю… благодарю…. вы спасли… спасли… спасли… благодарю… а теперь возвращайтесь… возвращайтесь… возвращайтесь… усните…усните…усните…
Или благодарность, или Колыбельная в четвертый раз — но это сработало. Повеяло прохладой — горячее дыхание исчезло, и цоканье начало отдаляться в сторону выхода.
Цок-цок. Цок-Цок. Цок-цок.
Я выводила ноту за нотой, вознося горячую благодарность Великому… и тварям. Великий далеко, и не всегда может уследить за каждым… а твари откликаются на мой Зов гораздо чаще Богов. И хранят меня.
Цок-цок.
Цок-цок.
Цок-цок… они уходили…
Я вывела ещё пару куплетов, после того, как звуки движения в темноте затихли совсем. Я чувствовала, что твари ушли, но всё равно продолжала играть — чтобы точно спустились хотя бы уровень ниже… хотя бы уровень ниже.
Флейту я убирала с дрожью — темнота оглушала тишиной, сведенные судорогой пальцы не разжимались — пришлось вращать нефрит, чтобы освободить руку.
Светляк я зажгла далеко не с первого раза — сработало только третье плетение. Небольшой — около десяти шагов, но этого хватило.
Пол казался черным от крови. Тела валялись вперемешку — ханьфу изменили цвет, и я сдвинула светляк в сторону — смотреть на оторванные головы не нравилось даже мне. Слева валялась рука, в когда-то темно-синем ханьфу — кольца-артефакты тускло вспыхнули на свету.