Ритуалы экзорцизма
Шрифт:
По всей видимости, инквизиторы действительно многого добились в плане изучения искусства невидимого. Сумели ведь они таким образом изломать психику несчастной, что та приняла и поняла магию смерти. Более того, с радостью принесла себя в жертву, считая, что тем самым служит высшей цели.
Отец Грегор тоже понял, о чем я подумал. Он резко подался вперед так, что я невольно вжался в спинку кресла, испугавшись, не вздумал ли старик вцепиться мне в горло, и прошипел, еще сильнее подчеркнув свое сходство с гадюкой:
– Барон, не будьте так сентиментальны! Право слово, я не ожидал такой мягкосердечности от представителя древнейшего некромантского рода, чей основатель, по легенде, принадлежал к свите
И отец Грегор расслабленно откинулся на спинку кресла, видимо решив, что сказал все нужное.
– Любите вы поговорить, – произнес я и демонстративно сцедил зевок в кулак.
Зрачки главного инквизитора от моего поступка опасно сузились, став воистину змеиными.
– Ну что же, барон, перейдем непосредственно к делу, – сказал он и виновато пожал плечами. – Простите, я действительно несколько забылся. Просто, как вы понимаете, мне редко удается поговорить по душам с кем бы то ни было. Мои убеждения… хм-м… в общем, мне лучше держать язык за зубами и не откровенничать почем зря с окружающими.
Я глубоко вздохнул. Н-да, стоит признать: болтун редкостный этот главный инквизитор. У меня аж голова разболелась от его трескотни. Или это такой способ, чтобы я ослабил внимание и стал более уязвимым?
– На чем я там остановился, пока не прервался на небольшую лекцию о богах? – Главный инквизитор задумчиво пожевал губами. Затем радостно вскинул указательный палец, воскликнув: – Ах да, конечно! Я объяснял вам, почему мой выбор пал именно на ваш род, барон. Вы с вашим братом Мераром, уж не обижайтесь, представлялись для меня идеальным вариантом. Хотя, признаюсь честно, я делал ставку на вашего брата. Себялюбивый, обожающий роскошь, выпивку, азартные игры и женщин. Я исподволь приучил его к сладкому вкусу порока. И, как и следовало ожидать, Мерар послушно свернул на путь изучения запрещенных заклинаний, когда понял, что это самый простой способ вести такой образ жизни, который ему нравится. Вы же, как я думал, послужите жертвой и скрепите своей кровью наш будущий договор. Но нет, я ошибался. Перепуганный до смерти мальчишка, уже привязанный в жертвенном круге, каким-то образом переиграл и меня, и своего брата. Скажите, барон, сейчас это уже не секрет. Что именно вы пообещали демону, раз он переметнулся на вашу сторону? Этот вопрос не дает мне покоя уже многие годы. Я так и не сумел выяснить ответа, хотя отец Каспер исправно докладывал мне обо всем, что было связано с вами и тем, как вы проходили испытания.
Я лишь с презрением ухмыльнулся и отрицательно покачал головой. Если честно, я и сам не знал ответа, но признаваться в этом не собирался. Пусть думает, что я просто не хочу ему ничего говорить.
– Ну что же, это ваше право – продолжать держать меня в неведении, – с очевидным неудовольствием проговорил отец Грегор.
– Считайте это моей местью вам, – с невинной улыбкой произнес я.
– Я прощаю вас за нее, – с таким самодовольным видом проговорил инквизитор, что мне немедленно захотелось начать смертельный поединок, не дожидаясь окончания нашей вроде как светской беседы.
– Сделка, – напомнил я, не позволив беседе уйти в другую сторону. – Вы хотели предложить мне сделку. Насколько я понимаю, она будет касаться жизни Таши и ее брата. Так?
– Да, – подтвердил отец Грегор. – Все верно, барон. Согласитесь служить мне – и они останутся в живых. Я сумею сделать так, чтобы вы, окончательно превратившись в демона, не сумели найти бывшую возлюбленную. Вы ведь прекрасно понимаете, что именно за ней ринетесь в погоню, желая удовлетворить свою жажду крови.
«Чушь! – оскорбленно воскликнул мой новый внутренний собеседник. – Такое чувство, будто он считает демонов неразумными кровожадными хищниками, которым абсолютно все равно, кого рвать на куски. Что это вообще за предрассудки? Вулдиж, честное слово, не собираюсь я убивать твою невесту! Пусть живет. Даже более того, скажу откровенно, что мне приятно ее общество и в ближайшее будущее станет приятнее еще больше».
Последняя фраза демона прозвучала как-то очень странно. Он, опомнившись, поспешно замолчал, словно испугался, что сказал больше, чем намеревался. Однако я не стал заострять на этом внимания. Некогда мне сейчас рассуждать насчет всяких мелочей. Надлежит сосредоточиться на основной цели.
– То бишь Таша и Дирон жертвуют вам свое состояние, а в благодарность за это вы спрячете их в каких-нибудь отдаленных монастырях. И брат с сестрой больше никогда не увидят друг друга, – напомнил я ему те слова, что он сказал прошлой ночью.
– Самое главное, что они больше никогда не увидят вас, барон, – спокойно ответил отец Грегор, видимо не заметив ядовитых ноток в моем голосе. – Точнее, то создание, в которое вы вот-вот превратитесь. А деньги… Зачем деньги мертвецам? Только на святой земле можно спрятаться от слуги Темного Бога. Пусть считают, что щедрое пожертвование во благо инквизиции послужит платой за позволение им проживать на землях церкви. Кстати, не стоит забывать, что их отец тоже был замечен в играх с демонами и активно практиковал запрещенные ритуалы. Такое родство, знаете ли, так просто не забывается и не прощается. Мне придется приложить немало усилий, чтобы монастыри согласились принять к себе детей печально известного своими злодеяниями черного колдуна.
Я бы мог, конечно, напомнить отцу Грегору, что в печальной судьбе Райдика повинна опять-таки инквизиция и лично он. Но предпочел не повторять вчерашнего спора. Все равно это бессмысленно, и мой собеседник никогда в жизни не признает собственной вины.
– Значит, вот ваше предложение. – Я будто в задумчивости потер подбородок. – Я соглашаюсь стать вашим ручным песиком, а вы за это спрячете Ташу и Дирона подальше от меня.
– Да, – важно подтвердил отец Грегор. – И смею еще раз напомнить, что с моей стороны это будет великое одолжение для детей Райдика. А если уж вспомнить, что в этом роду был и Северянин…
Главный инквизитор многозначительно вздохнул, позволив мне самому завершить фразу.
– Стоит признать: ваше милосердие и великодушие воистину не знают границ, – с насмешкой фыркнул я.
Главный инквизитор лишь холодно усмехнулся, явно не понимая, что именно меня не устраивает в предложенном решении проблемы.
– А если я откажусь? – спросил я.
– Сначала я дождусь, когда ваша демоническая сущность возьмет верх и вы убьете свою возлюбленную, – хладнокровно проговорил отец Грегор. – А потом явлюсь сюда и проведу совсем другую беседу. Поверьте, ошейник подчинения заставит любую тварь, даже самую упрямую и хитрую, выполнять мои приказы. Неповиновение будет караться жестоко и болезненно. Но тогда, увы, наши отношения, как вы прекрасно понимаете, будут далеки от дружеских, каковые я предлагаю вам сейчас. Скорее их можно будет назвать отношениями раба и хозяина. Неужели вы желаете подобной участи?