Ритуал
Шрифт:
— Ничего.
— Ты, блядь, лжешь.
Раят опускает свое лицо к моему, его губы растягиваются в улыбке, и он говорит:
— Докажи это.
Я хочу дать ему пощечину, но он ловит мое запястье и, другой обхватив мое горло, впечатывая меня спиной в ближайшую стену.
— Хочешь попробовать еще раз, Блейк?
— Пошел ты, Раят, — рычу я.
Когда он отпускает мое запястье, моя рука падает на бок, и он делает шаг ко мне, его нос касается кончика моего.
— Не возражай, если я… — его руки скользят по моим голым бедрам к ребрам. — Я никогда не смогу насытиться тобой, — грубо рычит он.
От его слов мое сердце начинает биться быстрее, но я все еще на него злюсь, поэтому говорю:
— Хорошо. Потому что ты останешься со мной до самой смерти.
Наклонив голову, он легонько целует кончик моего носа.
— Это все, чего я хочу.
— Разве ты не романтик? — говорю я, стараясь сохранить ровное дыхание. Не желая показывать ему, что, пока мы разговариваем, мои бедра напрягаются. Нас разделяет только его полотенце. Я уже голая.
— Блейк, я буду всем, что тебе нужно.
ГЛАВА 45
РАЯТ
Я и Ганнер спустились в подвал в «Блэкаут». Тай дал нам зеленый свет, чтобы использовать его, и Ганнер указал на двух мужчин, которые приставали к нашим девушкам. Теперь они лежали на бетонном полу, с окровавленными носами и все такое.
— Спасибо, джентльмены, — я киваю двум охранникам в футболках «Блэкаут». — Дальше мы сами.
Они кивают и выходят из комнаты, поднимаясь по лестнице, оставляя нас одних.
— Какого хера, мужик? — спрашивает один из парней, вставая на колени. Он тянется вверх, размазывая кровь по лицу.
— Бляяяяяяядддь, — перекатываясь на спину, стонет другой.
— Нравится трогать то, что вам не принадлежит? — спрашиваю я, выгнув бровь.
— О чем ты говоришь? — тот, что стоит на коленях, поднимается на ноги.
— О двух женщинах, к которым вы приставали в баре, — подстегиваю я их память, поскольку знаю, что вышибалы их немного поимели, прежде чем привести сюда. — Те, от которых ты не принимал отказа.
Парень фыркает.
— Ебать этих шлюх…
Мой кулак врезается ему в лицо, отбрасывая его голову назад. Он спотыкается о другого лежащего парня, отчего тот снова падает на пол.
— Эти шлюхи принадлежат нам, — заявляет Ганнер, непринужденно прислонившись к стене. — И нет, мы не будем делиться ими с вами.
Я сегодня не в настроении устраивать кровавые разборки. Тем более что Блейк заметит, как только я дам о себе знать. Поэтому я подхожу к задней стене и снимаю с крючка цепь. Подойдя к парню, которого я ударил, я несколько раз обматываю ее вокруг его шеи, а затем тащу его к стене, рывком поднимая на ноги.
— Какого, блядь, хера? — рычит с пола другой парень и, поднявшись на ноги, смотрит, как борется его друг, пока я наматываю цепь на крюк на стене. Я дергаю за него, и ноги парня отрываются от пола. — Какого хрена ты делаешь?
Парень бросается на меня, но Ганнер отталкивается от стены и сбивает его обратно на пол.
— Где твой друг? — спрашивает Ганнер.
— Кто? — огрызается он. — Ты, блядь…
Ганнер бьет его ногой в лицо, кровь летит изо рта.
— Вас было трое в баре.
— Блядь… ты…
Ганнер топает ему по руке, заставляя его кричать.
Как только я закрепил своего человека там, где мне нужно, обматываю цепь вокруг крюка на полу. Наблюдая за тем, как парень висит, я роюсь в его кармане, доставая ключи от машины, бумажник и мобильный телефон.
— Что это? — спрашиваю я, вытаскивая пузырек с таблетками. Рецепт был выцарапан. Но нетрудно догадаться, что это белые таблетки — Рогипнол9. — Ты собирался накачать их наркотиками. — заявляю я. Вот почему они так настаивали на том, чтобы принести им выпивку.
— Подай мне одну из них, — Ганнер жестом показывает на другую цепочку. Я бросаю ее ему, и он делает то же самое со своим парнем. Он также забирает его вещи.
Мы выходим из подвала и поднимаемся по лестнице, где стоят два охранника, которые следят за тем, чтобы никто не спустился и не побеспокоил нас.
— Дайте им час. — говорю я, и они кивают. — Пусть эти ублюдки, мать их, повисят там.
— Да, сэр, — в унисон говорят они и кивают.
Мы с Блейк уже три дня живем в квартире над «Блэкаутом», и меня это бесит. Я не из тех, кто прячется, но это был наш единственный выход. Я поставил новые камеры в коттедже и по всему участку. Я хочу понаблюдать за ними еще неделю, чтобы узнать, не ошивается ли там Мэтт. Пока ничего. Но он не был в доме Лордов. Значит, этот ублюдок тоже скрывается. Долго он так делать не будет, так что мой вопрос в том, чего он ждет?
Какая возможность ему нужна, чтобы сделать свой ход? И что, блядь, это будет? Заберет ли он ее у меня? Или он просто убьет Блейк и оставит, чтобы я ее нашел? Он рассматривает любой из вариантов.
Я ненавижу оставаться в неведении, а Блейк начинает сходить с ума. Она хочет уйти из этого проклятого клуба и вернуться в коттедж. Неужели она не понимает, что я бы предпочел, чтобы мы были одни в глуши, а не здесь?
Я просто продолжаю уговаривать себя еще немного подождать. Мэтт станет беспокойным, и когда он это сделает, я появлюсь, чтобы отрезать его гребаную голову.
Я стою на балконе второго этажа «Блэкаута» и смотрю, как внизу танцуют девушки. Ганнер привел сегодня Сару. Я решил, что немного выпивки раскрепостит Блейк и напомнит ей, что она здесь не пленница.
Мы мало что взяли с собой, поэтому Сара принесла ей платье и пару туфель на каблуках. Конечно, я это не одобрил, но ей больше нечего было надеть. Как только я сорву с нее это платье, я верну его Саре. Удивительно, что Ганнер еще его не сжег.
Мой сотовый вибрирует в заднем кармане, и я достаю его, чтобы прочитать сообщение.