Робот и его девочка
Шрифт:
Глава 5
Рязань, 2349 год.
Почему для экспансии был выбран Марс, Толик понимал. Планету лучше всего изучили, она больше подходила для колонизации, там в достаточном количестве обнаружились полезные ископаемые, требовавшиеся человеку для нормального существования в условиях нового мира. Толик не понимал другого. Почему никто всерьёз не задумывался о Венере? Она находилась ближе и обладала рядом преимуществ. Молодой человек, изучив наработки учёных XXI века, загорелся идеей создания воздушных научных городков в атмосфере «утренней звезды». Настолько, что не давал прохода своему руководителю, и тот, в конце концов, поручил Толику разработать математическую модель, проверить её и посчитать экономику возможного проекта.
Венера являлась непростой планетой. Очень горячей, 462 градуса на поверхности. Очень недружелюбной, с дождями из серной кислоты и атмосферой из углекислого газа. Очень суровой, с ураганами и извержениями вулканов. Кроме того, давление в нижних областях превосходило земное в девяносто два раза. Иными словами, заселить поверхность Венеры люди в обозримом будущем не могли.
С другой стороны, у Венеры наличествовали и свои плюсы. Во-первых, аналогичная земной гравитация. На Марсе она была в три раза меньше, что требовало её искусственного увеличения, иначе у первых поселенцев случились бы серьёзные проблемы со здоровьем. Во-вторых, на высоте ста километров существовал озоновый слой. Это убирало ещё одну опасность. Космическую и солнечную радиацию. В-третьих, близость к солнцу давала больше света, поэтому размещённые на орбите солнечные панели стали бы надёжным источником энергии, что не потребовало бы мощной атомной генерации. Так называемая солнечная постоянная превышала земную в два раза. В-четвёртых, и это Толику нравилось больше всего, плотная венерианская атмосфера позволяла разместить в пятидесяти километрах от поверхности сеть научных станций, которые бы удерживались там при помощи обычных аэростатов, наполненных воздухом. Температурный режим и давление здесь были уже подходящими, и учёным почти ничего не угрожало. Почему же чёртов Марс?!
Основная гипотеза гласила, что Венера такая горячая, потому что находится близко к Солнцу, а толстые слои парниковых газов не дают ей остывать. Толик читал ещё одну теорию, не противоречащую основной. На планете недостаточная вулканическая активность, поэтому в нужной мере «сбросить пар» просто не получается. В мечтах Толик производил там серию мощных взрывов, которые позволяли магме выплеснуться наружу, распространяя смертоносный жар, но он пока не придумал, что делать с высвободившимся углекислым газом и какие средства доставки взрывчатки нужны, чтобы она не рванула раньше, чем задумано.
В целом Толик представлял, как должен пройти первый этап предстоящей колонизации Венеры. На существующей со времён предыдущей цивилизации лунной базе производится сборка межпланетного крейсера типа «Земля – Марс» и орбитальной станции «Утренняя звезда». Да, полёт предстоит к Венере, но космические корабли спроектировали для путешествий к красной планете, и номенклатурное наименование осталось старым. Крейсер буксирует станцию до Венеры, сбрасывает на заданную орбиту, совершает гравитационный манёвр и уходит к Земле. Толик не очень понимал, что менее затратно и более безопасно – оттащить орбитальную станцию целиком и сразу с персоналом или же доставить модульно, собрать на месте и переправить туда учёных.
Ещё Толика смущало следующее: в его модели предполагалось, что крейсер точно долетит из одной точки в другую и обратно, а его экипаж со всем справится без нештатных ситуаций. Это выглядело глупо и наивно. Ни один новый человек в космосе ещё не бывал, психологическую подготовку не проходил, а крейсера в настоящее время существовали только в виде чертежей. Да, будущих лётчиков-космонавтов уже тренировали в подмосковном Королёве, но пока на тренажёрах.
В лабораторию зашёл Константин Эдуардович, начальник Толика. Он носил острую бородку и очки, хотя на зрение не жаловался. Худощавый, с всклокоченными волосами, он старался максимально соответствовать образу Циолковского. Надо признаться, что и с умом у него было всё в порядке, поэтому подражание кумиру было простительно.
– Ну, Анатолий, чем порадуете? – осведомился Константин Эдуардович.
– Да ничем, – буркнул Толик. – Вот, смотрите…
Молодой человек начал показывать руководителю свои наработки и критиковать их слабые места.
– Я переоценил свои силы, – резюмировал Толик. – Прошу применить ко мне меры дисциплинарного взыскания.
– Не согласен, Анатолий Семёнович, – Константин Эдуардович затряс головой так, что чуть не потерял очки, – вы в который раз доказали, что отлично справляетесь со своими обязанностями и вам можно доверять сложные задачи!
– Не понимаю…
– Вы только что рассказали мне, что ваша модель неидеальна и вы опасаетесь, что есть вероятность гибели людей! Нет, вы не стали убеждать меня, что всё будет хорошо. Вы подумали о других! О своих коллегах! Товарищах! И после этого вы мне говорите, что вас надо наказать?!
Толик смущённо улыбнулся.
– А как иначе-то?! Жизнь человека важнее всего на свете!
– Золотой вы мой! – Константин Эдуардович пожал Толику руку. – Я обязательно напишу про вас Павлову!
Довольно мурлыкая под нос, он вышел.
– Маруся, – позвала Тамара Сергеевна, – можно тебя на минутку?
Маруся отложила пробирку и подошла к завотдела.
– Смотри, – Тамара Сергеевна протянула ей планшет, – из головного института пришёл формуляр. Нужно пройти тестирование и отправить им результаты. Задача ответственная, поэтому на сегодня больше никаких поручений не будет.
– Надо, наверное, график с девчонками составить, чтобы все успели его выполнить, – предложила Маруся.
– У них свои задания. Этот тест только тебе.
– Почему?
– Так решили там, – Тамара Сергеевна указала пальцем куда-то вверх.
Маруся удивилась, но она не имела привычки обсуждать данные ей указания. Сумевший приручить бывшую хулиганку Макар мог собой гордиться. Устроившись в углу лаборатории, Маруся взялась за тест. Он был странным и на тест совсем не походил. Варианты ответов отсутствовали, всё приходилось писать самой. Вопросы тоже обескураживали. Они совершенно не относились к её будущей специальности. Создавалось впечатление, что произошла ошибка в распределении и Маруся попала не в НИИ генетики, а куда-то ещё, где строгий директор спрашивает девушку о вещах, о которых она не имеет представления.
Когда Маруся всё доделала и отложила планшет, выяснилось, что рабочий день уже заканчивается. Все переодевались и собирались расходиться по своим кружкам и секциям.
– Маруся, ты идёшь? – спросила Соня.
Они занимались в одном здании, но Соня выбрала для себя драмкружок. Ей больше нравилось перевоплощение, чем скучная возня с камерами и штативами.
– Да-да, конечно! – Маруся бросилась в раздевалку.
Новосибирская область, 2349 год.
Поскольку Этот планировал однажды издать книгу, моменты, которые он считал важными, помощник записывал в виде аудио- и видеофайлов. Робот иногда возвращался к ним, конспектировал какие-то особенно значимые события, освежал в памяти что-то. Честно говоря, ни освежать, ни конспектировать ему не требовалось. Сознание Н101 было устроено таким образом, что они помнили всё и всегда. Этому же просто нравился сам процесс. Он не знал, склонны ли к такому другие роботы-помощники или нет, но провести исследование на эту тему было некогда.