Ритуал
Шрифт:
– А почему ты переехал жить в Вышенск?
– Тихий, спокойный городок. Пятисотый год его истории ознаменован посещением прошлого короля. Его виды даже печатают на некоторых открытках. Мне там нравилось. Еще вопросы есть? – злобно спросил он. – Или продолжим ловить твоего дружка?
– А кто такая… – Его взгляд медленно обретал все признаки бешенства. А шхэн с этой Кларой! Не стоит ради любопытства растравлять его старые раны, хотя интересно. Может, она его бросила, и он с разбитым сердцем уехал подальше и теперь надирается каждую неделю, не в силах ее забыть. – А еще долго идти?
– Около мили, –
– А на кой нам надо было на ночь глядя тащиться?
– У нас что, игра в вопрос – ответ? Твой дружок с клыками и когтями сейчас караулит очередную жертву, кто знает, насколько он изменится уже к утру. Чем скорее его поймаем, тем лучше.
– Ты сможешь вернуть его в нормальное состояние?
– Я постараюсь вернуть его в нормальное состояние, – процедил он. Дальше мы шли молча. Лес трещал, задевал нас сучьями, и где-то недалеко призрачно ухал филин. Мне было страшно. Я цеплялась за край рукава Веофелия, но это не помогало прогнать темноту и внутренний холод. Все мы чудовища.
Моя тринадцатая зима ознаменовалась тем, что, разозлившись на что-то, я случайным выбросом силы разбила все окна в комнате. Они просто треснули и обрушились стеклянной волной. Я помнила, как снег залетал сквозь разбитое окно и ложились на темный пол белые тающие крапинки. Это было у меня первое проявление магии, обычно она появляется еще в детстве либо не появляется вообще. Осколки стекла и шок напополам с растерянностью. Глядя на Ильдара, я чувствовала почти то же самое. Он не мог измениться так, но он изменился.
– Зови его, зови! – невидимый за деревьями, советовал некромант. – Он уже слушается.
Ильдар сидел на дереве, потом плавно перепрыгнул на другую ветку. Его тело было гибким, словно в нем исчезли все кости. Огонек светлячка вырвал из темноты его перекошенное яростью лицо. Еще прыжок. Он бесшумно спустился вниз.
– Ильдар, Иль, иди сюда. Иди, темненький, мы тебе поможем, иди… – Существо в изорванной одежде двинулось в мою сторону, желтые безумные глаза горели на заострившемся лице, на скулах, покрытых белесой чешуей. Волосы мягкими паутинными клочьями свисали по бокам, теперь совсем белые и странные. Он передвигался на корточках, сильно согнувшись, медленно выставляя вперед сначала правую, потом левую руку, на которых сверкали когти. – Видишь, я к тебе пришла, это я, Тайнери, иди сюда, Ильдар. Теперь будем вместе…
Разума в его взгляде не было. Овальный зрачок, яркая желтизна безумной звериной ярости. Он остановился, некоторое время принюхивался.
– Давай же, Ильдар, все хорошо. Иди сюда.
«А что мне делать, когда он подойдет?» – мелькнула запоздалая мысль. Что мне с ним тогда делать? Ильдар в последний раз потянул носом воздух, глухо, утробно зарычал, как зверь. Не смотреть ему в глаза, не смотреть. Наверно, учуял некроманта.
Он с ревом прыгнул. Я ругнулась, сжавшись и закрывая голову руками, но старый приятель Иль до меня не долетел. Его смяло и отбросило назад. Он дико завизжал, драл когтями землю, а невидимая сила сминала его, выворачивала, и я видела, как дергаются его худые лопатки в прорехах одежды, словно ему ломают кости. Ильдар орал на одной ноте, это был истошный резкий визг. Веофелий вышел из-за деревьев, подошел вплотную,
– Может, хватит? Ему больно.
– Когда демон выходит, всегда больно. Приятных ощущений я и не обещал, – резко отозвался он.
Ильдар вопил так, что хотелось зажать уши. Некромант спокойно, с пугающим безразличием наблюдал. В маге, вроде бы простом, как бревно, открывались все новые и не очень хорошие стороны. Я присела у дерева, прислонившись спиной к его шероховатому стволу, а Ильдар все орал и орал. Мне будет сниться эта ночь в кошмарных снах. Темнота и его надрывный визгливый непрекращающийся крик, выдирающий душу. Потом, сорвав голос, он уже надрывно хрипел и только через несколько минут наконец затих. Тишина казалась благословением.
– Он пришел в себя? Уже все? – Я встала и подошла ближе. Цвет его волос стал прежним, блекло-русым, цвет, доставшийся от его высокомерной мамаши. Но лица я не видела, он лежал, уткнувшись в землю. Веоф вытер рукавом пот, выступивший на лбу, надел на Ильдара браслет, похожий на мой. А потом устало сел прямо на землю.
– Я сделал все, что возможно.
– А нельзя было как-нибудь по-другому?
– Жаль тебе его? – саркастически спросил Веофелий. – Не стоит. Если бы я его не остановил, он бы перегрыз тебе горло.
– Я была наживкой?
– А кем же еще, – хмыкнул некромант. – Я тебя взял с собой не для того, чтобы ты взывала к прежним чувствам и остаткам человечности. Это бы не помогло. Люди для них добыча. Ко мне бы твой дружок и близко не подошел, а от тебя опасности не чуял. Если думаешь, что он бы тебя узнал и остановился, то зря. Какие бы чувства ни были раньше, меченым на них плевать, а все сопротивление, что было, окончательно перегорело. Перекусить кем-то знакомым для них особое наслаждение.
Подло, подумала я. Подло, что не предупредил. На Ильдара чего уж обижаться, он все равно крышей поехал.
– И зачем вы мне это говорите? – не выдержала я.
– На всякий случай. Будь осторожна с демонами. Не доверяй им.
– Вы мне тоже не доверяете?
Некромант устало усмехнулся:
– Ты меня когда-нибудь слушаешь? Когда захочешь вцепиться в меня, вот тогда и появятся причины для недоверия.
– Да я бы вам и сейчас врезала. Не могли предупредить, что я наживка?!
– И ты бы тогда так спокойно пошла к нему, зная, что он на тебя сейчас кинется?
– Ну если бы вы озверели, для вас бы я сделала то же самое. – Я выразительно посмотрела на распростертое тело. Угу. Чем-нибудь тяжелым по башке – и в клетку.
– Очень мило.
– А кто такая Клара? – решила подпортить ему настроение и я.
Он посмотрел на меня настороженно, внимательно:
– Откуда знаешь? Что я говорил?
– Звали ее во сне. Она ваша… знакомая?
Настороженное выражение так же быстро исчезло, будто его и не было. Как волна проходит по песчаному берегу, стирая все рытвины и неровности. Маг снова расслабился. В нем ощутимо чувствовалось облегчение, словно он ожидал от меня чего-то другого. Не дождался и успокоился.